Если бы не ты (СИ) - Гордеева Алиса

Отчим подходит к ней, что-то ласково шепчет на ухо и поворачивает коляску к нам. А я... Я забываю дышать. Мама! Моя мама! Так близко! Я все еще не верю, что могу подойти и обнять. Что могу прямо сейчас за все попросить прощение и сказать, что люблю ее больше всех на свете. Обида, которая жила во мне все эти годы давно испарилась. Сейчас мне безумно стыдно за нее. Стыдно, что пока я тешила свое самолюбие, маме было плохо, очень плохо. Я была так далеко, когда должна была быть рядом.

Чувствую, что из глаз одна за другой стекают слезы. Но это слезы радости, я не стыжусь их! Не видя ничего вокруг, я иду к маме. Она смотрит на меня так, как умеет только она: нежно, с любовью, с радостью. В ее глазах тоже слезы, а на лице подобие улыбки. Она тоже скучала!

-Мама, мамочка!- я падаю на колени перед креслом и начинаю ее обнимать. Глажу ее по лицу, по волосам, целую в лоб, щеки, руки. Она здесь, она рядом, она со мной! Зарываюсь лицом к ее сердцу и постоянно говорю, говорю, говорю.  Я шепчу ей все, что накопилось . О своей любви, тоске, вине. А она смотрит на меня, не отрываясь, и плачет.

Я не могу на нее наглядеться, не могу отвести глаз. Чувствую, что она напряглась, что хочет сказать что-то, но получается пока плохо. И лишь по губам удается разобрать ее слова: " Прости".

Сколько мы так с ней сидим? Не знаю. В какой-то момент замечаю, что в гостиной мы одни. Отчим и Гена ушли. Сумасшедшее волнение от первой встречи спадает и мы начинаем спокойный, на сколько это возможно, диалог.

У мамы получается немного шевелить руками. Движения пока нескоординированные, но она старается затронуть меня. Это так приятно! Ощущать ее тепло, запах, любовь - для меня жизненно необходимо в этот момент. Она пытается произносить простые слова. Да, не всегда у нее получается четко и понятно, но это дело времени. Мы справимся!

Я рассказываю ей обо все на свете. О Лондоне, о бабушке, о Гене, об учебе, о своей работе. И очень хочу узнать все о ней. Как прошли эти годы без меня? Почему раньше не разрешала мне видеть ее? Почему я так долго ничего не знала? Понимаю, что она все равно не ответит, а потому не омрачаю нашу встречу этими темами.

Голос отчима прерывает наше общение.

- Ксюша, пойдем обедать? Маме нужно на процедуры. Обещаю вы еще увидитесь.

Максим Петрович берет коляску и увозит маму в сторону гостевых комнат. Гена говорил, что там из нескольких пустых комнат отчим сделал для мамы личный реабилитационный кабинет и специально оборудованную спальню и ванную, чтобы маме было комфортно и уютно.  Конечно, он постоянно возит ее в больницы на процедуры и обследования. Но что-то получается делать дома и я ему безмерно благодарна за это!

Обедаем мы втроем. После процедур мама уснула. Сейчас для нее  очень важен отдых, чтобы нервные волокна, мышцы восстанавливались после нагрузок полноценно.

Отчим  и Гена обсуждают какие-то свои дела, а я все думаю о маме. За этими мыслями упускаю вопрос, адресованный мне.

- Ну так что! Добро. Ксюша, ты согласна?  - это Гена.  О чем он?

- Извини Ген, я прослушала, - смущенно сознаюсь я.

- Я говорю, что на неделе ты живешь у нас, а на выходные можешь перебираться сюда. Только приезжаешь со мной и со мной же возвращаешься. Никаких выходов за территорию особняка без меня быть не должно. Согласна?

- А так можно? - не веря своему счастью, смотрю то на Гену, то на отчима.

- Можно, - соглашается Максим Петрович. - Только осторожно. Для Кати это своего рода лекарство и стимул идти вперед. Она безумно по тебе скучала. А в пятницу , представляешь, смогла рукой махнуть так сильно, что статуэтку в саду разбила!

- А что в пятницу? - Гена поднимает вопросительный взгляд на отчима.

Они ему не сказали. Я голову сломала, почему он не выносит мне мозг, а они ему просто ничего не сказали.

- Я Катю обрадовал, что Ксюша приедет. Мы в розарии как раз гуляли, - как ни в чем не бывало врет отчим, а смотрит хитрим взглядом на меня.

Остаток воскресенья пролетает незаметно. После обеда я успела еще немного побыть с мамой.  Мы погуляли с ней в саду, я помогла отчиму ее покормить и уложить спать. С его возможностями он мог бы нанять армию  сиделок, но предпочитал делать по максимуму все сам. Объяснял, что не доверяет никому, что мама посторонних людей стесняется, а ему только в радость лишний раз побыть с ней рядом. Именно поэтому на помощь позвали Лешу, временно он заменял отца на предприятии.  Нет, конечно, с мамой рядом постоянно  была медсестра. Она делала инъекции, следила за ее самочувствием, помогала отчиму во всем, а когда Максима Петровича не было дома , то заменяла его полностью.  Теперь и я смогу помогать , пусть и всего два дня в неделю.

- Ген, ты собирался к Вадику заглянуть? Он сейчас на посту. А я пока Ксению на пару слов заберу, никто не против?

Нам уже пора возвращаться в город, мне  завтра на учебу, да и у Гены дела, но я помню об обещании поговорить с отчимом.  Мы поднимаемся в его кабинет на третьем этаже. Максим Петрович садится за стол в высокое кожаное кресло, а я напротив в чуть поменьше.

- Не хотел поднимать разговор при Гене. Как ты уже поняла , ничего про вечер пятницы я ему не рассказал. Не хотел пугать лишний раз. Да и знаю я его. Начал бы себя винить, что недосмотрел за тобой. То, что ты приехала, скажу сразу,  меня не пугает и не удивляет. Я был уверен, что рано или поздно это случится, что не сдержишься. Территория здесь охраняется, лишний глаз нет. Бог с тобой!  Но вопрос у меня в другом, - отчим поднимает свой ледяной взгляд и строго смотрит на меня.  - С кем ты приехала?

Я молчу. Что ему ответить? Правду? Но если скажу кто меня привез и при каких обстоятельствах, поднимется паника. Если они только почувствуют угрозу, то точно никаких выходных с мамой мне не будет. С другой стороны, кто как ни Соболев должен знать, что его связывает с Черниговским. Стоит мне только назвать фамилию Тимура, как все станет ясно.

- Ксения, я повторяю свой вопрос.  С кем ты приезжала в пятницу?

34. Суп в кедах

- Ксюша! Миронова! - Стас, староста нашей группы тыкнул меня в спину чем-то острым, наверно, карандашом.- Ксюша-ааа! Я не отстану. Идут все. Я обещал от нашей группы стопроцентную явку.

- Козулин! Я для кого лекцию читаю?

Зинаида Ефимовна, наш преподаватель по теории перевода, очень ревностно относится к дисциплине на своих парах. Поэтому на тычки старосты я стараюсь внимания не обращать.

В этот четверг для первокурсников состоится посвящение в студенты. Кто это придумал только! Судя по восторженным отзывам девчонок мероприятие сомнительное. Нет, конечно, официальная часть в стенах универа более чем приличная: конкурсы, эстафеты, квесты. Здесь я не против принять участие. Но вот идти со всеми в местный клуб на продолжение праздника, не хочу.  Во-первых, я не пью и в обществе пьяных мне не очень комфортно, а пить мои одногруппники собираются еще как. Уже сейчас принимают ставки, кто больше осилит. Во-вторых, в четверг вечером у меня смена в кофейне. Меняться с кем-то из ребят ради ночи в компании пьяных студентов, то еще удовольствие. Ну и самое главное, Гена и отчим. После вчерашней поездки и разговора с отчимом мне совершенно ни к чему привлекать к себе их излишнее внимание.

- Ксения, я повторяю свой вопрос.  С кем ты приезжала в пятницу? - до сих пор голос отчима стоит в ушах.

- Просто со знакомым. Мы , если честно, случайно оказались в поселке. У него тут родственники живут. А я как сообразила где мы, не удержалась. Правда, я не думала, что вас с мамой увижу, - ненавижу врать. Любая даже самая маленькая ложь тащит за собой следующую. Это бесконечный замкнутый круг. Но лишиться возможности видеть маму снова, я боялась больше.

- Ксюш, - Максим Петрович явно нервничал.- Ты пойми меня правильно. Пока ты с Геной или на территории этого дома, мы гарантируем твою безопасность. Но, если ты со знакомым уезжаешь посреди ночи за пределы города...

Отчим запустил руки в волосы и, склонив над столом голову, несколько раз провел по ней.