Разрушенный (ЛП) - Ловелл Л. п.

— У вашей собаки лишний вес, и она в плохом состоянии, — надменно говорит Генриетта. — Но он был выведен на Вестонской конюшне. Его родословная очень редка.

— Не слушай, Газ, — Хьюго кричит ему шепотом. — Эти шикарные девушки, они все за размножение, на внешний вид никто не смотрит. Ничего страшного, приятель, — на этот раз мне приходится отвернуться. Плечи трясутся от тихого смеха. О Боже.

— Ну, посадите его в питомник, — огрызается женщина. — Назад! — Командует собаке внутри, и она послушно делает это.

Черт, Газу нужно остаться с этой женщиной ненадолго. Он мог бы кое-чему научиться.

Генриетта открывает дверь конуры, и Хьюго вынужден затолкать Газа внутрь. Я думаю, он беспокоится, что это может быть его новый дом. Он не предназначен для жизни за решеткой. Гэри парень — египетский хлопок и свежие стейки. Он этого не переживет. Пес бросает обеспокоенный взгляд на Хьюго и сидит, глядя на него, как ребенок, оставленный в первый день в школе. Ах, это разбивает сердце.

— Я не оставлю тебя, приятель. Тебе нужно пойти и… ты знаешь… приклеиться к ней, — он грустно подмигивает собаке.

— Я уверена, что он полностью понимает, что это значит, — комментирую я из своего щенячьего уголка.

— Я думаю, твоя собака пустышка.

— Эй, он только что встретил ее. Дайте ему возможность оправдать ожидания. Это требует времени. — О Боже мой. В самом деле? — Я думаю, нам следует уйти. Дайте им немного уединения.

Я смеюсь.

— У него не было проблем с приватностью, когда он в парке пытался изнасиловать выставочную собаку какой-то бедной женщины! — Хьюго выводит нас с Генриеттой из вонючего загона. Я стою, скрестив руки, пытаясь защитить себя от холода. Хьюго выглядывает через стеклянную верхнюю половину двери.

— О, он нюхает.

Судя по всему, он будет комментировать каждое движение своей собаки. Я не хочу слышать, если честно. Замечаю звонок своего телефона и достаю его. Мне нужно ответить на несколько писем, связанных с работой.

Я просматриваю их все, когда замечаю одно с темой: «Ужин».

Хмурюсь, проводя пальцем по экрану, чтобы открыть письмо. У меня сжимается живот, когда я это читаю. Это от моего отца.

Молли.

Вот подробности бронирования ужина, как обсуждалось ранее.

Столик был забронирован в «Cote», в пятницу, 20 февраля, на 19:30. Не опаздывай.

Искренне

Себастьян Кертис

Генеральный директор SC Investments.

Я уверена, что это написала его секретарша. 20 число послезавтра. Мой желудок сразу же начинает бурлить, меня тошнит. Боже, почему я так отношусь к моему отцу? Это нелепо! Он всего лишь человек. Я хочу позвонить маме, но, честно говоря, у нее есть привычка заставлять меня чувствовать себя хуже. Он придурок, а она его защищает. Иногда хочется просто кого-то ненавидеть, и чтобы это было нормально. Вам не нужны оправдания или разумные доводы. Мама думает, что я ненавижу его из-за того, что он с ней сделал, но это не так. Я ненавижу его, потому что ему доставляет удовольствие заставлять меня чувствовать себя дерьмом. Ненавижу его, потому что он просто плохой человек. Не хочу, чтобы вокруг меня были ужасные люди. Но с ним у меня, видимо, нет выбора.

В девяноста девяти процентах случаев он никак не влияет на мою жизнь. Отец со мной не разговаривает, я с ним не разговариваю, и все хорошо. Примерно два раза в год он решает вспомнить, что у него есть дочь, и пытается вернуть меня под свой каблук. Если нужно, он жестко манипулирует. Пока он думает, что контролирует меня, он не появляется, и я не получу от него вестей еще шесть месяцев. Все, что мне нужно сделать, это прийти на обед, дать ему пару часов поунижать меня, и все. Полагаю, это небольшая плата за мою квартиру.

— Что за херня. У ее киски есть зубы или что-то в этом роде?! — Хьюго кричит. Я оборачиваюсь и наблюдаю лицо Хьюго, прижатое к стеклу. — Боже мой. Она оторвет ему член, — вскрикивает он.

Неудивительно, что Генриетта явно возмущена взрывом Хьюго. Она смотрит в окно рядом с ним.

— Это совершенно нормально. Они связаны, — восклицает она.

Хьюго успокаивается.

— Бедный ублюдок. Если бы я знал, что это произойдет, то не стал бы его беспокоить.

Понятия не имею, о чем это, но звучит мерзко.

— Хьюго, я пойду, подожду в машине.

Он меня не слышит. Его лицо представляет собой картину ужаса, когда он наблюдает за всем, что происходит в собачьем загоне.

— Хьюго! — кричу я. Он поворачивается ко мне лицом.

— Ключи.

Его глаза скользят по моему лицу, между его бровями образуется небольшая морщинка. Он молча достает ключи из кармана и протягивает их мне.

— Я буду сразу же, как только Газ… отстранится, — он морщится, когда говорит это.

Я пожимаю плечами и иду по дороге обратно к задней части дома и выхожу через боковые ворота, ведущие к переднему подъезду. Нажимаю кнопку на брелоке, и машина издает легкий клик.

Оказавшись внутри, я подключаю свой телефон к его звуковой системе и начинает играть Royal Blood. Я позволяю комбинации ударных и гитары отгонять любые мысли, которые сейчас пытаются крутиться в моем разуме. К черту это дерьмо.

Я беру телефон и снова перечитываю письмо. Может, меня беспокоит отсутствие чего-то особенно интересного. Оно такое… отстраненное.

Я быстро нажимаю кнопку ответа и печатаю короткий ответ.

Себастьян.

Я буду там, как и договаривались.

С уважением

Молли Кертис

Помощник редактора журнала Catwalk Publications.

Это мой рабочий адрес электронной почты, поэтому мое имя и должность используются в качестве шаблона для всех писем. Я могла удалить его, но он не оказал мне любезности, поэтому и я не стала. Его раздражает, что я работаю в журнале, и еще больше его раздражает то, что я помощник. Он не перестаёт мне об этом напоминать.

Нажимаю кнопку отправки и сажусь на свое место.

Через несколько минут Хьюго открывает пассажирскую дверь, чтобы впустить Газа в нишу для ног. Он даже не пытается пускать на меня слюни. Пес ложится в тесноте, обвиваясь вокруг моих ног. Бедный парень выглядит изможденным. Хьюго садится за руль и машет мне конвертом.

— Газ может много ест, но он платит за себя, — я киваю и изображаю легкую улыбку.

Просто хочу домой. Я сейчас не в настроении для постоянно чрезмерно радостного состояния Хьюго.

Он пытается завязать со мной разговор по дороге домой и спрашивает, в порядке ли я. Говорю ему, что у меня все хорошо. Боковым зрением я вижу, как он смотрит на меня.

Я немного прибавляю звук и поворачиваюсь лицом к окну.

Мы останавливаемся, чтобы высадить Газа в квартире Хьюго, прежде чем он отвезет меня домой.

— Благодарю, — говорю я, выхожу из машины и захлопываю за собой дверь машины.

Я уже почти подхожу к входной двери, когда слышу, как его дверь хлопает и этот тихий звук запирающейся машины.

Разворачиваюсь на каблуках и смотрю на него. Он всего в паре футов от меня.

— Что ты делаешь? — спрашиваю его.

Хьюго делает глубокий вдох и медленно выдыхает.

— Захожу, чтобы я мог узнать, почему ты злишься на меня.

Поворачиваюсь и открываю дверь.

— Я не злюсь на тебя. Я в порядке, — огрызаюсь.

— Ага. Убедительно, Сладкая.

Я толкаю дверь, и он следует за мной, как тень.

Дверь в мою квартиру сразу налево. Я поворачиваюсь и прижимаюсь к ней спиной, развернувшись лицом к нему.

— Честно, Хьюго. Я в порядке. Просто… иди.

Его глаза сужаются, и он приближается ко мне так, что между нами почти не остается места. Он прислоняется одной рукой к двери рядом с моей головой.