Если (ЛП) - Джонс Н. Г.

Джордна закончил песню, и Эш отстранился.

— Ты не возражаешь? — спросил Эш его.

— Нет, если ты не возражаешь, что я потанцую с твоей дамой.

— Так долго как она не возражает, — ответил Эш игриво.

Я мгновенно узнала первые аккорды. Я не знала, что Эш умеет играть на гитаре. И откуда он знал, что я люблю эту песню? Он не мог знать этого. Просто у нас было столько общего.

Джордан вытянул руку, и сделав реверанс, я приняла ее. Он игриво вел меня в простом танце, пока Эш пел песню, но заменял «Лайла» на «Бёрди».

Как будто Эш не мог быть еще более загадочным и сексуальным, теперь он пел мне песню.

Как и Джордан, Эш не Эрик Клэптон, но его голос плавный. Эш играл на гитаре на удивление хорошо. Я вспомнила, как он однажды сказал мне, что может видеть разные цвета и формы, соответствующие нотам и аккордам, и задумалась, помогает ли это ему играть.

Джордан стал подпевать Эшу. Два этих великолепных парня пели мне, и я была наполнена любовью и светом до краев. Джордан вел меня в танце, и я чувствовала будто парила, едва касаясь пола. Когда они спели мое имя, я захихикала. Я ощущала, как краснею из-за того, что оказалась в центре их внимания. Каждый раз, когда Джордан пел припев, он приседал немного, чтобы мы смотрели глаза в глаза, и притворялся, что жалобно умоляет меня песней.

Мы провели следующие три часа, лениво подрисовывая листья на дерево, танцевали и пели.

У меня было немногое, но в этот момент я почувствовала, как хороша жизнь. Я чувствовала себя самой счастливой девушкой в мире.

Ночь была волшебной.

17 глава

Бёрд

— ЭЙ... ЭЙ.

Я проснулась, когда Эш убирал волосы с моего лица.

Я немного испугалась.

— Все в порядке? — спросила я тихо.

— Да, да. Я просто хочу кое-что тебе показать.

— Эм... ладно... — ответила я, на ощупь ища телефон, чтобы проверить время. Было три часа утра.

— Лучше это будет что-то хорошее, Эш, — сказала я игриво. Мне не нужно было вставать рано на следующий день, но у меня был долгий день на работе. Я села, ожидая, что он что-то подарит мне.

Я включила лампу и увидела, как Эш направился в зону кухни, без футболки и босиком, только в паре джинсов. Его каштановые волосы были растрепанными, и несмотря на душ, некоторые пряди были в ярко-зеленой краске. Мышцы его живота выпирали, так же как и талии, и бедер, казалось, будто он потерял часть веса за последние недели.

— У тебя есть фонарик? — спросил он. К счастью, после переезда в ЛА и испытанного отключения электричества, я осознала, что фонарик нужен всегда.

— Да, в ящичке у окна. — Я лениво махнула рукой. — Подожди, зачем нам нужен фонарик?

— Увидишь, — сказал он с улыбкой. Несмотря на то, что я была разбужена посреди ночи, его энтузиазм был заразителен. После нашего первого секса, Эш открылся. Он стал энергичным и воодушевленным. Он проводил весь день, рисуя, хотя сказал, что картина была сюрпризом, и он хотел закончить, прежде чем показать мне. Я понятия не имела, где он хранил ее, но предполагала, что у своего брата. Казалось, что его затянуло в какой-то водоворот художественного вдохновения, Он не ел много, и последние две ночи едва спал. На самом деле, я поймала его вчера, когда он возвращался с прогулки перед рассветом. Я спросила, что не так, он ответил, что ему просто нужно было подышать свежим воздухом, что у него много идей и ему хотелось пройтись и собрать все мысли в кучу. Несмотря на все это, у него все еще оставалось много энергии и страсти в дневное время. Это включало в себя секс. Я чувствовала себя желанной и сексуальной, как будто он не мог насытиться мной. Иногда Эш был терпеливым и медленным, и нежным. В другие разы все было дико, почти животно.

Эш провел последние несколько дней у меня. Я понимала, что мы поторопились, но просто не могла отправить его назад на улицы. Эш спорил со мной, говорил, что ему не нужно спать, и он не хотел навязываться, но он не навязывался. В конечном итоге в конце каждой ночи мы оказывались в моей кровати. Что оставляло всего несколько часов, прежде чем мне нужно было идти на работу, а ему туда, где бы он ни проводил время, занимаясь своим секретным проектом.

Он осмотрел меня сверху донизу.

— Возможно, ты захочешь надеть штаны.

— Мы пойдем на улицу?

— Почти. Тебе не нужно одеваться полностью, просто не быть раздетой.

Я хихикнула.

— Неизвестность действительно сводит с ума.

— Мы не собираемся далеко. Тебе не нужно ничего брать с собой. — Эш схватил покрывало с моего футона. — За исключением этого. Сегодня прохладно.

Я скользнула в шлепки, и он схватил меня за руку, практически вытянув из квартиры на лестничную клетку.

— Куда, черт возьми, ты ведешь меня? — спросила я, когда мы поднимались по лестнице.

Мы поднимались по пролету за пролетом, пока не оказались у металлической двери, и дальше уже было некуда идти: двери на крышу. Я никогда не поднималась сюда прежде. Для этого никогда не было причин. Эш толкнул тяжелую дверь своим плечом, и она громко заскрипела, когда открылась. Что бы мы ни делали сейчас, это ощущалось озорным, и мне в какой-то степени нравилось это.

Он провел меня вокруг небольшой конструкции у двери. Прежде чем я смогла спросить что-нибудь, я увидела это: целое пространство покрытое квадратами цветов. Так много их. Даже в темноте они были яркими.

Эш включил фонарик и осветил им крышу.

— Вот над чем я работаю. Вот они, но я не хотел говорить тебе, пока не закончу. Просто я больше не мог держать это в себе.

— Ты был наверху все время?

Эш гордо кивнул.

— Могу я? — спросила я, указывая на фонарик. Он передал его мне в руку. Я посвятила на пол, пытаясь разглядеть абстрактные фигуры. Казалось, они были в произвольном порядке, но, основываясь на формах и цветовой гамме, я могла сказать, что они разделяли общую тему. И затем я уловила проблеск смолы под ними. Крыша стала, своего рода, случайным произведением искусства, когда яркие цвета краски устилали смолу тем же цветом, в котором Эш приходил вымазанным последние несколько дней. И сейчас я поняла, почему он был загорелым и потным — он работал на крыши.

— Вау... так много, — дюжины и дюжины удивительных квадратов цвета. Я хотела узнать большее, но знала, он сохраняет это как сюрприз, поэтому не стала спрашивать. — Я не могу дождаться, когда ты расскажешь об этом. Что ты будешь делать, когда закончишь? Может, мы сможем найти галерею, чтобы провести выставку или что-то подобное?

— Есть кое-что еще, что я хочу показать тебе, — сказал он. — Пошли.

Я последовала за ним на еще одно место на крыше с прекрасным видом на центр ЛА, и даже тени холмов и долин, которые простирались вдаль.

— Я подумал, тебе понравится это, — сказал он. На полу стояла бутылка сока, крекеры и сыр. Не то чтобы он потратил много денег, но зная его положение — это был бесценный жест. — Нет ничего лучше тишины сумерек, — сказал он. — Мир спит и весь принадлежит тебе.

Вот как это ощущалось — двое детей улизнули в тайный дом на дереве. Это было наше личное место и время. Конечно, я могла переживать, что арендодатель выяснит это, или из-за отсутствия сна, но это то, что однозначно делало Эша уникальными для меня. Магия между нами всегда ощущалась как секрет, который никто не мог понять.

Мы сели рядом для небольшого пикника. Я поставила фонарик светом вверх, как будто это была наша свеча, и немного вздрогнула, когда садилась.

— Холодно? — спросил он.

— Немного.

— Иди сюда,— предложил Эш, раскрывая покрывало и набрасывая на свои плечи. Он раздвинул свои ноги шире, и я расположилась между его коленей, когда он накрыл нас одеялом.

— Я никогда не была на пикнике в середине ночи.

— Лучшее время, — я услышала ухмылку в его голосе.

Я налила каждому из нас по кружке сока, и мы пили в тишине.

— Я хотел бы услышать историю, как ты оказалась в ЛА. Ты рассказывала мне немного об этом, но у меня есть ощущение, что за этим скрыто намного больше. Когда ты переехала сюда, Аннализ — он всегда называл меня Бёрд и то, что он использует мое настоящее имя, демонстрировало, будто он хочет придать значимости этому вопросу.