Босиком по облакам (СИ) - Ардо Маргарита

– И кому ты слово дал?

– Тебе. – В его карих глазах прыгали лукавые бесята. Он отхлебнул чай из высокой кружки.

– Когда?

– Только что.

Я лишь рот раскрыла, но слова не нашлись. А он продолжил:

– Минутой раньше, минутой позже, какая разница! А то представь, скажу я Миле, что миллиардер я, а она бац и бельё мне покажет. В горошек. Кажется, ты не обрадуешься.

Ах, он ещё и издевается!

Я сделала невозмутимое выражение лица.

– Какое мне дело!

– А, ну тогда сейчас Милу позову, признаюсь... – хмыкнул Артём, приподнимаясь с диванчика.

Я вспыхнула и шлёпнула кружку на стол.

– Конечно, зови!

Но он тут же развернулся и, поймав пальцами мой подбородок, взглянул в глаза, весёлый донельзя. А потом поцеловал. Нежно-нежно... Я и забыла, как сердиться.

– У нас дела... Дела... – как мантру повторила я, с трудом приземляясь в себя из абсолютного головокружения.

– Да! – живо отозвался Артём и из-под стола вытянул упакованную батарею рулонов туалетной бумаги. – Я запасся в Хозтоварах, вдруг у тебя нет.

– Если и есть, я не знаю, где, – призналась я.

– Давай поручим Миле ещё одну загадку – разыскать, – расхохотался Артём. – Какая разница, сколько ей решать кроссвордов?!

– Не хорошо смеяться над людьми, – заявила я.

– Не хорошо смотреть на людей глазами укушенной кобры.

Ой, он заметил!

Я покраснела до корней волос, схватилась за треугольный кусок сырного соблазна, куснула и сказала непринуждённо, насколько это получилось с полным ртом:

– Обожаю пиццу с морепродуктами! Как ты угадал?

Артём выдержал паузу, разглядывая меня, словно пытаясь найти недостатки. Я успела прожевать и глотнуть. И он, наконец, улыбнулся:

– Это было не трудно! Ты же сама, как море.

* * *

Как я люблю йогов! Обожаю! Никто не покрутил Артёму у виска, когда он проходил за мной с кучей туалетной бумаги по веранде. Почти все улыбались и говорили, какой он молодец. А дочка врача из пятого номера даже подошла ко мне с очень серьёзным видом.

– Вова сказал, что тебе надо помогать, – сказала она. – Я готова!

– Как здорово! Цветы хочешь полить? – обрадовалась я.

– Ага.

– Ну тогда я сейчас освобожусь и дам тебе лейку.

Кто-то из йогов уже раскладывал коврики на зелёно-травяном ковролине, кто-тообсуждал рецепты из аюрведы, две подтянутые женщины довольно почтенноговозраста пили из стеклянных кружек травяной чай, а Милана ворковала со статныммужчиной лет сорока из седьмого номера. Он и не знал, что проходит кастинг... Идиллия.

Двери в номера были открыты, и никто не стал препятствовать нам с Артёмом. Операция «Вырви глаз, заткни ухо» началась очень даже гладко. Мы с Артёмомспокойно зашли в санузел углового номера, осмотрелись, я встала на кафельную приступочку за унитазом. Он поддержал, чтобы я не упала. Я сунула руку в вентиляционное отверстие и... нащупала коробок. Такие же «спички»! ПоказалаАртёму. Он сделал большие глаза. У меня пересохло во рту.

Но, позвольте, зачем прослушивать докторшу и её дочку?! Мультики отслеживать?!

Коробок перекочевал в карман Артёмовых брюк. Оба взволнованные, мы чуть не забыли оставить новый рулон туалетной бумаги. В соседнем номере история повторилась. И комнатой дальше – только там вентиляция была одна на двоих, ипрослушку тоже шпионы пожалели. В номере Миланы, её подруги, Артура из Новосиба и москвича Семёна, похожего славянски правильными чертами лица иразворотом плеч на героя одной из картин моего любимого Константина Васильева, у милой семейной пары за пятьдесят из Питера – везде мы нашли по коробку. Кажется, прослушка велась тотальная.

В полном недоумении мы остановились у отделённой перегородкой части веранды с двумя номерами, где жили Володя и Мастер. Карманы Артёма уже топорщились. Мои тоже. В голове вздыбилось недоумение. Что вообще происходит?!

– Пойдём? – спросила я у Артёма, занося ногу на порожек.

Он отчего-то стушевался, глянул на номер Мастера и шепнул:

– Я лучше сам зайду к Вовану. Там тоже наверняка одна вентиляция в смежных номерах. Подожди здесь.

Он стесняется? Ничего себе! Впрочем, я тоже...

Артём постучался к Володе, а я осталась у столика перед номерами, на которомбыли раставлены чайные принадлежности и множество замысловатых баночек. Пахло, как в индийском ресторане. Я разглядела крошечного синего слоника с гирляндой бело-жёлтых цветов на шее. О, из пластилина?! Очень захотелось потрогать.

Честно говоря, к Мастеру я тоже заходить побоялась бы. Нет, вчера он мне понравился, но издалека. А близко? Не хотелось бы оказаться. Слишкомпроницательны были глаза. И непонятна суть. Любопытство не перевешивало, я больше опасалась ляпнуть что-нибудь неуместное перед настоящим мудрецом иаскетом. Говорят, он просветлённый. И долго жил в монастыре. В Индии. А я ведь совсем обычная... Хотя он, наверное, знает ответы на мои вопросы и мог бы сказать или дать напутствие. По позвоночнику пронеслась прохладная дрожь. Отчего я волнуюсь? Или даже боюсь? Как перед экзаменом...

Я переступила с ноги на ногу, вздохнула с облегчением от того, что Артём решил сам разобраться. Но вдруг занавеска, закрывающая дверной проём справа, всколыхнулась, и я увидела перед собой лицо Мастера. Как обычный человек, в белой футболке без рисунка, в просторных льняных штанах, босиком, очень лысый, очень розовощёкий и длинноухий, он выглянул из полутьмы и улыбнулся мне. И я улыбнулась в ответ, чуть склонив голову и не зная, куда деть руки от внезапноговолнения.

– Ты что-то хотела. Заходи, – просто сказал он и жестом пригласил в сумрак неосвещённой комнаты, пропахшей мистикой сандаловых палочек.

У меня мгновенно пересохло во рту, но отказаться я не смогла. Зашла.

Глава 17

Эля

Мастер щёлкнул выключателем, и стало светло. Казалось, это вовсе не та комната, в которой я пару дней назад говорила татуированному бородачу, почему здесь нет джакузи. На столике появились книги, портреты мудрецов. На кресле – восточный плед с узорами. Всё благоухало, и было очень тихо. Спокойно, но совсем не сонно. Словно я переступила порог не в номер, а в пещеру индийского древнего йога Васиштхи, правда, с кроватью кингсайз, сплит-системой и тёмным экраном плоского телевизора. Захотелось помолиться. Или свечку поставить...

Несколько вздохов, взглядов вокруг себя, и сумятица в голове подутихла, а вопросы остались. Скомканные, кажущиеся глупыми и незначительными перед загадочными лицами на изображениях, перед статуэткой Шивы и запахами ашрама, но для меня важные. А вдруг, если Мастер настоящий, он знает всё, видит больше, чем я? Понимает больше, чем я? Вдруг это шанс узнать, что правильно? Меня вечно волнует этот вопрос: правильно я поступаю или неправильно? Можно ли быть счастливой? Буду ли я любимой по-настоящему, навсегда или хотя бы надолго? Что делать, если влюбилась в человека, для которого я наверняка просто спутник в вагоне? Я ни на секунду не могла поверить в то, что у нас с Артёмом что-то может получиться.

С ним было так сладко, но мы слишком разные! Я не девочка-подросток, чтобы верить в сказки про Золушку. И он не принц. И белых коней давно сдали на колбасу. Даже единорогов не пожалели....

У нас ничего не выйдет, – твердил мой разум.

И, наверное, поэтому с утра у меня не получилось парить от радости, как бы хорошо ни было ночью. А ночь была изумительная! До сумасшествия...

Это кончится, – знала я. – Потому что есть социальные статусы, разные жизни и разные миры. Как это ни паршиво, но между нами лежал его долбанный миллиард.

Я сдалась Артёму, вопреки всем своим установкам, убеждениям и принципам. Притяжение оказалось больше меня. Я проявила слабость, и теперь мне было страшно. В улыбке Артёма, в его безупречной внешности и даже в шутках с Миланой я видела приближение боли. Сейчас этот шпионский детектив, как из дурного кино, – единственное, что нас связывает. Возможно, Артёму интересно, ведь он же говорил о дикой скуке, которая заставила его изменить жизнь полгода назад... Но когда всё раскроется, точки будут расставлены, ретрит закончится, моя жизнь рухнет. Я снова останусь одна. Не лучше ли сразу, прямо сейчас сказать себе «Стоп»?