Уязвимость (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

Вздрогнув поворачиваюсь.

Голос…

Мой взгляд утыкается в хромированную пряжку ремня. Медленно веду взгляд выше, он скользит между распахнутыми полами кожаной куртки по облегающему тело черному тонкому пуловеру. Шея… кадык… я вижу, как тяжело он дергается вниз. И почему то не решаюсь поднять глаза выше. На лицо. Он протягивает руку мне. Я вижу кольцо… Я помню эту руку…

Меня окатывает волной жара.

Нашёл. Догнал.

Автоматически вкладываю ладонь в его руку. И какие на ощупь его ладони я тоже помню. Тянет меня за руку, послушно встаю. Но глаз не поднимаю…

Внутри словно какой-то запрет и чувство вины, что я вынудила его сделать то, что он не хотел.

— Ну, давай… — чувствую очень сдержанное недовольство в его голосе. — Смотри… Ты же хотела.

Господи… Это почему-то нелегко!

Но я поднимаю глаза.

Мы сталкиваемся взглядами. Я вижу много деталей — выразительные морщинки вокруг глаз, их ироничный и недобрый прищур, прямой нос, сжатые в линию губы. Скуластый… Но я в упор не вижу его лица целостным образом, все плывет перед глазами.

Запах чувствую, даже сейчас, в этом пропахшем коньяком и чужими людьми купе.

Он словно занимает собой все свободное пространство между полками. Мое сердце колотится истошно.

— Довольна? — вижу как выраженные желваки на его лице напрягаются.

Открываю рот, чтобы ответить, но ответить мне нечего и я захлопываю его. Чем я именно должна быть довольна?…

Стою растеряно.

Встряхивает рукой, часы на запястье брякают о кнопку куртки на рукаве.

— Три минуты у нас. Вещи где?

— Мужчина? — толпятся сзади него мои соседи по купе. — Пропустите.

— Минуту, — не оглядываясь и не двигаясь с места.

Голос становится ниже и весомее. Гораздо агрессивнее.

— Пойдем, Саша. Я опаздываю, — нервно дергается его лицо.

— Да пропустите же… — суетятся женщины.

Но он непреодолим как стена.

— Сумка… — стреляю глазами наверх.

Там две. Но он не уточняя тянет за мою. Уверена, он видел ее, когда осматривался в моем доме. Сдергивая за ремень, ловит ее на лету. Следом летит и чужая, шлепаясь ему под ноги.

— Э-э-э… — недовольно тянет уже выпивший сосед.

Кирилл накидывает ремень моей небольшой сумки на плечо и крепко сжимая мою руку тянет на выход.

— Сумку подними, — закрывает ему дорогу ее хозяин.

Игнорируя толкает его плечом в плечо, тот от неожиданности качнувшись назад пропускает его.

От накаленной атмосферы вокруг моя голова кружится.

— Телефон! — опомнившись торможу я.

— У тебя есть другой, — тянет дальше.

— Симкарта…

— Сделаешь дубликат.

Поезд трогается.

— Ну, заебись… — бормочет он недовольно.

И меня сводит, будто я виновата в этом.

— Можно на следующей выйти, — зачем-то говорю я.

— И пешком до машины прогуляться? Следующая — платформа.

Оглядывает тамбур, глаза останавливаются на стоп-кране. Не мешкая, решительно дергает его. Хватаясь за ручку и прижимая меня ближе. Моё дыхание перехватывает от этой внезапной близости. Поезд встряхивает от инерции.

— Вы что делаете?!? — выскакивает проводница.

Он молча протягивает ей купюру.

— Откройте дверь.

Опасливо стреляя глазами по сторонам, забирает купюру, открывает нам. Быстро спрыгнув с лестницы, он помогает спуститься мне.

Поезд уже отъехал от станции, и мы идем очень быстро обратно вдоль него. Я едва поспеваю за ним. Благо я в кроссовках.

Все еще пребывая в шоке от того, что вот так вот всё…

Меня разрывает разным.

С одной стороны — сорвался, догнал, вернул, явился вот так вот днем, дал возможность его увидеть. И это значит, я не пустое место. Я что-то значу. И от этого мои глупые губы хотят улыбаться, я кусаю их до крови практически, так как — нечего!

Потому что… злой, тяжелый, раздраженный!

И я уверена, что сейчас мы сядем в машину, и я окажусь в чем-нибудь опять виноватой! И от этого все падает вниз. И в моей голове вертится много всяких парирований и попыток предсказать тот диалог, что обязательно случится.

Пусть только посмеет…

А что ты сделаешь, Александра? Что!?

Вот идешь послушно за посторонним дяденькой-маньяком, как маленькая украденная из дома девочка. И даже слова ему не сказала против!

Еще и порхать от удушающе приятных ощущений нужности себе позволяешь. Или не помнишь ты, как потом они разбивают вдребезги?

Но его кисть держит мою крепко, надежно и уверенно.

Издалека нажимает на брелок. Темная большая машина мигает фарами. Открывает мне дверь, сдержанно и аккуратно помогая сесть внутрь.

Раздраженно закидывает сумку на заднее сиденье. Сумке вежливости не перепало.

Садится за руль. Застывает. Я смотрю в лобовое, все еще не смея перевести на него взгляд. Боковым зрением вижу — тоже смотрит в лобовое. Его телефон звонит…

— Да.

Слышу голос женский и говорит очень эмоционально.

— Я еду. Я еду, я сказал! — рявкает он. — Полтора часа… Знаю, не ори!

Выключая телефон, с чувством швыряет его на заднее сиденье.

И от его агрессивных подач, меня сковывает. Я, зажимаясь, обнимаю себя руками, отводя взгляд в боковое стекло.

И осознаю, что я так и не разглядела его лица, вообще-то.

Меня скручивает от подавляющего меня чувства вины. Я в чем-то виновата — это точно. Я ненавижу чувствовать это!!! И я просто жду, когда он начнет выговаривать мне. Ну давай, уже!

— Саша… — неожиданно мягко.

Ощущаю, как он тянет меня за пальцы, пропуская их через свои и сжимая наши кисти в замок.

— Саш…

Медленно разворачиваюсь. И наконец-то я вижу его лицо. Чуть за сорок может… Пытаюсь подобрать какие-то эпитеты для себя, чтобы описать его внешность, но они не приходят. Просто — мужчина. Но глаз отвести не могу.

Его губы дергаются в неуверенной мягкой ухмылке.

— Привет…

Глава 31 — "Дорогая"

Я словно во сне. Его близость действует опьяняюще — эйфория и отупление. Мы едем. Уже долго. Незаметно бросаю взгляды на его профиль. Хмурый. Сосредоточен на дороге. На спидометре пляшет стрелка в районе ста двадцати.

После моего растерянного “привет”, мы больше не разговариваем.

Иногда он нервно поглядывает на часы.

И мне так стыдно…

Куда он опаздывает??…

Без телефона даже нечем занять руки. И я просто смотрю в окно на мелькающие дачи и домики.

И где-то через час этой гонки, мы въезжаем в город. На светофоре:

— Ты голодна?

Вздрагиваю от неожиданности. Я уже настроилась на наше молчание.

На самом деле очень голодна. Но язык не поворачивается сказать это и задерживать его еще дольше.

— Нет. Ты можешь высадить меня здесь и ехать по своим делам.

Игнорирует, срывая машину с места, как только загорается зеленый.

В центре тесновато. Я вижу, как раздраженно двигаются его губы, беззвучно матерясь на нерасторопных водителей. Его телефон звонит на заднем сиденье. На светофоре дотягивается, просматривает. Выразительно швыряет обратно.

Мне немного страшно и неловко от его эмоций. И покусывая губы я молчу. Мне хочется стать невидимкой.

Наконец мы тормозим у зеркальной офисной высотки в центре.

Все места для парковки заняты. И он паркует тачку во второй ряд, закрывая одну полосу движения.

Господи… Представляю, сколько проклятий свалится на его голову!

Моя дверь с филигранной точностью вписывается в небольшой просвет между двумя припаркованными машинами.

И я аккуратно выбираюсь сама, чтобы не поцарапать их, не дожидаясь пока он откроет мне её. Сумка остается в машине. Я неуверенно разворачиваюсь к тротуару. Протягивает мне руку, ведет внутрь. И я опять едва поспеваю за ним.

Внутри — несколько пропускных вертушек с охраной.

Тормозит перед стальным шлагбаумом, взмахивает пропуском.

— На девушку… — смотрит на меня охранник.

— Она со мной.

— Нужен пропуск.

Кирилл не объясняясь идет к другой “вертушке” — крайней. Молча пожимает руку охраннику и мы проходим. Дальше большой лифт. Мы заходим внутрь вдвоем. В нашу сторону спешат еще три человека. Но он бьет ребром кулака по большой кнопке “13”, не дожидаясь. Сдвигающиеся двери скрывают их возмущенные лица.