Развод. М - значит месть (СИ) - Манаева Ирина

- Просил на тебя повлиять, - дальше гнёт линию мать, и я кривлю лицо.

Неделю назад и сама просила мать повлиять на Гара, пока не знала деликатных подробностей о его планах относительно меня.

- Помнишь были такие Говоровы? – мне хочется чуть больше подробностей, и повисает тишина.

- Нет, - слышу по голосу, что она врёт. Может, правда не помнит?

- Ну компаньон отца, - подсказываю, и она уже увереннее говорит «нет». Что это? Такой защитный механизм, закрывающий неприятные моменты внутри памяти, или же она просто не хочет говорить?

Мы прощаемся, и я не читаю сообщения, посланные Гаром, потому что для меня неважно, что говорит этот человек, он для меня существует лишь для того, чтобы сделать ему как можно больнее.

Усаживаюсь рядом с Даней на диван, откуда-то у него в руках попкорн, и я щедро нагребаю себе в ладонь белые шарики. Но я лукавила. Я всё же устала, и спустя время отрубилась прямо на ужастике, хотя должно быть нереально страшно, если верить рейтингу на Кинопоиске. И мне снился свой кошмар, в котором я бегала по чёрному лабиринту, пытаясь найти выход, и чувствовала, что с каждым поворотом, шансов всё меньше и меньше.

Глава 25

Звук хлопнувшей двери заставляет проснуться. Открываю глаза, смотря на белый потолок, и быстро прокручиваю вчерашние события в голове. Значит, я у Дани. Потягиваюсь, намереваясь встать с дивана, но лежу на кровати в его футболке, которую так и не сняла. Я же уснула вчера в гостиной, выходит, Богдан перенёс меня сюда, и я даже не заметила. Потягиваюсь, ощущая кайф в теле, чувство неги растекается по каждой клетке, и я не тороплюсь вставать. Кажется, Даня куда-то ходил, а теперь вернулся. Бросаю взгляд на часы – 9.23. Я отлично выспалась, потому поднимаюсь с кровати, намереваясь показаться хозяину.

Даня на кухне жарит яичницу с помидорами.

- Доброе утро, - вхожу, усаживаясь на диван, и снова зеваю.

- Не выспалась? – интересуется, перемешивая содержимое сковородки.

- Нет, всё отлично, чувствую себя превосходно, - адресую ему улыбку, и Даня кивает.

- Позволил себе перенести тебя на кровать, ты так быстро отрубилась.

- Да, - согласно отвечаю, - меня вчера будто выключили.

Задумываюсь над тем, что произошло, и как теперь жить. Вернуться к отцу пока не могу, к Гару – не стану.

Даня накрывает блюдо крышкой, пока газ мерно лижет стенки сковородки, и моет овощи, чтобы приготовить салат.

Поднимаюсь с места, но он останавливает, уверяя, что справится. Отчего-то ему хочется сделать всё самостоятельно до конца, будто его ухаживание хоть как-то повлияет на то, что я к нему испытываю.

- Чёрт, - шипит он, отправляя палец в рот, и я понимаю, что порезался, потому что в другой его руке зажат нож.

- Дань, давай я, - поднимаюсь, намереваясь помочь. Но он отнимает руку от лица, смотря, как кровь быстро заливает ладонь, и приказывает мне сидеть.

Плита выключена, и он отправляется в ванную, чтобы перевязать руку, но я не слушаюсь, следую за ним. Белоснежная раковина окрашивается красными каплями, пока Богдан пытается отыскать нужное в аптечке, и я подвигаю его, принимаясь перекладывать какие-то таблетки. Быстро нахожу перекись и стерильный бинт, кидая взгляд на руку Дани. Кажется, он полоснул не просто палец, а каким-то образом попал на ладонь. Качаю головой, думая про себя, что мужчины – большие дети, а он спрашивает.

- Что?

- Давай руку.

Делаю всё уверенно, будто до этого много раз в моей жизни были перевязки. Одной рукой держу ладонь Дани, второй щедро наливаю перекись из бутылки. Пузырится немного, отрезаю верх упаковки с бинтом, доставая содержимое, и принимаюсь наматывать довольно туго, чтобы остановить кровь.

Прямо в ухо дышит Даня, смотрит на меня свысока, потому что разница в росте у нас приличная. Кажется этаким увальнем, но я рада, что могу отблагодарить его хоть чем-то. По квартире разносится трель звонка, но я ещё не закончила. Бинт напитывается красным, и, кажется, надо снимать и приниматься всё делать заново.

- Кого-то ждёшь? – бросаю на него взгляд.

- Нет, - качает головой, немного напрягаясь. Наверное, думает, что за дверью Гар или мой отец. Чёрт, сегодня же должна выйти новость по поводу Преображенского, интересно, он уже в курсе?

- Открою, - бросаю, и, прежде чем он успевает опомнится, иду к двери, не зная, кого там увижу.

Передо мной красивая девушка с длинными волосами, завязанными в хвост. Короткая кожаная юбка, в которую заправлена водолазка, отлично идёт к невысоким сапогам, и я невольно сдвигаю брови, рассматривая блондинку. Бросаю взгляд на свои обнажённые колени, потому что она смотрит именно туда, и тут же перевожу глаза на неё, пытаясь натянуть футболку ниже.

- Катя?! – спрашиваю идиотским голосом, но уже сама знаю ответ, потому что видела её на фотографии. Только в голове отчего-то четверг, а не пятница. Она же должна приехать завтра! Или я перепутала дни?

Хочется провалиться сквозь землю, и я бы это обязательно сделала, будь моя воля, но вместо этого держу дверь, не приглашая внутрь. Фиолетовый чемодан справа от неё помогает опомниться, и я спохватываюсь.

- Ой, прости, входи, - толкаю дверь, миролюбиво улыбаясь, но она смотрит холодно, изучает мой наряд, и я понимаю, как это выглядит. – У нас ничего нет, клянусь, - спешу её заверить, но её глаза видят меня, и именно им она доверяет.

- Так и знала, что следует приехать раньше, - кривится, и я чувствую, что она может сбежать. Не для того вызывала её сюда, чтобы всё испортить до конца.

- Давай помогу, - хватаюсь за чемодан, насильно затаскивая его внутрь.

- Ладь, кто там? – звучит голос, и я готова убить Богдана, потому что он какой-то заискивающий что ли, нежный. Ещё эта Ладь звучит слишком уж интимно.

- Ну, входи уже, - хватаю за руку девчонку, дёргая её внутрь, потому что участвовать в скандалах я не люблю, и быстро закрываю за нами дверь.

Она освобождает руку, презрительно смотря на меня, и я выдерживаю её взгляд.

- Тебе придётся мне верить, - пожимаю плечами, - иначе какой вообще смысл в том, что я тебя звала? - поворачиваюсь к ней спиной, направляясь в столовую. – Чёрт, - бегу к плите, потому что Даня не выключил газ. Яичница подгорела, но всё ещё съедобна, и по кухне расползается соответствующий запах.

- Так кто это…

Даня появляется в дверях без футболки, смотря на свою девушку, и не договаривает до конца. Правая рука тянет вверх бинт, видно, сам пытался сделать перевязку, а глаза удивлённо смотрят на гостью. А я в свою очередь в ужасе смотрю на него. Почему, чёрт возьми, Даня раздет?

- Привет, - наконец, произносит он, медленно моргая, будто пытаясь понять, откуда здесь могла появиться Катя. Я же в свою очередь стою, отвернувшись, и делаю всё, что угодно, лишь бы не создавать неловкости. Хотя именно я её сейчас и создаю своим присутствием, видом и дурацкой идеей женить моего друга.

Набираю чайник, пока за спиной гробовая тишина, словно эти двое решили испепелить друг друга глазами. Включаю чайник в сеть, принимаясь доставать тарелки. Не знаю, голодна Катя или нет, и стоит ли мне спрашивать у неё об этом. Ещё решит, что я чувствую себя здесь хозяйкой.

- Вот это сюрприз, да? – выдавливает она из себя. – Почему ты голый? – выпячивает губу, надменно рассматривая своего мужчину.

- Порезался.

- Идиотский ответ, - парирует девушка, и я полностью с ней согласна. Как это вообще взаимосвязано, и почему он реально снял футболку?

- Я порезал руку, испачкал вещь кровью, - объяснил. – Ты же знаешь, как я не терплю недоверия.

- А что мне думать, Богдан? Я прилетаю, мне открывает дверь девушка в твоей футболке.

- Это друг! – защищает Даня наши отношения, а я боюсь повернуться. – Ты знала о ней всегда! Я никогда не скрывал Владу! А теперь ответь почему ты здесь?!

Предчувствую, что сейчас она скажет лишнего, потому всё же оборачиваюсь, вмешиваясь в диалог.