Где кончаются нервы (ЛП) - Секстон Мари

Наконец, не сводя с него глаз, я опустил руку, но в то же мгновение он вытащил свою из-под нее, и моя ладонь легла на грубый, еле теплый бетон.

У меня даже не было возможности выразить свое разочарование, потому что долю секунды спустя его холодная, как бетон, ладонь коснулась моей шеи, а его губы встретились с моими.

Никто из нас не пошевелился. Я не мог, пока не обрел равновесие, покинувшее меня в тот момент, когда наши губы соприкоснулись. Было ли это... Он реально... Это, блядь, действительно случилось?

Боже, да, это произошло. И это еще не конец.

Другая рука Майкла обвилась вокруг моей талии. Медленно вдыхая через нос, я обхватил его руками, и наши губы медленно и нежно начали двигаться.

Все первые поцелуи с незапамятных времен заканчивались слишком рано, но не этот. Несмотря на мое отчаянное влечение к нему, я не мог представить, что мы будем делать это как-то иначе, кроме как медленно, чувственно, делая один долгий вдох за другим, в то время как углубляющийся поцелуй сближал наши тела. Рука Майкла лежала на моей пояснице, другая его рука была в моих волосах, кончики пальцев неуверенно касались меня, пока он нервно, нерешительно, смущаясь, храбро исследовал мой рот.

Прошла вечность, прежде чем он отстранился, прервав поцелуй, но мы не отпустили друг друга, и, черт возьми, я был неправ - в конце концов, все закончилось слишком рано.

Мы смотрели друг другу в глаза, оба тяжело дышали, и мое сердце бешено колотилось в груди. То, к чему мы пришли дальше, было не так уж предрешено, как я надеялся; этот поцелуй, возможно, отнял у всю уверенность, которая у него была сегодня вечером, и один-единственный шаг назад мог все остановить. Поскольку последующий поцелуй длился почти так же долго, как и предшествовавший ему, я был уверен, что с каждой секундой он вот-вот отступит. Я был на грани того, чтобы опередить его, когда его ладонь уперлась мне в спину, и прежде чем я успел что-либо понять, его губы снова прижались к моим.

Теперь он был не таким нерешительным. Не таким нервным. На самом деле, совсем наоборот, и мне понравилось, как его губы беззвучно произнесли: Я собираюсь поцеловать тебя вот так, и тебе это понравится, потому что мне это понравилось. В тот момент я не думал, что есть что-то, чего бы я не сделал, если бы он этого потребовал. Не то чтобы я вообще мог о чем-то думать, потому что его язык дразнил мой, а пальцы сжимали мои волосы... О Боже, я хотел его.

Тяжело дыша и дрожа, я отстранился и встретился с ним взглядом.

- Нам нужно уйти куда-нибудь. Один из моих... - Я кивнул в сторону двери. - Мои сотрудники иногда заходят сюда.

Майкл облизнул губы.

- Показывай дорогу.

Не сказав больше ни слова, я повел его обратно к лестнице и вниз, в коридор за баром верхней части клуба. Я открыл ключом свой кабинет, задержавшись, чтобы окинуть взглядом коридор, убеждаясь, что никого из моих сотрудников здесь нет. Мы были одни, поэтому я толкнул дверь, и мы вошли внутрь.

Как только дверь закрылась, Майкл схватил меня за ворот рубашки и притянул ближе к себе. Я прижал его к двери, как для того, чтобы сохранить равновесие, так и для того, чтобы удержать его там, где хотел, и жадно поцеловал его, когда он потерся своей эрекцией о мою.

Щетина скребла по щетине, джинсовая ткань - по джинсовой ткани, и мы оба задышали резко, учащенно, постанывая друг другу в губы. Боже, это было даже горячее, чем я себе представлял - я едва мог поверить, что это реально, что я действительно прижимаюсь к нему и вдыхаю его запах.

Я тяжело дышал ему в губы и одной дрожащей рукой держался за его рубашку, а другой упирался в дверь позади него.

Майкл провел кончиком языка по нижней губе. Его зрачки расширились, в широко раскрытых глазах было написано возбуждение, но в них появилось что-то еще, отчего он сдвинул брови и ослабил хватку на моей рубашке.

Я ласково обхватил ладонями его лицо.

- Что не так?

- Послушай, я... - Он глубоко вздохнул. - Я этого не делал. Я имею в виду, не очень много.

- Что именно?

- Все. - На его щеках появился румянец, и он чуть ослабил хватку на моей рубашке. - Прошлой ночью. Когда я привел кое-кого домой, это было... - Он закрыл глаза и с трудом сглотнул. Когда он заговорил снова, слова прозвучали быстро и мягко. - Это был первый раз, когда я был с мужчиной.

Мое сердце подпрыгнуло.

- Ты серьезно?

Майкл кивнул, и его лицо залилось краской. С сухим, натянутым смешком он сказал:

- Лучше поздно, чем никогда, верно?

- Кто сказал, что поздно? - Я запустил пальцы в его волосы и наклонился, ища его губы своими. Сначала он колебался, немного отстраняясь от меня, но прежде чем я успел отстраниться, он обхватил меня сзади за шею и поцеловал в ответ.

И внезапно он отстранился и прижался к двери, ругаясь себе под нос.

- Ты в порядке? – спросил я.

- Нервничаю. - Он провел языком по губам, избегая моего взгляда. - Это... - Он тихо рассмеялся. - Это смешно, но это… это пугает меня до смерти.

- Ты, правда, хочешь этого? - Пожалуйста, пусть его ответ будет «да», и, пожалуйста, пусть он говорит искренне.

Мое сердце бешено заколотилось, когда его губы коснулись моих, и он прошептал:

- Больше, чем ты можешь себе представить.

Его поцелуй подтвердил это, и я поверил ему.

Я провел рукой по его боку, задержавшись на поясе, и когда он вздрогнул, а его поцелуй усилился, я просунул руку между нами.

- О, Боже. - Майкл со стоном отстранился.

Мои пальцы нащупали застежку-молнию.

- Все в порядке?

Он кивнул, извиваясь подо мной, пока я расстегивал молнию на его брюках. Закрыв глаза, он тяжело выдохнул и просунул руку между нами. Я подумал, что он оттолкнет меня, но вместо этого он предпринял отчаянную попытку расстегнуть ремень. Поскольку он не поддавался, я взял инициативу на себя. Я закончил то, что начал он, и когда мои пальцы скользнули под его джинсы и боксеры, Майкл снова задрожал. Я обхватил рукой его толстый член, и от одной мысли у меня чуть ноги не подкосились.

Пожалуйста, Боже, пусть он будет сверху.

Мне нужно было, чтобы этот мужчина трахнул меня. Поскорее. Но сначала...

Я опустился на колени и взял его член в рот, по спине у меня побежали мурашки, когда Майкл издал низкий, горловой стон.

- Боже мой, - выдохнул он. - Господи, Джейсон... - Он схватил меня за волосы и потянул так сильно, что у меня защипало кожу головы. Я задвигал головой быстрее, чтобы дать ему больше и заставить его дергать меня за волосы еще сильнее. У меня кружилась голова от возбуждения, и каждый стон и ругательство подбадривали меня. Когда у него перехватило дыхание, я удивился, что не кончил сам.

Пол вибрировал у меня под коленями, и мысленным взором я видел всех внизу, на танцполе, их тела двигались вместе в такт басам, с каждым гулким ударом, который отдавался во мне. Сам того не осознавая, я попал в тот же ритм, что и музыка, и двигался в такт пульсирующему ритму, как это делают завсегдатаи клуба, и я представлял, как они становятся ближе друг к другу, прикасаются и двигаются волнообразно, ища друг в друге тепло, которое потрескивало у них над головами в пределах моего кабинета. Руки скользили по одежде так же, как моя поддерживающая рука скользила вверх по ноге Майкла. Губы приоткрылись, выпуская горячие, прерывистые вздохи, такие же, как у Майкла, когда его пальцы вцепились в мои волосы.

Ритм ускорился. Усилился. Или, может быть, это кровь стучала у меня в ушах. Что бы это ни было, это заводило меня, и я все быстрее гладил Майкла и дразнил его губами и языком, а его колено дрожало под моей другой рукой. Кто-то из нас застонал, но я не понял, кто именно, потому что был слишком чертовски возбужден, чтобы обращать на это внимание.

Майкл едва издал звук, просто глубокий, почти неслышный стон, но каждая душа в здании, должно быть, почувствовала его освобождение. Мы послали ударную волну, рябь через клуб - продув колонки и лампы, разбивая бутылки и бокалы - в ту же секунду его сперма залила мне рот.