(Не) идеальный мужчина (СИ) - Орехова Екатерина

— Ром, — Вероника перегнулась через меня, пытаясь быть поближе к парню. Сразу видно, упрямая женщина. — А ты выбрал за что хочешь побороться? Тут есть очень интересные картины!

— Только если что-то понравится Кате, — Рома поджал губы, ему явно не нравился разговор. — Я не силен в искусстве.

— А я разве про искусство? Это выгодное вложение, нужно просто отхватить картину, за которую будет бороться Куприянов! У него глаз наметан на то, что станет вскоре трендом!

— Разве это не благотворительный аукцион? — удивилась я. Как можно было говорить о выгоде, когда речь шла о детях? Да и в любом случае вряд ли у Ромы будут деньги что-то тут покупать. Судя по стартовым ценам, которые я видела у каждой выставленной картины, то молодые художники оценивают себя очень даже хорошо. — Самое важное — это помочь детям…

— Рома, какую наивную ты выбрал девушку! — Вероника рассмеялась так, как будто бы я рассказала какую-то очень удачную шутку. А я перевела недоуменный взгляд на Рому.

— Малышка, нам не обязательно что-то покупать, — он подмигнул мне. — Только если тебе что-то понравится. Я уже сделал благотворительный взнос, так что детям мы уже немного помогли.

— Сделал благотворительный взнос? — Вероника была удивлена не меньше меня. Но от диалога нас спас ведущий, который вновь поднялся на сцену, вместе с хозяйкой этого вечера — Аллой Ольховской.

Следующие полчаса были посвящены благодарственным речам, которые лились из уст организаторов и представителей благотворительного фонда. Я потерялась в их речах где-то минут через пять и просто рассматривала Рому, который слегка склонив голову, смотрел на сцену.

Какой же он все-таки красивый, недаром в первую нашу встречу показался мне идеальным. Его красота была по-настоящему мужской — волевой подбородок, сжатые губы, твердый взгляд.

— Нравлюсь? — Рома повернул голову ко мне, видимо почувствовав взгляд.

— Очень, — я почувствовала, что краснею, но не смогла промолчать. Хотелось ему сказать, что я уже сошла с ума от его близости.

Глаза Ромы расширились, видимо он не ожидал, что я так просто признаюсь. Он перестал моргать и даже, кажется, задержал дыхание. И в следующее мгновение я почувствовала на его губы на своих. Не успев растворится в ощущениях, я вздрогнула когда внезапно в зале потух свет.

34. Роман

Почувствовал как Катя вздрогнула, видимо испугалась когда погас свет. Быстро схватил ее за руку и переплел наши пальцы, чтобы мы не потеряли друг друга в темноте.

— Ром, мне страшно, — прошептала Катя, прижимаясь ко мне и еще крепче сжимая мою руку. — Я темноты боюсь, даже сплю всегда с ночником.

Ее голос становился все тише, последние слова Катя просто прошелестела.

— Просто не отпускай мою руку, чтобы не случилось. Со мной ты в безопасности, — я пытался понять, что происходит и как успокоить Катю, чувствуя ее дрожь. Ее рука стала холодной, она впилась ногтями в мою ладонь и явно тратила много сил, чтобы не поддаться откровенной панике.

— Рома, что же делать? — услышал я голос Вероники и почувствовал поднимающуюся злость в груди. Как же сильно она меня бесила. Почему я раньше не видел какая она стерва? Как я мог вообще согласится встречаться с ней? Где были мои мозги в этот момент?

Хотя я знаю где. В трусах. А глаза были в ее глубоком выкате.

— Дамы и господа, пожалуйста, сохраняйте спокойствие, — хорошо, что в мои мысли ворвался голос ведущего, а то бы я сказал что-нибудь грубое Веронике. — Пожалуйста, оставайтесь на своих местах, мы разбираемся с проблемой. Думаю, что это вопрос нескольких минут и мы продолжим наше мероприятие.

Даже не дослушал речь ведущего, Вероника фыркнула и вскочила со своего места. Вот уж истинная журналистка — уже в погоне за сенсацией.

Облегченно выдохнул, я проводил Веронику взглядом и привлек малышку ближе к себе. Глаза постепенно привыкли к темноте и я уже различал силуэты людей и мебели.

— Как ты думаешь, что произошло?

— Скорее всего, кто-то неудачно пошутил, — я слегка улыбнулся, чувствуя как Катины руки опять становятся теплыми и она разжимает кулак, которым вцепилась в мой пиджак. Очевидно, ее глаза тоже привыкли к темноте и она уже не так сильно переживала.

Действительно, не прошло и пяти минут, как в зале опять загорелся свет. Вновь на пару десятков секунд лишая присутствующих зрения. Я дотронулся до Катиной макушки губами и приготовился к приятному продолжению вечера. Но все полетело в пропасть.

За те пять минут, когда не было света, пропало три картины. И что-то еще, судя по шепоткам в зале.

Следующие два часа прошли как в тумане. Отчетливо только помню, Катину руку, которая крепко сжимала мою в поисках поддержки.

Общение со следователями было длительным и изнурительным. Никто ничего не видел и не понимал, как можно было вынести картины за чуть больше, чем четыре минуты пока не работали камеры.

К концу диалога со следователями Катя положила голову мне на плечо. Она была утомлена, а нас все никак не хотели отпускать.

— И последний вопрос, — я даже взбодрился на этих словах следователя. Свет в конце туннеля. — Судя по рассадке мест, рядом с вами должна была сидеть Вероника Иванова.

— Да, она там и сидела, — я утвердительно кивнул. — Но как только погас свет, она куда-то ушла.

— И вы больше ее не видели?

— Нет, — мы с Катей одновременно покачали головами.

— И вам не показался подозрительным ее уход, несмотря на то, что всех попросили оставаться на своих местах? — следователь продолжал задавать вопросы, а я не понимал, что он хотел от меня услышать.

— Она журналиста и всегда находится в поисках сенсации, поэтому я не вижу в этом ничего удивительно, — я пожал плечами. — Веронику никогда не останавливали просьбы других людей.

— Вы так говорите, как будто бы хорошо ее знаете, — следователь судя по всему умный мужик, а я уже начал в этом сомневаться.

— Мы встречались полгода, — я почувствовал как Катя подняла голову с моего плеча и села неестественно прямо, прислушиваясь к нашему разговору. — Расстались пару месяцев назад.

Я переплел пальцы с Катиными, сжимая крепче ее руку. Ну же, малышка, расслабься. Все будет хорошо, совсем немножко и нас отпустят.

Следователь что-то записал в своем блокноте и перевел взгляд на наши переплетенные руки. Он слегка усмехнулся.

— Как давно вы вместе?

— Пару недель, — мне не нравилось направление, куда повернул наш разговор. — Если у вас больше нет вопросов, я бы хотел отвезти свою девушку домой. Она устала и перенервничала.

— Да, конечно, — мужчина еще раз усмехнулся, понимая что я не хочу обсуждать свои отношения с Вероникой при Кате. — Подскажите, пожалуйста, в чем была одета Вероника, мы попытаемся отследить по камерам куда она делась.

— Красное платье, — Катя вмешалась в наш разговор и подробно описала образ Вероники. Да уж, я такие детали как сережки и туфли даже не заметил. Вот уж точно женский взгляд. — Но я не думаю, что Вероника могла быстро перемещаться на таких каблуках. К тому же, это было бы шумно, а мы ничего не слышали.

Наконец-то, следователь отпустил нас. Мы обменялись с ним контактами и я понимал, что, скорее всего, мне предстоит еще раз с ним встретится и поговорить о Веронике. Только она пропала из зала пока было света. Естественно это привлекло внимание и сделало ее подозреваемой номер один.

Я был благодарен следователю, что он не стал развивать тему Вероники при Кате. Не хотелось бы углубляться в наши отношения при малышке.

Всю дорогу до Катиного дома мы молчали. Малышка откинула голову и рассматривала меня из под прикрытых век.

Какая же она все-таки красивая. Если бы мне не нужно было смотреть на дорогу, то я бы не отводил от нее взгляда.

— Ты завтра придешь на мою пару? — почему-то я понизил голос до шепота, боясь разрушить момент спокойствия и единения.

— А ты будешь меня ждать? — Катя тоже понизила голос, но даже шепот не скрывал игривых интонаций.