Ты меня зацепила (СИ) - Вишневская Альбина

- Дурочка, да что же ты вторишь? – мама едва успела меня подхватить, - Миша, ты думай, что говоришь, Дина лично должна сообщить Алексею, что они станут родителями.

Я вылупилась на родительницу, как баран, она что с катушек слетела тоже? Какой Рубцов? Пусть ещё скажут, что нам пожениться надо! Пффф, это так старомодно!

- Да, возможно, ты права, Алёна, такие новости лучше тет-а-тет сообщать, ну а уж о свадьбе потом в узком семейном кругу поговорим.

Это какой-то пипец! Я обессилено упала на подушки и прижала ладони к глазам. Мне это только снится, просто снится. Стоит только себя ущипнуть, и этот ужасный сон просто исчезнет. И что вы думаете? Я щиплю себя за руку и вскрикиваю от боли. Мама рядышком аж подпрыгнула.

- Где болит?

- Оставьте меня в покое, я хочу поспать! И ни с каким Рубцовым я говорить не буду, и вообще, кто вам сказал, что я хочу за него замуж. Уже достаточно того, что он отец моего ребёнка.

МОЕГО…я произнесла это так легко и просто, что даже застыла на какой-то момент, а руки самовольно скользнули к животу, где уже жил он или она. Черт, а ведь я когда-то мечтала о свадьбе, о ребенке. И если бы не мой изменщик, всё это уже давно у меня могло быть.

Родители с первого раза не поняли моей просьбы, они словно не слышали. Папа только иронично насмехался, рассматривая мою злобную физиономию. Мама смотрела на него, и у меня сложилось впечатление, что они мысленно общаются.

- Позже поговорим, - папа сказал финальное слово, - но, доча, поверь папе, что так просто ничего дальше не будет, у тебя есть время подумать и сделать правильные выводы.

Родители тихонько вышли, оставив меня в одиночестве. Я этого хотела, не спорю, но стоило двери закрыться, как я почувствовала жуткую горечь. Ну как так? Динка, ты же неглупая девчонка, а так опростоволосилась!

Я сильнее куталась в тонкий плед и пыталась согреться. Не смотря на то, что в комнате было тепло, я дрожала, как осиновый лист. Слава Богу, уже не тошнило, надеюсь, что это будет нечастое событие во время моей беременности. Мне жутко не понравилось обниматься с унитазом: жалкое зрелище. И почему мужики не чувствуют и десятой части того, что испытываем мы, женщины.

Рубцов, как бы я хотела, чтобы и тебя сейчас так же выворачивало, гад такой. Да я чувствовала жуткий озноб, как только начинала думать о том, что нужно поговорить с Алексеем. Не хочу! Я лучше сама буду разгребать последствия своих опрометчивых поступков, чем буду видеть рядом его противное лицо. Будь он где-то по близости, вцепилась бы в него ногтями и устроила скандал. Гад, он виноват, что тогда утащил меня к себе, да и вообще, что тогда в ресторане полез ко мне целоваться.

И если за последние полчаса я уже совершенно спокойно принимала факт своей беременности, то заставить свой мозг уяснить, что нужно как-то поговорить с Рубцовым, у меня не получалось. Даже если мы поговорим, то, что выйдет из этого разговора?

Несколько дней родители не давили на меня, наоборот, проявили всю свою заботу и терпение, я даже расслабилась, и меня уже не сильно по утрам штормило. Радовалась, что мои родители, возможно, всё друг с другом перетёрли и решили лишний раз меня не трогать. Ага, не тут-то было.

С раннего утра к нам в гости заявился Андрей, он недавно прилетел с отдыха и решил последние деньки отпуска провести у нас. Я еще спала, когда этот гад заглянул в спальню и противным голосом, как в детстве, проскрипел:

- Динка-картинка, вставай, пора на работу, вставай!

- Щас в глаз получишь, - прошипела я, прикрыв голову подушкой.

- Вставай!

Я тут же взвизгнула, когда брат защекотал мне пятку, резко села и швырнула в этого паршивца подушечку.

- Уйди, дай поспать!

Андрей даже не успел что-то пошутить в ответ, ведь я, прижав ладонь к губам, помчалась в ванную, где меня поприветствовал желудок.

- Динка, ты что испугалась?! – слышу испуганный голос брата, и как мне не хреново, но даже истерично хохотнула.

- Нет, я тут просто немного беременна!

В комнате что-то стукнуло, надеюсь, что не его челюсть, потом слышу голоса, это видимо он маму стреножил и теперь ведет допрос.

- Доча, опять плохо? – мама заглянула ко мне в ванную, озабоченно осмотрела меня с ног до головы. – Твой чай готов.

Утром я нормально могла выпить только чай с несколькими штучками галетного печения и твердого сыра. Мама заботливо всё это на подносе тащила ко мне в комнату.

- Андрей жив? – смеюсь, вытираясь полотенцем.

- Ошарашен, но не сломлен, - слышу в ответ.

- Динка, ты чо реально того, - брат заглядывает в ванную и видит, что я бледнее моли, стою и держусь за раковину, - с мелким?

- Черт, Туманов, не тупи, - корчу ироничную гримасу и выхожу из комнаты, запрыгиваю на кровать, тянусь за чашкой.

Андрей чешет затылок, второй рукой тащит пуфик и садится напротив, склоняясь вперед.

- Он уже знает?

- Кто он? – включаю дурру и вижу, как Андрей хмурится.

- Папаша этого шедевра, - смотрит на мой живот.

- Пока нет, я не думаю, что…

- Это же Рубцов? – наконец-то включает мозги и удивленно хмыкает.

- Брависсимо! – салютую ему своеобразным бутербродом и делаю глоток чая.

- Вот это вы дали, сестрень!

И вот видно же по лицу этого гада, что забавляет его вся эта ситуация. Боюсь себе даже представить, что сейчас творится в его голове. Но, как оказалось, мне и фантазировать не нужно, он молниеносно выдает:

- Завтра едем к нам и говорим этому папаше, чтобы шевелил поршнями, а то, понимаешь ли, загулял в своей Польше по самое не балуй.

Ох не стоило ему напоминать о том, что Рубцов где-то прохлаждался, с кем-то кутил, пока я чувствовала себя последней задницей, что так с ним поступила. Он, видимо, с бабами прохлаждался, а я тут побегу ему новость приятную рассказывать. Да, да, это не я уже бегу по дороге, волосы назад?! Да что за черт, почему меня так злит вся эта ситуация с Алексеем? Ну, реально же, он может уже утешился в объятиях какой-нибудь грудастой польской блондинки.

- Ой, - тыкаю пальцем на дверь, а брат, разинув рот, смотрит в ту сторону, - то не я бегу уже и спотыкаюсь.

- Стерва! – наиграно рычит Андрей и качает головой.

- Андрюш, отстань, а? – ставлю чашку на тарелочку и вполне серьёзно смотрю на своего красивого брата, который в данный момент ну ни как не похож на веселого и озорного мальчугана.

- Дин, он должен знать, просто знать и всё, тебя же насильно замуж за него никто не выйдет.

- Это ты так думаешь, а вот папа, не успев узнать о внуке, считает какую сумму нужно потратить на торжество, а мама в уме составляет список гостей, - смеюсь нерадостно.

- Во как,- чешет затылок и елозит задницей по пуфику, но видимо забывает, что не в кресле сидит.

- А ты как думал, но в самом-то деле, ну не в каменном же веке живём, чтобы поступать в угоду общественному мнению.

- Да понятное дело, что глупо, но, Дин, он должен знать.

Я наконец-то трезво призадумалась, засунув подальше свой противный характер. Брат прав, да и родители правы, но как же пересилить себя, настроиться? Я даже не хочу себе представлять ни лицо Рубцова, ни его реакцию, не готова к этому. Но и сидеть под одеялом, словно в домике, не вариант. Так никакие проблемы не решатся.

Окей, чему быть, того не миновать!

- Я еду с тобой! – озвучила своё решение и поймала довольную улыбку брата, сразу ткнула в него указательный палец, - только попробуйте вмешаться!

- Да Боже упаси, сами сделали, сами решайте свои проблемы, - смеется братец и скрещивает руки, словно отмахивается от миссии быть посредником.

- Молодец…

В воскресение ближе к вечеру мы с Андреем уже были в квартире Тумановых. Родственники не первый день были на ушах. Дядя только молчаливо качал головой, тётя порхала передо мной в попытке хоть чем-то накормить. Какая-то накалённая атмосфера, словно держится всё на тоненьком волоске.

За ужином я предельно ясно объяснила близким, что ни одна живая душа пока не должна извещать Рубцова о чём либо. Я и так полдня на взводе, ведь не знаю, чем закончится наш разговор, и не будет ли у меня дикого желания выцарапать Рубцову глаза за всё то, что он со мной сделал.