- Подполье там. На мышей охотятся. Видимо вылез. Серёга, значит.... И Вэл.... - чешет им за ушами Зоя. - Голодные?
- Не откажутся!
- Ну и вы не отказывайтесь, пойдёмте.
Ник с Зоей заходят первыми. Я придерживаю дверь для собак и Чалкиной. Она тормозит, обнимая себя за плечи.
Показываю ей рукой, мол, проходи.
В тесной прихожей сталкиваемся.
- А чего одна-то? - прорывается то, что кипит внутри.
Ну, блять, не умею я молчать!
Или ты думаешь, что меня притормозит факт наличия будущего "мужа"? Зря... Не притормозит.
Выдеру тебя как кошку!
- А ты чего один? - таким же тоном с каплей яда.
Раскрутив в углу на полу матрас, Зоя садится к собакам, заманивая их ништяками.
- Оо.... гитара, - снимает со стены Ник.
Чалкина допивает залпом бокал коньяка.
Отбираю у нее, не давая допить.
Засовываю в распахнутые от возмущения губы ей дольку лимона.
- Ты будешь так усердствовать, иконка в углу упадёт, Чалкина. Нагрешишь....
Саянов протягивает мне гитару.
- Давай.....
Сажусь напротив Чалкиной за стол.
- Чего сыграть? - смотрю ей в глаза.
- Ну что там у тебя по классике? "Чайки стонут и гагары тоже стонут"... - вздергивая подбородок.
Пья-я-яная.....
Бью по струнам, рвано и чуть резковато выдавая ей совсем не "чаек"!
Саунд: "С любовью ваш, Эрих Мария" - Иво, Нина Смит.
- "...Я пишу Вам в ноябрь... - хрипло, с чувством и зло. - …Я пишу как болею без Вас, как не сплю... Что Вы бессонница моя и малярия....".
А женскую партию выдает Зоя.
- "Я пишу Вам на дно.... Я пишу Вам в ваш ад! Отпустите меня....Без сомнений и зла!..." - чуть пьяно, артистично и глубоко.
А мы просто смотрим с Чалкиной друг другу в глаза не моргая.
Вот так.... Отношений у нас нет, но мы их выясняем!
Эх, где моя капельница?...
Глава 34 - Белая полоса
Вот не гад ли - такие песни петь? Я ведь снова могу поверить, что он это всё не просто так...
- Я не поняла! - заполняет собой дверной проем Валентина Ивановна. - Тихомиров, ты парковаться разучился? Совсем обалдел?! Снес двери!
- Аха-ха-ха!
Собаки нервно подрываются с мест. Зоя ловит их за ошейники.
- Свои. Нельзя.
- Это Чалкина виновата! - смешливо дразнит меня Тихомиров. - Впрочем, как и во всем остальном.
Возмущённо распахиваю рот для оправданий. Но остальные уже подхватив волну, рассказывают наперебой, что на самом деле произошло.
- Да это он меня спасал!
- От кого?
- "И создал Бог кота! И научились люди в ужасе креститься!" - смеётся Никита.
- Тьфу на вас.
Тётя Валя водружает большой торт собственного производства в центр нашего скромного стола.
- Ну, с днём рождения, Зоя! Желаю тебе... чтобы козлина эта села опять надолго, а тебе мужика хорошего.
- У меня смотри какие хорошие! Серёга и Вэл! - хвастается Зоя собаками.
- Я тебе про нормального, - забирает из рук Света налитый бокал коньяка. - Замуж тебе надо.
- Ой.... - морщится Зоя. - Чего я там не видела. Не хочу! Я классно живу. Сама себе хозяйка. Никого не обслуживаю, не перед кем не отчитываюсь. Занимаюсь чем хочу.
- А как же любовь?
- К черту. Не окупается.
- Твоё здоровье! - делает глоток тетя Валя. - А вы чё молчите, смотрит на мужчин. Нашли себе подружку! Ей детей рожать пора, она с вами до сих пор по подворотням носится. Ладно я, дура старая. Мне больше нечем заниматься.
- Ладно, Ивановна, не пыли, - режёт торт Тихомиров. - О-о-о-о... Это ж мой любимый!
Мы пьем чай. От горячего мне становится ещё пьянее.
И Тихомиров кажется все более искренним и даже раненым....
Со вздохом забираю телефон, недопитый коньяк и выхожу на улицу. Потому что папа звонит...
- Да?
- Чего отмалчиваемся, дочь? Я не услышал твоего положительного ответа.
- А что ты хочешь от меня услышать?! Что я за него замуж не пойду? Так - не иду. Расстались мы. Все как ты хотел!
- Ты пьяная там, что ли?
- Да, я пьяная.
- Так!
- У меня у подруги день рождения, мы отмечаем. Имею право.
- Света, - с курткой выходит следом тетя Валя.
Накидывает мне на плечи. И тут же уходит.
- А это кто там? - спрашивает отец подозрительно.
Голос у нашей Ивановны низкий, фоном можно и с мужским перепутать.
- А это Валентина Ивановна! - ядовито отвечаю ему. - Тоже волонтёр.
- Дай-ка мне эту Валентину Ивановну.
- Пап.... - вздыхаю. - Ой, всё!
Скидываю вызов.
Тихомиров выходит с сигаретой.
Измеряет меня взглядом.
- Застегнись.
Не успеваем высверлить взглядами друг в друге черные дыры, вываливаются и все остальные.
Зоя играет с собаками, носясь по двору и позволяя им себя ронять.
- Заяц! Аккуратнее! - рычит на нее Тихомиров. - Не дури.
Никита за капюшон тащит её вверх.
Она делает ему подсечку и он тоже летит в снег.
Собаки лают. Я надеюсь, что радостно.
Тётя Валя ахает, прижимая руку к груди.
- Во, идиоты.... - срывается к ним Тихомиров. - Ну незнакомые собаки же!
Но они роняют и его.
Валяются в снегу, на спине, курят.
Собаки виляют хвостами, обнюхивая их.
А я не курю. Но сейчас бы провалялась с ними и покурила.
Поднимаю взгляд на небо. Там звёзды...
- Мужики, а чего баня не топлена? - набирает на руку дрова тетя Валя.
- Так не планировали же.
- У нас столько коньяка нет!
- У меня ещё литр есть в тачке!
Допиваю коньяк. Застегиваю куртку.
Присев на пень для колки дров, подпираю щеку. И мечтательно смотрю на всех.
Хорошо....
Наконец-то мне хорошо за эти две ужасные недели, которые прошли как черная полоса.
Проходя мимо, Тихомиров тянет меня за воротник назад, заваливая с пня в снег.
Возмущённо ахаю и Машу руками, пытаясь удержаться, но падаю.
- Не отрывайся от коллектива.
- Гопота!
Валяюсь сложив ноги на пень.
Идущий следом Саянов как куклу сажает меня на место.
Кто-то выносит на улицу колонку с музыкой.
Саунд: Hoochie Coochie Man - Чиж & Co
Коньяк-лимоны-лимоны-коньяк!
Свет отламывает огромную сосульку. Угорая с Саяновым, закусывают ей коньяк.
Из трубы бани валит дым.
Зоя отжигает под блюз, громко подпевая.
- "Я так решил ещё вчера, сегодня точно напьюсь!"
Смеясь, наблюдаю за фантасмагорией.
- Господи, вы бы хоть закусывали! - причитает периодически тетя Валя.
- А чё мы шашлыки не делаем? - нетрезво интересуется Саянов.
- Мясо не купили....
Переводят взгляд на меня.
- Давай, Чалкину разделам?
Шутливо тащат меня к мангалу. И я понимаю что шутливо. Но в руках у этих брутальных пьяных тушек немного страшно и адреналинисто. И я верещу, вырываясь. Потому что не разделают, конечно, но...
Меня спасает тетя Валя, отбирая у них.
- Ой, пьянь! - ругает их по-доброму. - Ну чё делаете-то?
- Шутим мы!
Уводит меня в баню.
И мы сначала сидим греемся там "девочками".
А мужчины разжигают мангал, пекут на костре все, что отыскали в холодильнике Зои - от хлеба до сосисок.
Иногда мы выбегаем в простынях отдышаться, потоптаться по снегу и поедаем заодно "ништяки" с мангала, пахнущие дымом.
Все мелькает! Музыка, коньяк, баня, звёзды.... Очень красивый Тихомиров, со своей обворожительной улыбкой - тоже мелькает! И простыня на нём как белая полоса. Которая вдруг сменила черную.
Все так классно-классно!
Потом в бане становится невыносимо жарко, и идут уже они.
В доме тетя Валя спит на раскладном кресле. Собаки - на своем матрасе.
- Ой.... - взмахивает руками Зоя, приземляясь на диван.
А я не в силах сориентироваться, пытаюсь найти свой телефон хотя бы.
