Признаюсь, когда затевал мониторинг, мной двигал страх, что на нее поступит заказ.
Собственно, он и сейчас никуда не делся.
Если поначалу казалось, что движ затевается вокруг банка, то теперь понимаю, что нет. Объект, скорее всего, именно мама.
В голове не укладывается, кому она могла помешать?
Заканчиваю разговор с ней на позитивной ноте и возвращаюсь к ноутбуку.
Выложенные базы данных убрали из продажи спустя пять минут после слива. Не думаю, что за это время их могло купить большое количество лиц.
Значит, причина слива не в бабле заключалась.
Откинувшись на спинку кресла, массирую затылок о подголовник.
Могло ли так случайно совпасть? Измена отца и эта вся херь?
Развернув левую руку, смотрю на часы.
Впервые с момента некрасивого расставания у меня появляется желание встретиться с Аней.
Шумно выдыхаю, с трудом сдерживая эмоции. Свет клином на ней не сошелся. Найти девчонку на вечер мне и раньше не составляло труда, но спорить не буду — неприятно.
Ослом, развесившим уши, неприятно себя ощущать.
Но в том, что повелся, осуждать могу только себя. С чего я вообще решил, что она не такая, как все? Ладно бы дело было в трахе отличном, а так…
— Андрей Максимович, Вы уходите уже? — уточняет моя секретарша.
Первое желание — отмахнуться от нее. Я вообще не думал, что она мне понадобится, пока мы не вышли на многомиллионную сделку по разработке сразу нескольких продуктов для одного крупного ретейлера. Пришлось соответствовать и для солидности нанимать штат сотрудников, шатающихся теперь без дела.
— Сегодня уже не вернусь, — бросаю на ходу.
Следовало бы быть мягче. Она ведь не виновата в том, что весь женский пол меня снова вымораживает. Неплохая сотрудница, в общем-то. И кофе варит неплохо.
Уже из тачки набираю одного из охранников мамы. Она долго противилась, не понравилась ей идея с усилением нашей охраны. Вернее, её бы воля — за мной человек сто ходило, а она бы порхала свободно как птичка.
Как бы не так.
— Богдан, не выпускайте Евгению Александровну из зоны видимости, — напоминаю ему в конце разговора.
Мужик уверяет, что всё ровно идет. Ни слежки, ни других подозрительных лиц не замечено.
Надо отдать должное, работу свою выполняют они хорошо. Ненавязчиво, при этом эффективно.
— Да мы и так, только сейчас…
Его небольшая заминка заставляет меня напрячься.
Пиздец, рано похвалил?
— Что не так?
— Я не уверен, что могу разглашать, — проговаривает сухо.
— Рядом с ней посторонние? Говори, я ведь всё равно узнаю.
Приходится немного на него надавить. Спустя минуту идет на контакт.
— Ваша мама сейчас на яхте некого господина Молотова. Подробности встречи я не могу сообщить.
Вот так раз.
Почему мне не рассказала?
Мысли о том, что она может уже начать налаживать личную жизнь, в мою голову не приходят.
До развода точно нет. Я знаю её отлично. Лучше, чем отца. И, признаться, всегда считал, что ему повезло с женой. Не потому, что это мама.
Я видел, какую поддержку отец получал от нее на протяжении всей жизни. Дорогого стоит, когда тебя окружают любовью и заботой, заряжают энергией и подбадривают в любой ситуации.
По мнению Максима Эдуардовича, я всегда любил маму больше, чем его — отца! Он бросил мне такую претензию, когда по морде получил.
Но на самом деле всё было не так.
Дело в том, что отец эгоист. И потребитель.
Маме всегда — в любом настроении и самочувствии — хватало на меня времени и энергии. Она интересовалась моей жизнью, помогала советами, проявляла участие.
А отцу это не нравилось.
Прикол, да? Я чувствовал, что он ревновал ко мне свою жену. Чувствовал и не мог ему этого простить. Постепенно мы стали отдаляться друг от друга, а после и вовсе соревновались за ее внимание.
Хвастаться нечем, поступок глупый. Но, похоже, от отца мне тоже немало генов досталось.
Приехав в клинику, где Аня до сих пор зависает, поднимаюсь на нужный этаж, минуя регистратуру. Знаю, в какой палате она поселилась. Пролистал информацию, пересланную безопасником.
Что-то снова решила в себе перешить.
Идиотка.
Стараюсь не думать о том, на чьи деньги спонсируется «кройка и шитье».
Червячок, поселившийся в башке, сверлит.
Самый очевидный вариант — мой отец.
Но для чего он тогда перед мамой колени свои протирал? Снова врал?
Обещаю себе, что поговорю с ней и сразу уйду.
Мне просто нужно узнать, кто надоумил её, идиотку, всплыть на свет божий. Если бы дело было в деньгах, могла бы и ко мне присосаться покрепче. Так нет же.
Подходя к палате Ани, я слышу странные звуки. Оглядываюсь. На этаже нет никого, что подозрительно.
Не дав себе возможности прислушаться, приоткрываю дверь и вхожу.
Охереваю в тот же момент.
— Максюш, ну прости меня, дуру… Я могу извиниться… — хихикает Аня, не заметив меня. Она очень делом увлечена. Стоит на коленях перед моим отцом, сидящим на стуле. Он, судя по роже — не в духе. Шлюха перед ним извиняется, да так усердно, что опускает голову и трется щекой о его пах. — Ртом. Мне губки недавно сделали. Тебе понравятся ощущения.
Глава 28
Глава 28
Максим
Твою мать! Да как так-то?! Откуда здесь взялся Андрей?
Разозлившись, отталкиваю от себя девку, будто бы от этого увиденная сыном картина становится менее гадкой. Шипя и начиная рыдать, дрянь заваливается на задницу.
— Максим, ты что творишь? Сделал мне больно! Вдруг швы разойдутся… — одной ладонью хватается за грудь, а второй усиленно щеки трет, смахивая с них слезы. — Я ведь и для тебя старалась… Сделала грудь, как у этой твой… Женечки, — с презрением выплевывает.
Сука!
До сих пор не заметив Андрея, она продолжает топить нас. Ничего ведь не было! Всего-то рожей потерлась, хотела загладить вину за шантаж.
Вот так из-за дур и портятся отношения между родными людьми. Если до этой минуты у меня ещё были шансы восстановить нормальное общение с сыном, то теперь — судя по его гневному взгляду, он готов нас обоих прямо здесь придушить.
— Как же вовремя я заглянул, — прислонившись плечом к дверному косяку, усмехается Андрей. — Голубки резвятся прямо в больнице. Сил не было выписки дожидаться? Или Анюта здесь на долгие годы задержится? Максим Эдуардович, это твое самое беспонтовое вложение. Её хоть всю перекрои — на маму эта падаль похожа не станет. Врачам не под силу добавить ей шарма, ума или хотя бы мозгов. Шлюхой была, шлюхой и останется.
Сын на свою бывшую девушку даже не смотрит. Исключительно на меня, словно она — пустое место.
— Андрей… — охает Аня, начиная отползать в сторону.
Свершилось! Хоть что-то в её пустой голове зазвенело, глаза заработали.
— Ты думаешь, я тебя бить буду? — усмехается Андрей. Заметил, как Аня, пятясь, прячется от него, хватаясь за мою штанину. — Дура совсем. Мараться об тебя — только всё портить. Надеюсь, на тебе всё заживает как на собаке, иначе туго придется в Сизо. Швы самой себе снимать… А ты… — снова на меня смотрит. — Этот вечерний отсос тебе будет дорого стоить. Ещё раз рядом с мамой увижу — пожалеешь.
Наградив нас уничижительным взглядом, Андрей выпрямляется и, хлопнув дверью, выходит из палаты.
Только сейчас понимаю, что я, растерявшись, онемел.
В голове ни одной дельной мысли. Что говорить сыну?
«Андрей, это не то, что ты подумал»?! Просто пиздец какая подстава.
— Ты знала, что он приедет? — гаркаю на девку, поднимаясь на ноги.
Нужно было сразу её убирать! Сука!
— Нет… — блеет овца. — Нет, Максим! Что ты! Я его вообще боюсь. Он у вас псих!
— Рот свой закрой! Если я узнаю, что ты мне специально это видео сраное скинула, чтобы в очередной раз подставить перед семьей — убью гадину. То же случится, если отправишь его ещё кому-либо. Сотри и забудь.
