Когда вдруг решил... что уже... поздно (СИ) - Флёри Юлия

— Ветер в твоей голове гуляет, Ритка. И когда уже остепенишься?

— Как только, так сразу. — Совсем как прежде рассмеялась она и озорно подмигнула, чувствуя прилив эмоций.

Вот чего ей не хватало. Этого воздуха, этих пейзажей. И таких родных улыбок… ведь они придают сил.

— Мама, я дома! — Прокричала с порога, предупреждая. Замерла, прислушиваясь, и решительно двинулась в сторону галереи. Мама как всегда творила. — Я дома. — Повторила основательно и тихо, заглянув в просторную, наполненную светом комнату. Женщина за мольбертом непринуждённо улыбнулась и развела испачканными в краску руками, предупреждая приближения и объятия.

— Ну, здравствуй, дорогая, здравствуй. — Склонила она голову набок, умиляясь. — Солнышко, ты чудесно выглядишь. На каком побережье приобрела такой замечательный загар?

— Не знаю, о чём ты. — Рита окинула ничего незначащим взглядом свои оголённые плечи. — Последний год не выглядывала из офиса. А ты как? Цветёшь и пахнешь?

— Ну, как и полагается женщине моего возраста. — Мать, довольная комплиментом, улыбнулась, а после незначительно нахмурилась. — Я ведь забыла тебя встретить, так? — Понятливо кивнула, на что Рита неопределённо пожала плечами.

— Я звонила тебе раз двадцать, но ничего, кроме механического голоса автоответчика услышать так и не удалось. Хоть бы приветствие какое записала, чтобы я чувствовала себя желанным гостем. Пусть даже и на телефонной линии.

— Дорогая, ты же знаешь, как я не люблю всех этих официальных моментов! Вот, ты приехала, и мы обязательно пообщаемся. А эти сухие диалоги по телефону… — Женщина брезгливо скривилась, а Рита закатила глаза, принимая тот факт, что маман ничуть не изменилась. — К тому же я очень плодотворно потрудилась. Гляди, какая красота пришла ко мне в голову сегодня ночью. Я месяца три, не меньше, не могла уловить нить вдохновения, а тут раз! И будто озарение снизошло. Нет, ты только посмотри!

Рита уклончиво кивнула.

— Мама, я ничего не понимаю в абстракционизме.

— Это потому что ты эгоистка и никогда не интересовалась тем, что важно для меня. — Заметила мать, напрочь забывая при этом обидеться.

— Это потому что я не такая возвышенная натура, мам. Эгоизм здесь совершенно ни при чём.

— Вот что правда, то правда. Приземлённость у вас с отцом общая на двоих. Его ты всегда хорошо понимала.

Рита прошла вглубь комнаты, пытаясь уловить, что чувствует. На мать оглянулась, выгибая тонкую бровь.

— Ты ревнуешь?

— Я не могу этого понять! Я тебя воспитывала, стремилась наделить чувством прекрасного, пыталась сделать из тебя утончённую натуру, привить любовь к музыке и искусству, а ты только того и хотела, что дурить людей, успешно лавируя меж статьями и нормами современного законодательства.

— «Розовые очки» — это не моё. — Заявила Рита, на что мать даже палитру отставила, возмущение демонстрируя.

— А что твоё? Что? Трезвый взгляд на жизнь?

— Хотя бы и так.

— И куда он тебя привёл, этот трезвый взгляд?

— На данный момент домой. Ты не рада?

— Я не рада тому, что ты до сих пор одна. — Снова схватив палитру, мать отвернулась к картине, пытаясь сосредоточиться, но, так результата и не добившись, устало вздохнула. — А ведь тебе уже тридцать!

— Мам, ты всю жизнь одна и…

— У меня была ты! А твой отец… он убивал во мне вдохновение, душил своей заботой, своим вниманием. Он хотел увезти меня в другой мир, в другую реальность. Туда, где правят материальные блага. А я выше всего этого. История нашей с ним любви была предрешена ещё до её начала. И я счастлива. Я счастлива, а ты нет.

Поспорить тут было не с чем, и Рита промолчала.

— Кстати, ты слышала, что Андрей женится? — Глянула мама строго и вот теперь с укором, а Рита, наконец, присела, правда, тут же закинула ногу на ногу и принялась нервно верхней из них подмахивать. — Нет, ну, какой же замечательный мальчик…

— Я так понимаю, шуму теперь будет на весь город? Удивительно даже, что таксист не задал мне этого вопроса, а ведь посматривал-то с интересом. Тоже, видать, признал, и мучился от неведения.

— Твой сарказм неуместен. А шум будет. Обязательно будет. И хорошо ещё, что не на весь полуостров, солнышко. А ведь на месте его невесты могла быть и ты. Как она, кстати? Ты видела?

Рита устроила ладони на коленях, пытаясь сдержать раздражение.

— Красива и умна. Мне кажется, Андрею повезло.

— Что? И познакомить вас успел? — Ахнула мать, удивляясь. — Значит, со своим бывшим ты видишься регулярно, а навестить мать времени не хватает?

— Они с Юлей приезжали посмотреть на Ниагарский водопад. И тебе, кстати, тоже не мешало бы. Вдруг бы именно там ты нашла своё вдохновение?

— Я поняла, куда ты клонишь. — Предупредительно прищурилась мать, тыча в Риту указательным пальцем. Больше не скрывая явного напряжения, она присела на высокий деревянный табурет. Склонив голову набок, глянула на картину, чтобы тут же отвернуться, нервно комкая в пальцах влажную тряпку, которой обычно вытирала руки. — К слову сказать, ко мне он с ней заезжал тоже. — Нехотя призналась. — Что я могу сказать?.. Замечательная девочка. Милая, добрая, Андрея любит. Впрочем, ты любила его ничуть не меньше!

— Мама!

— Я никогда не успокоюсь!

Предельно чётко и на удивление спокойно заявила мать, после чего со стула поднялась, вытиснула на палитру немного бежевой краски и принялась кистью смешивать её с другими, пепельно-розовыми тонами.

На улице раздался шум приближающегося автомобиля, и Рита мать обошла, выглядывая в окно.

— Вот чёрт! — Заломила пальцы, нервно по сторонам оглядываясь, и, себя пересиливая, эмоции задвигая в дальний угол, подошла к двери, ведущей в сад.

Мать, за её суетой не наблюдая, упрёк продолжила.

— Ты сама себя загоняешь в угол. Создаёшь вокруг ауру хаоса, разрушений. Со всего размаха пробиваешь огромные дыры в эмоциональном фоне, нагнетая в собственный уютный мир негатив. Это глупо, в конце концов! Глупо и совершенно неоправданно.

— Совершенно с вами согласен! — На всю галерею прозвучал мужской голос и женщина подняла взгляд к двери. Тут же, себя не сдерживая, улыбнулась, и, отставив в сторону работу, вышла из-за мольберта, чтобы гостя поприветствовать.

— Андрюша… — Только и смогла вымолвить, подставляя щёку для дружеского поцелуя.

— Александра Дмитриевна, чудесно выглядите, как всегда погружены в работу… Сказать по правде, не припомню вас без кисти в руках.

— Да, да… Да, да… — Женщина смущённо улыбнулась. — Без меня и моих работ этот мир стал бы на один лучик темнее. Как же я рада тебя видеть, дорогой. — Умилительно покачала женщина головой и с тяжестью в мыслях вздохнула.

— Рита приехала. — Меж тем утвердительно начал Андрей и посмотрел на женщину будто бы с упрёком.

— Приехала. — Развела Александра руками.

— Где она сейчас? Я вот с цветами, а она что же?.. Прячется? — Вроде и с веселостью в голосе сказал, но было понятно, что злится.

— Можешь не верить, но ещё мгновение назад была здесь и самоотверженно выслушивала мои нотации.

— Не верить такой шикарной женщине, Александра Дмитриевна, невозможно в принципе. Это вам. — Букет преподнёс и нервно сглотнул, недовольство своё загоняя подальше.

— Спасибо, спасибо, дорогой. — Вдохнув аромат цветов, Александра сверкнула угодой в глазах. — Поставь цветы в вазу. И воды, воды побольше! — Скомандовала, как только выполнить последний приказ Андрей согласился.

— Рита как, надолго? Что говорит? Зачем приехала, рассказать не успела? — Спросил будто нехотя, на что Александра недоумённо пожала плечами.

— Да как-то…

— Надо было позвонить. Я бы встретил. — Выговорил Андрей с ленцой и во всём его поведении снова сквозил упрёк. Он высокие розы расправил, придавая им презентабельный вид. Вазу с цветами поставил на комод у стены. Ту же стену спиной подпирая, скрестил руки на груди.

— Если честно, я об этом совершенно не подумала. — Пусть и нехотя, пусть с некоторой растерянностью в голосе, но всё же призналась женщина. — И, между прочим, зря. Вам просто обязательно надо поговорить. Вразуми ты её, в конце концов! К тебе она прислушивается, с твоим мнением считается. А ещё она совершенно несчастна. Я, как мать, это вижу, а признаться в подобном факте Рита отказывается категорически.