О ком молчала Кит (СИ) - Твин Клэр

— Все хорошо, — Ал вскочил на ноги, — может, уже пойдём, а то скоро начнётся дождь.

Девять, десять...

Мои глаза уставились на языки пламени далеко (или уже нет) над океаном. Печально, что такое душевное свидание прервала неблагоприятная погода. А может, это все из-за поцелуя? Почему брюнета так взъерошивают мои попытки поцеловать его? От меня плохо пахнёт? Я недостаточно красива? Что не так? Ладони сложились в кулаки, но в ту же секунду разжались. Я неохотно встала с пледа и принялась помогать Алу с уборкой. Схватив кое-как коробку из-под пиццы, пакет с фруктами и ещё один пакет с мусором, я еле шагая поплелась к машине, что была припаркована прямо на пляже, а ведь это запрещено. Супер, Алекс взял машину отца, которого он недолюбливает, ездил без прав и вдобавок оставил машину в неположенном месте. Полный комплект.

— Слушай, — догоняет меня парень, вытаскивая из кармана брюк ключи от автомобиля, — мы почти ничего не съели, забери еду домой, поешь и думай о том, какой я потрясающий!

Я рассмеялась. Ал отключил сигнализацию, затем открыл багажник и аккуратно начал раскладывать пакеты и плед. Пусть у меня и очень плачевное зрение, но я сумела заметить, что белые огоньки на песке все ещё горят.

— Мистер «Потрясающий», вы ничего не забыли?

На мой вопрос, кареглазый начал крутить шею в разные стороны, стараясь понять мой намёк, и вскоре, с дурацкой улыбкой, Алекс прошёл к гирляндам и собрал их, а потом подбежал к ларьку, наколдовал руками, от чего огоньки погасли. Стало вовсе темно, лишь свет исходящий от трассы помогал нам видеть хотя бы то, что находится в метре от нас.

— Почему бы тебе не хлопнуть в ладоши снова, чтобы фонари в округе вновь загорелись, м?

— Прости, — захлопнул багажник тот, — моей магии хватает лишь на то, чтобы вырубить свет.

И опять я смеюсь. Мы уселись по своим местам, прокручивая сегодняшний сногсшибательный вечер. Возможно, ничего такого не произошло, однако, время проведённое с любимым человеком автоматически становится великолепным. Я снимаю с себя куртку Алекса и возвращаю её хозяину. Поправив свои пряди вперёд и очки на носу, я украдкой посмотрела на занятие парня. Он долго возился с ключами и заставил меня понервничать. Если эта машина сломалась, я просто сойду с ума.

— Черт! — брюнет ударил руку об кожаный руль и схватился за голову.

Внутри все начало дрожать. Ну конечно, всегда и везде есть подвох. Не может быть такого, чтобы за весь вечер не случилось что-нибудь неприятное.

— Что такое? — любопытничаю я.

— Тачка не заводится, — Алекс снова попытался включить ключ зажигания, но четно. Я сглотнула ком в горле.

— И как нам быть? Эвакуатор? Позвоним в такси? Боже, я знала, что что-то пойдёт не так! Это все ты! — ткнула я пальцем в грудь Алекса. Тот удивлённо поглядел на меня, выпучив недовольные глаза и открыл рот.

— Я?! При чем тут я вообще?!

— Ты угнал машину отца и водил её без прав, вот и получил свою карму! И что нам теперь делать?

Парень раздраженно фыркнул и вновь схватился за ключи. Его рука дернулась в мою сторону и раздался глухой шум мотора, а затем и рёв. Автомобиль затрясся, как при шестибалльном землетрясении. Голова брюнета медленно повернулась ко мне, и я заметила довольное лицо Ала, которое говорило: «Выкуси». Я закатила глаза и уселась поудобнее.

— Видишь, — прошипел тот, хмыкая, — а ты сразу начинаешь паниковать! Карма на меня не действует.

— Это мозг на тебя не действует! — вскрикнула я, ударив по плечу парня, — давай поехали, пока ещё что-то не случилось.

*

Ал оставил меня в одном квартале от моей улицы. Я почувствовала себя современной Джульеттой, что прячет своего Ромео от недовольных родителей. И мне было забавно от того, что приходилось скрываться. Вспоминая сегодняшнее времяпрепровождение, но не дружеское, как было раньше, а романтическое... Боже, не верится... Дайте-ка сказать это снова, романтическое... Сразу начинаю таять, подобно льду на солнце. На моих губах запечатана детская счастливая улыбка, и мимо проходящие люди думали бы: «Что с ней такое? Она пьяна?!». Да, пьяна. Человеком. Как же это восхитительно — любить, зная, что это взаимно. Не могу поверить, ещё пять дней назад мы с Алом были лучшими друзьями, а сейчас... сейчас мы больше, чем просто друзья. Он такой замечательный...

Наконец, я вышла на свою улицу. В домах горит свет, где-то играет музыка и дерутся кошки. Наверное, это коты мисс Крисберг. Прохожу мимо дома Шабах; во дворе сидит тинейджер моего возраста и болтает по домашнему телефону, обсуждая последние новости в школе. Порой, меня раздражает мой район, люди живущие здесь, но сейчас, эта ненависть иссякла. Мне почему-то даже захотелось со всеми здороваться, испечь пироги и плясать всю ночь напролёт. Вижу впереди несколько человек. Прищурив глаза и придвинув «поддержку для зрения» ближе, узнаю соседку с дома напротив и её дочерей. Подойдя достаточно близко, я разглядела ещё несколько человек — старушку миссис Хамфри, доктора Тирсо, что живёт через три дома от нашего и семью Смит. Некоторые из них стоят в халатах, кто-то в пижаме. Люди что-то бурно обсуждают вслух, кажется, хотят вызвать полицию. Протрезвев от дурманящих мыслей о свидании с Алексом, я начала буквально бежать к толпе людей, стараясь понять в чем причина сбора. Так как я просто обожаю паниковать, на ум пришли мысли о пожаре, убийстве и ещё... только не мой дом! Миссис Хамфри увидев меня, сразу начала что-то говорить, но ничего невозможно было разобрать. Все соседи принялись перебивать друг друга, окружив меня, как стая голодных гиен. От этого стало тошно. Боже, что могло произойти?! Мои глаза бегают от одного к другому.

— Где же ты была, Кит? — плаксиво стонет Хамфри.

— Тут такое! Девочка, ты должна бежать к себе! — толкает меня вперёд кто-то из толпы.

Голоса увеличиваются, все чего-то хотят, но никто толком не объясняет в чем собственно дело. В глазах резко потемнело, голова раскалывается, будто её кто-то сильно сжимает, и я прямо-таки чувствую, как лопается каждый сосуд внутри. Думается, вот-вот и я упаду в обморок. Следующее, что я слышу мужской крик, глухой удар и звук бьющегося стекла. И ВСЕ ЭТО ИСХОДИЛО ИЗ МОЕГО ДОМА. Сердце неимоверно бьется, меня бросает то в жар, то в холод. Перед глазами все плывёт. Женщины вокруг меня прикрыли рот руками и начали качать головой, а мужчины ещё больше нахмурились. Все снова начали что-то говорить. Я бросаюсь с места и, сломя голову, бегу к крыльцу. Все происходит слишком быстро и неразборчиво, смутно, будто я нахожусь в кошмарном сне или каком-то квесте. Не помню даже как оказываюсь в гостиной. Голос отца стал отчётливей. Уголком глаз вижу разбросанные вещи по комнате и сломанный горшок с любимым маминым цветком, который она так долго растила. Снова до меня доходят разъярённые крики отца и мамины всхлипы. Мною овладевает паника и страх. Никогда такого не было, и я не знала что и думать. Открываю дверь в спальню родителей и резко останавливаюсь. Мои глаза ослепли. Зрение на некоторое время покинуло меня, однако позже стало возвращаться. На полу валяется множество осколков разбитого стекла, мамина сумочка, вещи, бижутерия и фоторамка. Мама, всхлипывая и опустив голову вниз, сидит на краю двуспальной кровати, а рядом с ней стоит невменяемый папа. Я сразу успеваю разглядеть его напряжённую спину, взбухшую вену на лбу и чуть выдвинутую нижнюю челюсть. Он пьян. Слишком пьян. По комнате так и витает мерзкий запах перегара. Повернувшись ко мне лицом, отец немного успокаивается, а его окровавленная ладонь расслабляется. И вечности было мало, чтобы прийти в себя после увиденного. Моя кожа покрылась холодным потом, в грудной клетке колит, а к горлу подобрался комок, запретивший дышать. Вообще-то, я бы не против умереть прямо сейчас. Это сон, да? Скажите «да», сделайте мне одолжение, пожалуйста! Мне так больно, страшно и одиноко... Мама с папой никогда ещё так сильно не ругались. С одной стороны мне хочется узнать причину и подробности ссоры, а с другой, более эгоистичной, развернуться и уйти из дома, послав всех к черту. Я знаю, что в порыве злости человек причиняет боль ближнему, знаю... Но это уже надоело.