Глава 16
Слова, сказанные Кириллом Евгеньевичем дошли до меня не сразу. Щеки опалило жаром. Но я фыркнула и улыбнулась, стараясь скрыть за этим смущение.
– А я и не прошусь. Всегда можно сесть рядом. Заодно и Соню покатать сможем. Все вместе. Вчетвером.
Я выразительно подняла брови, намекая этому мужчине, что пора бы уже сблизиться с детьми еще больше. Не только с Марком, но и с Соней. Что не стоит терять такую прекрасную возможность.
– Вы же боитесь, когда я быстро езжу, – с улыбкой поддел меня шеф.
– А вот ничего я и не боюсь! Софи, пойдем. Папа покажет нам, как умеет водить.
Девочка побледнела, но смело направилась за мной к пассажирскому месту. Позволила взять себя на руки, практически не елозила, пока я пристегивала нас вместе к одному сиденью.
Совершая эти нехитрые манипуляции под внимательным и насмешливым взглядом Кирилла Евгеньевича, я вспоминала его слова. Он утверждал, что никогда не попадал в аварию. А тот раз не считается. Потому что там он пытался не врезаться в мотоциклиста. Значит, все должно быть хорошо.
А руки у меня трясутся просто так. От непривычки.
– Мне кажется или вы нервничаете? – не упустил возможности поддеть мужчина.
– А мне кажется, что гоночная машина не должна просто стоять на треке, – пробормотала я, нервно сжимая Соню в объятиях.
– Ох! Ну вы сами напросились, – рассмеялся он, заводя мотор.
– Помните, что у вас на рука-а-а-а!…
Сердце ухнуло в желудок, желудок в кишечник, а последний – в пятки. Руки сжались на Соне с такой силой, что та пискнула и попыталась вывернуться. Но мое желание спасти ребенка было сильнее.
– Лена, все хорошо, – попыталась убедить меня девочка. – Мы не так быстро едем.
Я выдохнула и, наконец, попыталась открыть глаза. Мимо проносились трибуны, ограждения, шины. К счастью те, которыми был огорожен трек с другой стороны. Сбоку попискивал от восторга Марк. И даже Соня, кажется, начала получать удовольствие от происходящего.
Та-а-ак! Вдох-выдох. Выдох. Выдох! Вдо-о-ох!
Вот, так намного лучше. Перед глазами больше не пробегает фильм под названием «моя короткая жизнь». Сердце бьется все еще где-то внизу, прижав все остальные органы. Но все оказалось не так страшно, как я могла предположить.
Да, быстро едет. Да, асфальт серой змеей с устрашающей скоростью исчезает под машиной. Но ведь все хорошо.
Было! Потому что Кирилл Евгеньевич решил покрасоваться перед детьми и, резко развернувшись на сто восемьдесят, остановился.
– Лена, не пищи, – попросила Соня, пытаясь дотянуться до ремня безопасности.
Я только сейчас осознала, что все это время издавала какой-то странный и протяжный звук. Не то хрип, не то скрип. Вовремя выдохнула и повернулась к начальнику.
– И вовсе это не страшно!
– Так а вас никто и не планировал пугать, – рассмеялся мужчина, помогая Марку выбраться из авто. – Вы сами выйдете?
– Конечно! – возмутилась я, и уже через минуту об этом пожалела.
Если Соня яркой птичкой выпорхнула из салона, то я выбиралась практически ползком. Вначале ударилась макушкой о низкий потолок спорткара, потом ноги почему-то перестали идти. В последний момент я вцепилась в дверь и выпрямилась.
Детвора уже носилась по треку, играя в догонялки.
– Лена, с вами точно все хорошо? – Кирилл Евгеньевич оказался рядом, заглянул в лицо. – Вы бледны.
– Все нормально, – заверила я начальника. – Просто не привыкла к такой езде.
– Если хотите, – он нахмурился. – Я могу для вас еще один круг организовать.
– Нет-нет-нет! – взмахнула я руками и тут же об этом пожалела.
Земля как-то странно пошатнулась и начала стремительно приближаться.
– Поймал! – мужчина обхватил меня за талию и притянул к себе. – Может, в медпункт?
– Нет, – я вымученно улыбнулась. – Сейчас только подышу нормально.
– Дышите, – разрешил он. – Предлагаю сделать это все же в том кафе. И заодно детвору накормим. Что скажете?
– Я только за, – призналась я, вцепившись в этого “рыцаря” на стальной колеснице.
Казалось, отпусти я руки, и таки рухну на землю.
Кирилл Евгеньевич любезно предложил мне свой локоть, видимо, думая, точно так же, как и я. И позвал Марка с Соней. Как мы добрались до кафе, даже не скажу. Мир мигал красками, а я решила для себя раз и навсегда – никогда не сяду за руль. Лучше всю жизнь в автобусе ездить, чем пережить подобное еще раз.
Малышня с удовольствием уплетала десерты, местная работница бросала на нас странные взгляды, словно не верила своим глазам. А я попивала из стакана водичку с газом и постепенно начинала себя опять чувствовать нормальным человеком.
– У меня к вам есть один важный-преважный разговор, – признался мужчина, когда первая порция десертов у детей кончилась, а вторая только готовилась.
– Что случилось? – Марк тут же посерьезнел. Ведь с ним говорил его папа.
– Совсем скоро будет одно очень важное мероприятие, – загадочным тоном начал он. – У этого трека будет день рождения. И все вы приглашены на его празднование.
– Ура! Будет торт! – подпрыгнула на стуле Соня.
– Будет, – пообещал Кирилл Евгеньевич. – Большой и очень-очень вкусный! Пойдете?
– Пойдем, – без особого энтузиазма протянул Марк. – А сколько лет будет этому треку?
– Ты до такого еще считать не умеешь, – нашлась Соня. – А какого цвета будет торт?
– Это так важно? – удивился сбитый с толку «папа Кирилл».
– Конечно, – ахнула девочка. – Мне ведь надо выбрать платье точно такого же цвета, чтобы быть мо-о-одной.
Ответом ей был дружный обреченный вздох.
Домой добирались спокойно и тихо. Но даже в новую «самую-пресамую безопасную» машину, купленную для перевозки детей, я садилась с опаской. Пристегнулась и попросила высшие силы избавить меня от этой неприятной фобии.
Дети после посещения трека вели себя как шелковые. Слушались, не спорили, Марк то и дело задавал «папе Кириллу» все новые и новые вопросы. Соня то смотрела в окно, то пересчитывала бусинки в браслете. Они даже не возмущались, когда на ужин был подан суп, а на ночь я прочитала им сказку о бабе Яге.
И вот, этот пугающий своим разнообразием день подошел к концу. Переодевшись в мягкую пижаму, я потянулась и заметила, что забыла поставить у кровати стакан с водой. Мама говорила, что с утра надо всегда выпивать стакан воды. Сколько себя помню, придерживалась этого правила.
