Взрыв (ЛП) - Хантер Э. К.

Когда еще одна слеза скатилась по ее щеке, я сглотнул.

- Я пойду, - сказал я неохотно. Но это был еще не конец, это было далеко от конца. Игнорируя придурка, который стоял там, изо всех сил стараясь не ухмыляться, я сосредоточился на своей жене. - Я дам тебе время, Райли, но это еще не сделано. Мы еще не закончили. Так что я дам тебе время, но попомни мои слова, скоро ты поедешь со мной домой.

Она выдержала мой взгляд, в котором не было ничего, кроме ненависти.

Это разорвало мое гребаное сердце в клочья.

Бросив на Рафа последний взгляд, молчаливое предупреждение остерегаться его за спиной из-за маленького трюка, который он выкинул, я повернулся и вышел, игнорируя каждую частичку себя, которая говорила, что я должен был перекинуть Райли через плечо и забрать ее с собой.

ГЛАВА 12

РАЙЛИ

Никогда еще не было сказано более правдивых слов, чем слова «несчастье любит компанию». Мы с Софией провели остаток дня в самом ужасном состоянии из-за этих придурков в нашей жизни.

Ей удалось провести с Майлзом в общей сложности пять минут, прежде чем они поссорились, во время которых он назвал ее избалованным ребенком, и она, по понятным причинам, убежала. Конечно, я была твердо в команде «Я ненавижу Майлза», так что мой голос принадлежал Софии, когда она целый час называла его всеми именами, какие только могли прийти ей в голову.

Что касается меня, я провела день, ненавидя себя. О чем, черт возьми, я думала, вот так прыгая на члене Кая? Правда заключалась в том, что я не думала. Мой мозг отключился, и мое тело находилось под контролем моей жадной киски, которая в ту секунду, когда Кай коснулся меня руками, ничего так не хотела, как быть заполненной им.

Хуже всего было то, что это было так чертовски приятно, что в ту секунду, когда он ушел, я снова возжелала его. Я начинала уставать от постоянных американских горок, на которые Кай постоянно устраивал мне, и все же я была похожа на гребаного наркомана, когда дело касалось этого человека.

Я увидела боль на его лице, когда Раф сказал Каю, что все, что он делает, причиняет боль мне. Хотя это было правдой, часть меня хотела прижаться к его широкой груди, обнять его руками и оставаться так вечно. Но моему сердцу было слишком больно, чтобы простить его, и честно? Я не думала, что когда-нибудь найду в себе силы двигаться дальше после боли, которую я испытала, веря, что Кай мертв.

Неважно, каковы были его причины.

Итак, мы с Софией заперлись в ее комнате на весь день, отказываясь разговаривать ни с кем из представителей мужского пола, включая Рафа, потому что на меня не произвело особого впечатления то, что он наставил пистолет на Кая. Мы потратили все время, съедая весь вес нашего тела в виде закусок в жалкой попытке справиться с гневом, который мы оба испытывали.

- Этого должно хватить, - сказала она, закончив наносить еще один слой тонального крема на след от укуса, который Кай оставил у меня на шее.

Несмотря на наш античеловеческий протест, Джорджио без приглашения зашел в спальню Софии, чтобы сказать нам, что мы должны готовиться к вечеринке, которую он устроил в честь дня рождения Антонио. София запротестовала, но Джорджио ничего этого не слышал и приказал ей готовить свою задницу. Он также ясно дал понять, что если я остановлюсь у них в качестве гостя, то тоже должна присутствовать.

Мне было немного легче. Уходя, Джорджио сбросил бомбу, заявив, что Майлз, кавалер Софии, будет присутствовать. Я искренне волновалась, что София выбросится из окна, чтобы больше не проводить время с Майлзом.

Я ждала, что Джорджио сбросит очередную бомбу, заявив, что Кай будет моим кавалером, но я вздохнула с облегчением, когда он сообщил мне, что Кай не придет, и Раф сопроводит меня на вечеринку. По крайней мере, я бы не провела всю ночь, мечтая придушить мужчину рядом со мной.

Я стояла перед зеркалом и любовалась делом ее рук. Она проделала хорошую работу, замазав засос, если бы только я могла хорошенько постараться забыть, кто поставил его там в первую очередь. Бросив взгляд в зеркало на свой наряд, я вздохнула, ни в малейшей степени не готовая провести вечер, проявляя вежливость к людям, которых я не знала.

Красное платье без бретелек, которое доставили в комнату Софии, сидело на мне идеально. Шелковый материал облегал мое тело и элегантно струился до пола, а разрез с одной стороны был достаточно высоким, чтобы обнажить мое бедро.

К платью прилагалась пара серебристых туфель на шпильках с ремешками, в которых было бы невозможно ходить, если бы я не умела ходить на безумно высоких каблуках, благодаря моему пребыванию в клубе «Грех». София уложила мои волосы локонами, чтобы они ниспадали на спину, и завершила образ простым макияжем.

Ее собственным платьем было великолепное серебристое коктейльное платье на тонких бретельках, заправленное в талии. Спереди у платья был широкий разрез, доходивший до колен, что позволяло ей продемонстрировать свои загорелые ноги. Она дополнила платье парой серебристых туфель на высоком каблуке.

Я отплатила ей тем же и сделала прическу и макияж, уложив ее волосы так, чтобы они были заплетены в элегантную косу, и так же, как она делала для меня, я сохранила ее макияж простым. Единственная разница заключалась в том, что я убедила ее накрасить губы ярко-красной помадой, которая делала их более полными, чем они были на самом деле.

Даже без макияжа София была прекрасна, но с макияжем от нее захватывало дух. Майлзу следовало бы подкорректировать свои идеи, ему чертовски повезло, что он женился на такой великолепной женщине, как София. Не говоря уже о том, что на самом деле она была порядочным человеком.

Когда я впервые встретила Софию, я не предполагала, что она станет моим другом. Но за то короткое время, что я провела с ней, и несмотря на нашу ярость по отношению к Майлзу и Каю, мы сблизились, и я обнаружила, что мне нравится находиться в ее компании.

Это все еще было для меня чуждым чувством. Я столько лет держалась на расстоянии от других женщин, сосредоточившись исключительно на том, что мне нужно было делать, чтобы заботиться об Энджел, что никогда не позволяла себе завести подругу, но было приятно иметь кого-то, с кем я могла поговорить.

Мы стояли бок о бок, уставившись на свое отражение в зеркале, принаряженные и готовые к вечеринке, за исключением хмурых взглядов, которые были у нас обоих. Я не особенно предвкушала этот вечер, но, по крайней мере, мне не пришлось провести всю ночь на руках у какого-то мудака.

- Может быть, мы могли бы сбежать, - мрачно сказала она, встретившись со мной взглядом в отражении.

Я фыркнула. - Если бы. Сомневаюсь, что мы далеко уйдем, пока твой отец и Кай идут по нашему следу.

Она тяжело вздохнула, и я почувствовала, как у меня засосало под ложечкой. От наших жизней никуда не деться. Кай ясно дал понять, что не позволит мне уйти, и София выросла, зная, что у нее всегда будет долг перед своей семьей. Это было отстойно, но, по крайней мере, я могла попытаться развестись с Каем и попытаться двигаться дальше, она не могла уйти от своего отца и брата.

Тихий стук отвлек нас от нашей вечеринки жалости. София позвала кого бы то ни было войти, и Раф открыл дверь. Он был одет в смокинг, его голова и лицо были свежевыбриты, и запах его одеколона ударил в меня, как только он остановился перед нами. Это не вызывало тех чувств, которые я испытывала всякий раз, когда запах Кая окутывал меня, иначе, возможно, было бы немного легче выбросить моего мужа из головы.

- Дамы, вы прекрасно выглядите, - сказал Раф, сияя. Его глаза встретились с моими, прежде чем он скользнул ими по моему телу, и тепло мгновенно зажглось в его карих глазах. У меня было подозрение, что я нравлюсь Рафу, и я знала, что мне нужно подавить это. Муж или нет, я завязала с мужчинами.

- Спасибо, - пробормотали мы с Софией в унисон.

- Я уверен, ты не хочешь это слышать, Софи, но твоя пара здесь, - сказал Раф, его лицо смягчилось, когда он бросил на нее взгляд, полный жалости.