Прекрасный яд (ЛП) - Бриддок Мишель

Я киваю, пока мы оба стоим в тишине. Напряжение потрескивает между нами, как электричество, которое почти осязаемо.

— Я тебе не очень нравлюсь, не так ли? — Слова выскальзывают из меня довольно неожиданно, когда Эзра поворачивается, чтобы посмотреть на меня.

С его губ срывается негромкая усмешка, почти издевка. Он ненадолго опускает взгляд в пол, качая головой, как будто не веря своим глазам.

Прядь его волос цвета воронова крыла падает вперед, придавая ему самый красивый, расслабленный вид. Боже, он великолепен.

Его глаза снова встречаются с моими, на этот раз в них есть что-то неузнаваемое. Что-то, от чего у меня по спине пробегают мурашки.

— Ты ничего не знаешь обо мне, об этом месте. Ведь если бы знала, то убралась бы отсюда к чертовой матери и никогда не оглядывалась. — Только не это дерьмо снова.

Я нахмурилась, пожав плечами.

— Почему ты продолжаешь говорить подобные вещи? Что это вообще значит? Это из-за твоего отца? Он что-то натворил? — Вопросы слетали с моего языка один за другим. Но он только качал головой в разочаровании. — Ну? — Я чувствовала, как гнев начинает подниматься во мне. Мне надоели его глупые загадочные игры. Мне нужны были ответы.

— Я пытаюсь защитить тебя, ты, упрямая сука! — Его слова обрушились на меня, как бульдозер, когда он выплюнул их с яростью.

— Прошу прощения? — Мои брови поднялись так высоко, что я была уверена, что они застрянут у гребаной линии роста волос. — Защитить меня от чего?

Сократив расстояние между нами, Эзра сделал два шага и встал передо мной.

Вторгшись в мое личное пространство, он стоял почти нос к носу со мной.

Я тяжело сглотнула, пьянящий аромат дыма и цитрусовых заполнил мои ноздри. В этот момент все мысли в моей голове растворились, а ноги превратились в желе.

— Они прекрасные создания… лошади, — пробормотала я. — Я понимаю, почему ты их так любишь.

Глаза Эзры сузились. Выражение его лица становится мрачным, и я замечаю вспышку жара в его глазах на самую малую долю секунды, когда его взгляд опускается к моей прикрытой груди и возвращается к моему лицу.

— Прекрасные создания. — Отвечает он, его голос едва слышен как шепот.

С этими словами он делает выпад вперед, его губы обрушиваются на мои, а кулак запутывается в моих волосах, сильно сжимая. Острое жжение кожи головы только подталкивает меня к еще большему желанию.

Мой рот инстинктивно приоткрывается, зубы клацают, когда его язык вторгается в мой рот: ощущение подобно бархату, вызывающему тихий стон удовольствия глубоко внутри меня.

Я впиваюсь ногтями в его грудь, заставляя глубокое рычание вибрировать на моих губах.

Мой разум больше не функционирует. Я больше не задаюсь вопросом, ужасная это идея или нет. Вместо этого мое тело взяло верх, делая все, что, блять, ему заблагорассудится, и прямо сейчас оно еще никогда ничего не хотело так сильно, как этого мужчину.

Прежде чем я успеваю понять, что происходит, мы срываем друг с друга одежду. Сражаясь за доминирование, мы рвем ткань с тел друг друга.

Эзра просовывает руки под мою задницу, а затем поднимает меня, и мои ноги обхватывают его подтянутую, стройную талию. Прижимаясь к нему, я кручу бедрами, отчаянно желая большего трения.

Я остаюсь только в своем красном лифчике и трусиках, а он стоит в одних джинсах. Его рубашка полностью разорвана и брошена где-то на земле.

Он несет меня в заднюю часть конюшни, где сложены мягкие охапки сена. Укладывает на теплый, покрытый соломой пол, а сам нависает надо мной.

Я восхищаюсь абсолютным совершенством, которым является Эзра Сильваро.

Его грудь покрыта глубокими вырезами. Легкая завитушка темных волос спускается ниже пупка, между идеальной V-образной складкой, ведущей к выпуклости в брюках.

Я уже вижу, как его член напрягается под джинсами, подтверждая, что он так же отчаянно нуждается во мне, как и я в нем.

Его грудь украшена самыми замысловатыми чернилами. Все черное, без единого цвета. На его теле столько уникальных рисунков, но больше всего мое внимание привлекает большой крест, расположенный в самом центре груди. Желание провести языком по красивым линиям становится непреодолимым.

Эзра смотрит на меня сверху вниз, пока я лежу под ним. Уязвимая и в его власти. Одним быстрым рывком лифчик срывается с моего тела, обнажая полные, округлые груди.

— Ты чертовски идеальна. — Шипит он, обхватывая мою грудь.

Подушечкой большого пальца он дразнит мой маленький розовый сосок, пока не наклоняется, заменяя свои пальцы теплом своего рта. Мои глаза закатываются в экстазе, когда его язык скользит по моему чувствительному бутону. Он грубо хватает другую грудь, продолжая сосать, пока внезапно без предупреждения не сжимает зубы, впиваясь в мою плоть.

Я вскрикиваю от удивления, но, как и в случае с укусом на моей шее, он начинает успокаивать жжение языком.

Он поднимает голову. Его горящие глаза ловят мой пристальный взгляд, когда я замечаю капельку крови из соска: темно-красное пятно на моей груди, а также на его пухлой нижней губе.

Я ожидаю почувствовать страх. Ожидаю почувствовать сожаление, но единственное, что я чувствую, — это нелепое возбуждение.

Мои трусики намокли, и все, о чем я могу думать, — это о том, как я хочу, чтобы он наказал мой другой сосок так же, как только что сделал с этим.

Словно читая мои мысли, он переключает свое внимание на другую грудь. Повторяя то, что он только что сделал, пока я не начинаю извиваться под ним в опьяняющей смеси боли и удовольствия. Моя спина изгибается в блаженстве.

Его рука скользит вниз, по моему плоскому животу и глубоким изгибам бедер, пока не достигает трусиков. Одним быстрым движением он срывает материал с моего тела, оставляя меня полностью обнаженной. Всякая сдержанность покидает мое тело, когда я смотрю, как он откидывается на колени, любуясь видом.

— Блять, Беннетт, посмотри на себя. Лежишь в гребаной конюшне, чтобы я мог делать с тобой все, что, блять, захочу.

Мое тело выгибается дугой, умоляя о его прикосновении.

Он нежно проводит двумя пальцами по внутренней стороне моего бедра и между складок, обводя клитор.

— Такая хорошая девочка. Такая чертовски мокрая для меня.

Моя киска пульсирует от желания, пока Эзра продолжает воздействовать на маленький комочек нервов, а затем вводит в меня средний палец, за которым быстро следует второй.

Я вскрикиваю от ощущения, как он растягивает меня своими пальцами, и когда он добавляет третий палец, я чувствую, как внутри моего живота начинает нарастать давление.

Я прикусываю губу, чтобы заглушить крики, пока он вводит и выводит свои пальцы из моей киски. Его большой палец оказывает давление на мой клитор.

Когда тепло разливается по моим венам подобно электричеству, Эзра убирает руку. Я стону, когда мое тело ноет от ощущения пустоты, оставшейся после него.

— Пожалуйста. — Умоляю я. И действительно умоляю, когда темная тень пробегает по лицу Эзры.

Он скользит вниз, устраиваясь между моих бедер, облизывая и покусывая чувствительную плоть между ними. Рисуя плавные круги на моей коже, пока не опускается и не оказывается лицом к лицу с моей блестящей киской.

— Эзра. — У меня перехватывает дыхание, когда я качаю бедрами, умоляя его дать мне освобождение, к которому я была так близка, пока он так жестоко не убрал свои пальцы.

Он поднимает голову, на его сочных губах играет ухмылка.

— Хорошая девочка, маленькая птичка, умоляй о моем члене, как грязная маленькая шлюха, которой ты и являешься.

Блять, этих слов достаточно, чтобы довести меня до предела еще до того, как он прикоснется ко мне.

— Да. — Плачу я.

— Что "Да"? Чего ты хочешь, Беннетт? Скажи это. Скажи мне, кто ты. — Сейчас он дразнит меня, и как бы это ни было неприятно, агония ожидания вызывает во мне восхитительное блаженство.

— Я хочу твой член, пожалуйста, я грязная шлюха, и хочу, чтобы твой член был внутри меня. — Я даже не могу поверить словам, которые слетают с моих губ. Я никогда ни с кем так раньше не разговаривала, но этот мужчина; этот красивый, загадочный, ужасающий мужчина просто вытесняет их из меня, и хотя мой разум говорит мне, что это безумие, мое тело никогда не хотело ничего большего.