Развод. Он влюбился (СИ) - Дюжева Маргарита

— Не надо. Лучше расскажи, как прошла встреча с Мариной.

— С какой Мариной? — не понял он.

Ах, да. Это же не подружайка моя ненаглядная, хоть и похожа. Наверное, теперь все они для меня будут Маринами.

— Ну, может не Мариной, а Таней, Аней, Машей, Глашей. Прости не знаю, как зовут ту, которую ты облизывал в Синей Розе.

В трубке повисла растерянная пауза:

— Даш, я не…

— Не смей говорить, что не понимаешь, о чем я. Я была там. В тот самый момент, когда ты якобы не слышал мой звонок. Стояла в двух метрах от вас и смотрела… — голос все-таки сел, а боль, которую я старательно отпихивала от себя, обрушилась неудержимой лавиной.

Предатель! Я ведь поверила тебе! Несмотря на свои страхи, поверила! Ты даже не представляешь, чего мне это стоило, а ты…

— Я не облизывал ее, — хрипло возразил Субботин.

— Мне все равно, как ты это называешь.

— Даш, послушай. Это какая-то нелепица.

— Наши отношения – вот настоящая нелепица, — глухо ответила я.

Снова пауза. Теперь надрывная и испуганная:

— Я представляю, как это выглядело со стороны. Но я никого не облизывал, она сама…

— Ты понятия не имеешь, как это выглядело со стороны. Интересно у тебя все деловые встречи такие? Или только эта?

— Даша, прекрати. Все не так. Я заберу тебя с работы и поговорим.

— Я не на работе, и говорить нам с тобой не о чем.

— Где ты?

— Это больше не твое дело.

— Где ты? — упрямо спросил он.

— Все, Субботин. Больше никаких разговоров. Забудь этот номер.

— Даша, блин, просто скажи, где ты.

— Нигде. Меня больше нет, — я сбросила звонок, и все-таки убрала номер Максима в черный список.

Это не спасет, но какая разница?

Я не помнила, как вернулась домой – дорога совершенно не отложилась в памяти. Очнулась уже в своей комнате, продрогшая, разбитая, с полосатым тестом в дрожащих руках.

Такие яркие и отчетливые полоски. И такие бессмысленные.

Глава 13

На душе было не спокойно.

Ломило где-то в груди, так сразу и не поймешь, где именно. То ли слева, то ли справа, то ли вообще отдавало куда-то в спину.

А еще тоска странная накатила. Я как та собака, которая предчувствовала землетрясение, металась из угла в угол, тревожно смотрела в окно, разве что не по поскуливала.

Что-то было не так. Что-то очень сильно было не так!

Что? Я понятия не имела, но сердце мое то сжималось до грецкого ореха, то распирало ребра. То замирало, то начинало колотиться так, что в ушах стоял грохот.

Я должна быть не здесь.

От волнения у меня все валилось из рук – я разбила три кружки за полчаса, перепутала суммы, когда выбивала чек, и щедро посолила капучино. Пыталась настроить себя на рабочий лад – бесполезно. Какая работа, когда я места себе находила? Когда меня тащило куда-то со страшной силой.

В итоге я сдалась, оставила за главную одну из своих сотрудниц и ушла на несколько часов раньше закрытия.

Плевать. Все это не важно. Я должна быть не здесь.

А где?

На крыльце я остановилась, не понимая куда же мне надо на самом деле. Взгляд сам пополз по двухэтажному офисному зданию, расположенному через дорогу и чуть в стороне, нашел нужные окна и прилип к ним.

Я ждала. Чего? Понятия не имею. Просто таращилась, практически не мигая несмотря на то, что ветер бил в лицо принося с собой редкую снежную крупицу.

Ничего не происходило. Вообще. Даже ни одной машины за это время мимо меня не проехало, и люди как будто попрятались.

Я была одна и чувствовала себя настолько одинокой, словно меня забросило на необитаемый остров посреди чернеющего океана.

Одной быть плохо. Одной быть страшно. Эти мысли как будто не принадлежали мне. Нахлынули, еще сильнее распаляя непонятное беспокойство.

Поэтому я набрала номер дочери. Надо забрать ее с работы и просто пройтись, несмотря на непогоду. Просто прогуляться бок о бок, можно даже ничего не говорить друг другу. Просто рядом.

Стоило об этом подумать и немного полегчало. Значит, на верном пути.

Однако Даша не торопилась отвечать. Гудки шли, шли, шли. Даже когда я скинула и снова набрала ее, ничего не изменилось.

Не до меня, наверное…

С Максом поди опять обжимаются. Хотя нет. У них сейчас жаркая пора на работе – не до обнимания. Скорее всего опять сидит за компьютером, скрючившись как креветка, стучит по клавишам и ничего кроме своих отчетов не замечает.

На всякий случай позвонила еще раз. С тем же результатом.

Ладно, не буду дергать. Сама перезвонит, как освободиться.

Давясь непонятным разочарованием, я спустилась с крыльца и пошла прочь, кутаясь в воротник куртки. И почему-то с каждым шагом все сильнее и сильнее натягивалась невидимая струна внутри меня, и тревога, от которой я пыталась отмахнуться накатила с новой силой.

Пойду-ка я домой.

Погода дурацкая, гулять смысла нет. Тем более одной. Лучше приготовлю какой-нибудь уютный ужин, включу любимую музыку, проведу спокойной умиротворенный вечер…

Я пыталась настроить себя на спокойствие и умиротворение, но вместо этого так разнервничалась, что начало потряхивать изнутри. Еще и транспорт не ехал. Обычно автобус подходил каждые десять минут, а тут десять, пятнадцать, двадцать и ничего.

И одновременно с этим крепла уверенность, что мне надо домой. Немедленно! Прямо сейчас.

Вроде глупость, но тем не менее я вышла из-под навеса остановки и, оглядываясь через каждые два шага, направилась в сторону дома. Потом прибавила шаг. Чуть-чуть. Потом еще чуть-чуть. И еще…

Спустя пару минут, я уже неслась сломя голову, как будто за мной гнались все демоны этого мира. И единственное, чего я боялась – это не успеть.

Куда? В душе не ведаю! Мне просто нужно было как можно быстрее оказаться дома.

Под конец я уже почти практически бежала. Мне не хватало воздуха – я ловила его ртом, как рыба, выброшенная на берег. У меня кололо в боку – я прижимала к нему ладонь, но легче не становилось. Я потеряла перчатку, но даже не притормозила, чтобы ее поискать.

Я уже не в том возрасте, чтобы носиться по улицам, словно дикая коза, но все же неслась. Потому что у меня подгорало. Потому что откуда-то взялось убийственное чувство, что прямо сейчас у меня между пальцев утекают драгоценные секунды.

Я не знала, что это. Интуиция, предчувствие, паранойя. Просто неслась.

До дома оставалось всего ничего – метров триста – а у меня уже кружилась голова, легкие горели, и сердце было готово разорваться.

Давай. Ну же. Еще чуть-чуть.

Прихрамывая и задыхаясь, я вывернула на свою улицу как раз в тот момент, когда яркая куртка мелькнула и скрылась за поворотом.

Это ведь моя Дашка!

Что она делала дома в такое время? Почему не отвечала на звонки, если не была занята работой, и куда собралась?!

С новыми силами я рванула за дочерью. В висках пульсировала только одна мысль – нельзя ее отпускать, куда бы она ни шла.

Буквально выкатившись из-за угла, я крикнула:

— Даша.

Ноль реакции. На голове капюшон, под ним, наверняка, наушники, и мой чахлый крик потонул в музыкальных раскатах.

Я побежала дальше, на ходу вытаскивая телефон, чтобы позвонить ей.

Черт, разрядился! Да что ж так все не вовремя-то?!

Неслась, что есть сил, но казалось, будто топчусь на месте. Как в снах, когда пытаешься куда-то успеть, изо всех сил перебираешь ножками, но никак не подвинешься вперед, дергаешься мертвой точки, как муха, увязнувшая в сиропе.

Дашка явно направлялась к остановке, и мне нужно было нагнать ее до того, как она сядет в транспорт.

Расстояние сокращалось. Пятьдесят шагов, двадцать, десять.

Главное не рухнуть посреди дороги.

Я все-таки нагнала ее. Не в силах преодолеть последние пару метров пристроилась у нее за спиной. Два глубоких вдоха – до вертолетов в голове – и последний рывок.

— Даша! — я схватила ее за локоть и отчетливо почувствовала, как ее перетряхнуло с ног до головы.