— Я поела, мам. — Эльза хватает телефон и вихрем уносится из кухни.
— Пожалуйста, дорогая, — вздыхаю устало и возвращаюсь к теме разговора.
Сержусь, конечно. Как бы на меня ни смотрели две пары хитрых глаз.
— Спасибо, мамочка. Владь, пойдем уже? — Маша соскакивает со стула и тянет спецназовца на выход.
— Очень вкусно. Я позже доем.
— Куда это вы? — прищуриваюсь подозрительно.
Моя младшая дочь, держа в руке огромную ладонь, демонстративно поворачивает голову и улыбается:
— Влемя колмить мулавьев, мамочка.
Отец смотрит на меня с иронией.
— Владислав Алексеевич, я хотела поговорить с вами…
— Трапеза у муравьев. — Он пожимает плечами и подхватывает Машу на руки. Та заливисто хохочет. — Ничего не могу поделать!
Провожаю их взглядом и слышу вроде бы мелодию телефона. Откинув полотенце со стола, замечаю мобильный сына и самые страшные слова, что могут быть на экране:
«Входящий вызов
Баба Люда».
Боже мой, я уже и думать о ней забыла. Чего ей надо от моего сына?..
Жму на кнопку «Ответ».
— Здравствуйте, — прохладно приветствую.
— Эм… — зависает она.
Людмила Побединская, мама Коли, в нашей жизни появлялась нечасто ровно до тех пор, пока я не приняла судьбоносное решение о разводе. Вот тогда-то она моей крови попила с лихвой. Были и угрозы, и оскорбления, и по-хорошему пыталась. Правда, последнего было настолько мало, что говорить о каком бы то ни было уважении к этой пожилой женщине не приходится.
— Мне нужен Лева, — оскорбленно требует Людмила.
— Леон сейчас занимается, готовится к контрольной, — вру, да простит меня Боже. — Но я хочу поинтересоваться: зачем он вдруг вам понадобился?
— Кроме того, что Лев твой сын, он еще и мой внук.
— Вы об этом за шестнадцать лет так редко вспоминали, что я уже и сама забыла.
— Ты ведь знаешь: мне было о ком вспоминать, милочка. У Наташки моей двойня. Пацаны такие активные. У Ларисы ребенок больной…
— То есть наконец-то и до моих детей очередь дошла?
Злюсь страшно.
У Побединского в семье всегда царил матриархат. Мать, две сестры и вечно сердитая тетка. Отец скончался примерно за год до того, как мы с Колей познакомились, поэтому свекра я ни разу не видела.
— Смешная ты, Федька, — свекровь не унимается. — Будто и не знаешь. В народе же как говорят: у дочек дети — внучата, а у сына — собачата.
— Вы в своем уме? — Стискиваю в руках вилку. — Да как у вас язык поворачивается…
— Сказала же, пословица есть такая, дура. Это не я говорю.
— Послушайте…
— Дай мне Льва. Поговорить хочу, — настаивает.
— О чем?
— Тебе какая разница? Или ты собралась не давать мне общаться с внуками?
— Вы и так с ними не общаетесь! — Душу рвет от несправедливости.
— Это раньше было, говорю же. Я на пенсию наконец-то вышла, да и у дочек дети подросли. Никогда не поздно начать…
— А меня вы спросить забыли?
— Будешь мешать — будем судиться. И так Колюню без всего оставила, еще и детей против нас настраиваешь.
— Ах это я настраиваю?
— Мерзкая ты баба! Разбогатела она!..
— А вы… А вы...
Не сдержавшись, с силой жму на «Отбой» и пытаюсь успокоиться. Судорожно верчу в руках телефон сына, а затем просматриваю журнал звонков.
«Баба Люда» там гвоздь программы, твою мать.
И сегодня.
И вчера.
И позавчера.
Черт!..
Не сразу замечаю Влада и растерянно на него смотрю.
Он переоделся. Черная майка и спортивные шорты сидят на подтянутом теле так, что мои «клубнички» должны бы сойти с ума, но я лишь прокручиваю в голове разговор со свекровью.
Не нравится мне ее активность.
Ни к чему хорошему она не приведет.
— Маша дрыхнет. Муравьи накормлены. Родина может спать спокойно, — отчитывается спецназовец.
— Спасибо тебе, — еле выдыхаю.
— Что-то случилось?
Качаю головой и доверчиво льну к любезно подставленному плечу.
— Ничего нового…
Прошлую жизнь хочется полностью вычеркнуть, безжалостно вырвать грязные страницы и забыть. Но как это сделать, если на носу судебное заседание, а бывшие родственники постоянно напоминают о себе?..
Подцепив пальцами подбородок, Влад внимательно изучает мое лицо.
— Красивое платье, — опускает взгляд на приоткрытую грудь.
Вдруг чувствую себя глупо.
Вырядилась, как школьница, ужины готовлю. У самой проблем выше крыши. К чему это все?..
Полянки, лесочки…
Я вообще не про это и давно сама управляюсь с целой «лесопилкой».
— Это сарафан, — все же по привычке спорю. — И он на мне как на корове седло. Все не к месту.
— У-у-у. — Царапает щетинистым подбородком мою щеку. — Забыл...
— Что забыл?
— Собак-кошек покормил, муравьев покормил, а тараканов… забыл!
— Каких еще тараканов? — вдруг пугаюсь. Больше всего на свете боюсь всяких насекомых.
— Тех, что в твоей голове, — открыто улыбается Влад, склоняется и уверенно меня целует.
И правда.
Травить тараканов, клопов и даже змей-свекровей у него получается, потому что я неожиданно расслабляюсь и плыву по течению, по которому уносит меня умелый, резвый язык.
В груди будто что-то теплое разливается. Ноги подгибаются. Внутренняя женщина, поверив в чудо, возвращается.
— Я за телефоном, — гремит откуда-то сбоку голос моего сына. — Уж простите.
Глава 29. Федерика
Спустя пять дней
— Влад, — шепчу, стирая пот со лба, и тянусь к тумбочке за пультом от кондиционера. — Ох, Вла-ад, — не сдерживаюсь, кляксой растекаясь в мужских руках.
Пульт выскальзывает.
— Отвлекаешься, Федерика, — хрипит спецназовец на ухо и повыше задирает мою ногу, крепко удерживая ее на весу. — Небось заскучала?..
— С вами не соскучишься, Владислав Алексеевич, — иронично отбиваю.
— Р-р-р, — целует он мою шею и в очередной раз впечатывается пахом в ягодицы.
Член таранит нежные стенки изнутри.
В моей комнате темно. Дети давно спят в своих кроватях, а Джес жалобно поскуливает у двери. Приходится брать ее к себе, чтобы Эльза не задавала лишних вопросов по поводу ночных шорохов.
— Быстрее, Влад, — прошу, сжимая требующие ласки груди.
Соски заостряются.
— Ах, быстрее? — он басисто смеется и ускоряется. — Погладь себя!..
— Не-е-ет, — ужасаюсь.
Это ведь… так пошло. И грязно.
— Давай, Федерика. — Он по-животному прикусывает загривок и опускает свою руку на мою ладонь, помогая сжимать полушария. — Сделай себе приятно… Расслабься.
— Не могу, — хнычу.
— Почему?
Влад кладет подбородок мне на плечо и чуть замедляет темп.
А затем и вовсе замирает у меня внутри.
Дергаю задницей, требуя продолжения банкета, и облизываю пересохшие губы.
— Да черт его знает почему, — злюсь. — Давай… те просто продолжим!..
— Давайте без давайте. Отставить разговорчики!.. — командным голосом произносит.
Подцепив мою ладонь, Влад опускает ее вниз живота.
— Ты что… никогда не мастурбировала? — спрашивает прямо.
— Я не собираюсь с тобой это обсуждать!..
— Ого. А с кем собираешься? — кажется, жутко сердится.
Закатываю глаза от удовольствия, когда он берет мой указательный и средний пальцы, словно художник кисточку, и начинает ласкать ими чувствительные влажные складочки.
Теперь кручу бедрами еще активнее. Так, что член выскальзывает.
— Ни с кем не собираюсь, — выдыхаю в потолок.
— Правильный ответ, начальница, — он метко возвращает «орудие» на место и снова уверенно двигает бедрами мне навстречу.
Спустя три минуты, общими, слаженными усилиями мы доводим мое тело до головокружительного оргазма, а чуть позже догоняет и Влад. Так как я пью противозачаточные таблетки по показаниям, мы условились не использовать презервативы, поэтому между нами становится слишком мокро, но это никого из нас не смущает.
