Ида Премудрая (СИ) - Тур Тереза

— Да?

— Да, — кивнула. — Любовь, как и работа, должна быть в радость! Иначе — зачем? Зачем вся это каторга? К человеку, который не разделяет твои мечты — не подстроишься. Только если расстанешься с мечтой. И тут нет вопроса в том, что ради любви надо выбирать и чем-то жертвовать! По крайней мере если речь идет о Сингапуре так уж точно! Тут беда в другом. Просто…когда «половинка» смотрит в другую сторону…

— Половинкам не удержаться вместе, — Наташа подняла на меня полные слез глаза.

— Ну сама подумай! Если человек не в состоянии подняться — и поехать… Даже не в след за тобой — вот эти подвиги тоже не нужны! Зачем они вообще сдались. Почему бы просто не полететь на край света вместе с тобой? Вместе? Потому что хочется быть рядом. Ну какая разница где если вместе? Если…любовь?

— Ты права. Это просто я не такая, как надо…

Я посмотрела на Наташу. Чуть вздернутый носик, брови — две черные ласточки, ямочки на щеках. Глаза… Красивые. Грустные только очень. И такая…злость взяла! Аж кулаки сжались.

Мужчины?! Ау! Сидит на пляже СЧАСТЬЕ — не надо? Никому? Ну и идите лесом тогда…

— Прекрати! С тобой — все в порядке. Более чем. А он… Захочет — вернется. Любит — никуда не денется, поняла? И все на этом!

— Идочка… — Наташа вдуг подскочила, обняла, забормотала какие-то извинения…

— Наташ, ну ты чего?

— Ида, ты… Ты плачешь.

Я поднесла ладони к щекам. И правда — мокрые. Надо же. Я и не заметила.

Какие же мы, женщины, все-таки глупые…

Глава шестнадцатая. Пора домой…

Москва! Как много в этом звуке…

Раскаленный воздух Москвы. Сухой, с «тонким» ароматом бензина, взвесью смога, нотками пота и духов встречающих-провожающих… Красота! Как же я по всему этому соскучилась! Стояла в обнимку с чемоданом на парковке — и не могла надышаться.

Что? Не верите? Сама в шоке…

И с чего это на меня напала такая лирика? Наверное, это все потому, что сказка должна заканчиваться. Иначе к ней можно привыкнуть, и волшебство исчезнет. А еще — за финалом следует возвращение домой! Туда, где тебя любят и ждут.

Например, мама.

И я полезла в сумку, чтобы позвонить и сообщить — самолет приземлился, со мной все в порядке. Но не успела я этого сделать, как меня окликнули и (о, ужас!) попытались перехватить ручку чемодана:

— Ида Викторовна!

Я решительно выдернула из чужих лап свое законное имущество и уже приготовилась закричать, как мужчина в черном костюме и черных очках (ну, просто man in black!) тяжело вздохнув, развел руками.

Мол, он тут присматривает за инопланетянами и некой Идой Викторовной заодно, а последняя мало того, что не рада, так еще и мешать вздумала.

Я насторожено смотрела на мужчину, раздумывая — а не бросится ли мне бежать? Конечно, тут многолюдно, и это, наверное, хорошо, но почему-то не успокаивало.

— Ида Викторовна. Успокойтесь, пожалуйста! Все в порядке. Все под контролем.

Я так разнервничалась, что не сразу услышала то, что мне пытаются сказать.

— Кто вы такой?

— Говорю же! Меня господин Галицкий отправил вас встречать. И… вот, — мужчина в черном протянул мобильник.

— Да, — осторожно проговорила я, ожидая, что сейчас кто-нибудь вырвется прямо из трубки и цапнет за ухо.

— Идка! Прилетела? Я так тебя ждал.

И столько радости в голосе Кирилла, что весь мир уходит на второй план. Хотя… какой там второй… Не остается ничего, кроме этого счастливого голоса.

— Ждал? — повторяю бестолково.

— Ждал. Минуты считал! Как мальчишка перед первым свиданием. Все выгадывал, как дела раскидать, чтобы встретиться. Хочу тебя обнять…

— Кирилл.

— Ты можешь приехать?

Он меня околдовал, не иначе. Потому что и я, до дрожи, хочу прикоснуться к нему, почувствовать сильные руки, уткнуться в грудь. Замереть. Рядом. Снова.

— Да. Могу.

— Михаилтебя отвезет.

— Хорошо.

Отдаю трубку и строго смотрю на… Как его? Михаила.

— Напугал? — догадывается этот… догадливый.

Киваю, но сил злиться нет. Улыбаюсь. Глупо и счастливо. Кирилл. Скучал. Ждет.

— Простите, — мужчина забирает чемодан, очень осторожно, словно проверяя — буду я сопротивляться или уже нет. — Просто мы вас охраняли, уже привыкли. Что-то не сообразили, что вы нас не видели.

Оба смеемся.

В какой-то момент я понимаю, что едем мы не в центр Москвы, в гостиницу, а куда-то за город.

Вопросительно смотрю на охранника.

— А господин Галицкий дом купил. Подумал, что в гостиницах ему надоело, — делится со мной информацией служащий. — Он, конечно, большую часть времени мотается между Москвой, Питером, Токио и Дальним Востоком, но вот что-то захотелось ему.

И мне становится тепло-тепло. Дом. Как хорошо, что у человека появляется такое стремление. И как хочется быть в этом доме рядом с ним…

Так. Решено. Я соглашусь ждать эти семь месяцев. Соглашусь на его условия, какими бы дурацкими они не казались! Потому что другой мужчина мне просто-напросто не нужен.

— Ида!

Мистер Бонд выскакивает навстречу, подхватывает на руки. Кружит. Будто и правда я домой вернулась!

— Идка! Я так скучал! Прости, что сам не приехал.

— Шифруешься? — спрашиваю строго, но получается плохо. Губы сами по себе расплываются в довольной улыбке.

— Не хочу давать повода для скандала.

Киваю.

— Ты отдохнешь с дороги… Или?..

Смеюсь. О, как у него загораются глаза, когда он произносит это волшебное "или"…

— Может, ты голодная? Я там купил кое-что…

Прижимаюсь к плечу, ищу его губы. И шепчу прямо в них, с восторгом ощущая дрожь предвкушения большого, сильного тела:

— Я очень. Очень… Очень голодная.

Конечно, надо было насторожиться еще тогда, когда услышала преувеличенно-бодро-вдохновленный голос менеджера из салона. Я позвонила, чтобы узнать, можно ли забирать мистера Купера.

О! Что это был за голос! Будто ему сообщили, что он выиграл премию года и наградой обязательно будет миллион. Лишь ничтожный шаг остался до победы — обаять меня.

Было даже как-то…неловко, что ли? Настолько сильно чувствовалось, как этот человек подпрыгивает в стремлении мне угодить.

Мда. Расслабилась я в Тае. Желание угодить, ага, как раз! Где живем, однако! Не в бунгало же под пальмами…

И вот я в салоне, где "все готово уже давно, когда вам будет удобно подъехать, приезжайте, мы вас ждем!"

Прошлась вокруг машины. И… даже слов не было. Осталось только прямо здесь, в этом… прекрасном во всех отношениях ангаре окончательно познать дзен. А что? Место ничего себе так для подобных целей. Не хуже и не лучше других. Менеджер нарезал круги вместе со мной. Молодой человек лучился от счастья! Видеть клиента, вместе с ним бегать вокруг машинки — что может быть лучше? Вот этот точно познал дзен. Надо будет спросить, как это ему удалось, после того как… Ох! Как разберусь с тем, что они натворили. Если, конечно, получится.

Довольно долго я хмурилась и молчала, пока не поняла, наконец, что могу-таки говорить. И не просто говорить, а цензурно. Замерла, вдохнула воздух. И…

— Ида Владимировна! Как вам работа? Вам все нравится? Все устраивает? — не дав мне и рта раскрыть, затараторил этот… буддист, чтоб его. — Посмотрите, как ребята постарались!

И столько наивного восхищения в голосе… Я перевела взгляд на свою машинку. В отличие от всего остального алого цвета, капот был… темно-вишневым. Как та шаль из романса. Не самого, к слову сказать, любимого.

"Эх, Купер Бондович, и как-то нам не везет с тобой в последнее время… Сначала эта зараза с гвоздем, теперь эти… художники".

— Вас… что-то смущает?

Ты ж моя прелесть! Заметил-таки…

Я перевела взгляд с дважды пострадавшего гордого британца на трясущегося менеджера. Молодой человек снова заподпрыгивал. Любопытно, он что, считает меня полной дурой?