Так распорядилась судьба. И в этот некого винить!
Посмотрев на них, я ответила:
— Если вы не возражаете, то с этого момента я буду вашей внучкой. Я буду заботиться о вас вместо Тимура.
— Ах, дите... У тебя такое золотое сердце, что такая сейчас редкость... Неудивительно, что Тимурка так всячески заботился о тебе, – проговорив, бабушка вздохнула.
— Ах, если бы только он был жив... Как же жаль.
После недолгой паузы Карпов старший посмотрел на меня:
— Мила, скажи мне честно, что произошло в тот день. Как Тимур, который всегда был таким спокойным и уравновешенным, вдруг смог сотворить нечто подобное? Неужели есть что-то такое, о чем трудно сказать?
Владимир и Давид все это время молчали, но когда услышали такой вопрос от старика, они оба посмотрели на меня.
Оцепенев, я заговорила:
— Тимур ушел от нас из-за отчаяния. Людмила и Григорий умерли раньше, и в этом тоже виновата я, так как была слишком небрежна... Я не думала, что он не справится и решит уйти вслед за ними.
Дедушка, прищурившись, спросил:
— Какая связь между смертями Людмилы с Тимуром и Вероникой?
Задумавшись, я все же рассказала им о том, что произошло десять лет назад, а также поведала старикам о намерении дяди отдать большую часть акций Веронике. Вот только причина была в том, что женщина отдала всю свою жизнь во имя Людмилы, и все акции Григорий отдал ей в качестве благодарности.
Пожилая пара наверняка не следили за новостными заголовками Москвы, поэтому были ни слухом, ни духом о том, что тогда произошло.
И когда я все рассказала, бабушка Коновалова разрыдалась:
— Ох, сколько же выпало несчастий-то на семью!
Дедушка только лишь вздохнул, а так казался весьма спокойным. Промолчав с долю секунды, он, беззвучно вздохнув, произнес:
— Ладно, хватит. Все это просто проделки судьбы!
Ну, а я сказала и сделала все, что от меня требовалось. И теперь решение о том, что делать дальше, оставалось лишь за пожилыми.
Когда мы закончили, на часах уже стукнуло девять вечера, поэтому я приказала водителю развести Владимира и супругов по домам. Давид, посмотрев на меня, произнес:
— Подкинь до дома? Ладушки?
Я поджала губы:
— Ты не на машине?
Он пожал плечами:
— Я приехал вместе с дядей, сам без машины!
Что ж, ладно!
В машине.
Брат бросил на меня пару косых взглядов и, не удержавшись, спросил:
— Почему мне кажется, что я только что в твоей интонации расслышал, словно ты говоришь за Веронику?
Я же, держа руль, равнодушно ответила:
— Твое «словно» тут не нужно.
Мужчина, прищурившись, посмотрел на меня и сказал:
— Слушай, объясни мне... Ты из-за Руслана стала матерью Терезой? Тимур ведь cделал гораздо больше, чем просто спас твою жизнь... И ты прекрасно знаешь причину, по которой он умер. Тебе не стыдно?
Остановившись на зеленый свет, я покосилась на брата и приподняла свои брови:
— Сначала все уладим с Сорокиной. Слушай, у Вероники же должен быть кто-то, кто хочет свести с ней счеты?
Он застыл в замешательстве:
— Что ты имеешь в виду?
— Определенно должен быть кто-то, кто хочет отомстить за Тимура. Несколько дней назад во всех заголовках столичных газет кто-то выпустил статью о смерти Архиповых, практически в каждой строчки там так и проскальзывают ругательства в сторону Вероники, типа она неблагодарная, нездравомыслящая тварь и вообще та еще змеюка подколодная, – включился зеленый, и я поехала.
Давид взял паузу:
— А разве статья была не тобой написана?
— Я не настолько хороший писака – все это явно было написано профессиональным журналистом, который хотел намерено распространить слухи и подпортить репутацию Вероники.
— Если это не Карповы и не ты, то кто еще мог вмешаться во все это? – нахмурился мужчина и в раздумьях сжал пальцами межбровье.
Однако спустя время, ничего так и не придумав, он посмотрел на меня:
— А ты думаешь, кто это мог быть?
Я же покачала головой:
— Не знаю. Но раз этот человек знает подобное, то он определенно близок с этой семьей. Подождем немного. Если он уже все это сделал, то ни за что не сдастся.
И раз Вероника никак не пострадала, то он продолжит идти дальше против нее.
Брат слегка улыбнулся:
— И что за сделку ты заключила с Вероникой, пообещав ей попросить снисхождения за нее перед Карповыми?
Тогда я кинула ему пакет с документами, который мне передала женщина:
— На, держи. Кинь пока что-нибудь эдакое во все основные СМИ. Будем скатывать Сорокину в пропасть медленно и постепенно. В любом случае каждое видео – это уже достаточно для того, чтобы подмочить ее репутацию.
— Ладненько. Ее репутация играет решающую роль для ее нынешнего статуса. И если она будет уничтожена, статус супруги Алешиной пойдет коту под хвост. Алешины придают большое значение репутации, поэтому всегда нужно знать, когда остановиться. И если все дальше пойдет такими темпами, когда она покинет семью – остается лишь вопросом времени.
Мужчина взял папку, перечитав ее, пару раз цыкнул и, посмотрев на меня, поднял большой палец вверх:
— Тут и карьера, и репутация... Да, хорошо так подорвешь ее. Следующим шагом начнешь с самых ценных для нее людей?
Я подняла бровь:
— А ты умен!
Видя меня такой, он, слегка поколебавшись, произнес:
— Слушай.. Тебе и правда плевать на своих настоящих родителей?
Я, невольно взглянув на него, нахмурилась:
— Ты почему-то постоянно в последнее время заикаешься об этом. Я тебе уже все сказала. Раз они меня бросили, значит, я им больше не нужна. И если я буду продолжать зацикливаться на этом вопросе, то никогда не смогу выйти из под гнета того, что они оставили меня. Поэтому лучше просто успокоиться и забыть об этом.
Глава 247. Саша ищет себе проблемы на голову (часть 6)
Словно пребывая в какой-то растерянности, Давид просто кивнул.
Я остановила машину прямо под виллой, где он жил, и, посмотрев на него, увидела, что взгляд брата казался опущенным, а в смоляных и глубоких глазах виднелась нерешительность. Словно он был чем-то озабочен.
Однако спустя время мужчина новь пришел в себя и, посмотрев на меня, серьезно проговорил:
— Ты все еще ненавидишь меня?
Я замерла:
— Что?
— Семья Маши тогда и... те издевательства над вами, – голос брат становился все тише и тише. Что было очень не похоже на него.
Тогда я поджала губы, а мое лицо слегка потяжелело:
— Давид, все это осталось уже далеко в прошлом... Не стоит вспоминать об этом заново.
— То есть... Ты все еще ненавидишь меня?
Когда он смотрел на меня, в его взгляде читалось нечто такое детское... Из-за этого я оцепенела:
— То, что случилось тогда – уже осталось в прошлом. Ты лишь просто запугал меня, но не причинил никакого существенного вреда. По поводу Маши... Она же, вероятно, не сможет смириться с этим.
Люди довольно сложны по своей природе. Поначалу я очень боялась Давида, но теперь же он – моя опора. И я даже в своей душе безмолвно стала считать его своим родственником. И в каком-то смысле мы с Вероникой одинаковы. Мы ставим собственные интересы превыше всего другого.
Мужчина долго смотрел на меня, а затем несколько задумчиво сказал:
— А если в будущем ты однажды узнаешь, что я сделал нечто такое, что причинит тебе вред... Ты все равно простишь меня?
