Жестокии развод (СИ) - Тес Ария

Касаюсь двери, чтобы толкнуть ее и устроить разнос, как вдруг в дверь раздается уверенный, долгий звонок.

Резко оборачиваюсь.

Кто это?

Не скажу, что меня что-то пугает. Проблем в бизнесе у Толи отродясь не было, так что я не шугаюсь собственной тени, не жду, что к нам в дом явятся «плохие люди» и вообще ничего плохого не ожидаю!

Но и хорошего тоже.

Я никого не жду в принципе. Все свои дома. Кто это?…

Подхожу к домофону, нажимаю на кнопку, чтобы включить маленький экранчик, на который выводится изображение с камеры наблюдения, и хмурюсь еще больше. Перед воротами нашего дома стоит почтенного вида женщина, а рядом высокий мужчина, который держит ей зонтик, защищая от снега. Длинная шуба лежит на ее плечах и почти достает до пола, белые волосы убраны в красивую прическу. У нас элитный поселок, конечно, но я ни разу ее не видела…кто это?

Так, ладно. Без паники. Вполне вероятно, что это просто новые соседи? Или люди заблудились? Мне бояться действительно нечего. У нас тут охрана и все дела…да и не выглядит она, как бандитка. Точно не она.

Нажимаю на кнопочку, которая открывает калитку, а сама почему-то нервничаю. Убираю волосы назад, поправляю простенький свитер. Так, ладно! Что за паника? Успокойся.

Отвожу щеколду в сторону, распахиваю дверь. На улицу выходить желания совершенно нет, снег идет сильный, собираясь на дорожке во влажные лужицы.

Слякоть.

А я в мягких, домашних тапочках…

Через мгновение наши гости показываются из-за дома. Мужчина идет чуть позади женщины, которой на вид лет семьдесят, наверно. Она немного сутулится, но при этом выглядит твердой и очень богатой. Экая "Железная леди" во плоти. Даже в свете слабенького, уличного фонаря я замечаю блеск ее драгоценностей: большие серьги с изумрудами и кольцо им в комплект.

Улыбаюсь.

– Здравствуйте, вы, наверно, заблудились?

Незнакомка останавливается у ступенек и чуть прищуривается. Оценивающий взгляд ее глаз проходится по мне, словно наждачка по стене.

Неприятно.

Я безумно хочу укрыться от этого взгляда, а еще больше внезапно мечтаю сбежать, но нет. Нет! Что за дурость?! Откуда этот нерв?! Наверно, просто рядом с такими людьми всегда так. И всегда так! Да! Я часто ловлю себя на мысли, что хочу сбежать от партнеров своего мужа, а это женщина – она сто процентов из того же теста. Это сразу читается. В манере себя держать и смотреть на мир под определенным углом: со стороны рыночных отношений, то есть, без глупых сантиментов.

– Ясно. Анатолий ничего тебе не сказал.

Моментально холод обдает все внутренности, а улыбка превращается в маску. Она все еще горит на моих губах, и перестать бы? Выгляжу я нелепо, и сама это чувствую, но не могу. Просто не могу пошевелиться! У меня в голове сейчас проскакивает сразу миллион возможных развитий этого странного разговора. Вплоть до совсем безумных, где у меня отнимают дом и выгоняют на улицу вместе с мужем и детьми, которые как раз рассчитывают получить машину за тринадцать миллионов. Ха! Зато будут рады хотя бы коробке, в которой мы будем жить…

– Простите? – шепчу, она кивает.

– Значит, буду гонцом с плохими новостями.

Она уверенно поднимается на порог моего дома, проходит мимо, оставляя второго гонца с «плохими новостями» и зонтиком, стоять на улице.

– Ты рот закрой, – хмыкает она, проходя мимо меня, – И дверь. На улице морозно, простудишься.

Что…что?!

Луплю глазами, как идиотка! Пока барыня проходит в мой дом! Сама! Без приглашения или чего-то вразумительного в принципе! Какого черта?!

Резко поворачиваюсь и хмурюсь.

– Кто вы такая?! И какое право имеете заходить вот так…

– Тише, тише, – старушка лениво взмахивает рукой, побрякивая золотыми браслетами на запястье, потом смотрит в сторону кухни, – М. Вкусно пахнет. Хозяйственная, значит, да? Понятно-понятно…

Что…что происходит?!

Смотрю на нее, как на умалишенную, пока она взглядом изучает мой дом! И так это неправильно выглядит, так…нахраписто и нагло! Что внутри меня зреет огромный протест.

– Я не знаю, кто вы, и что здесь происходит… – шагаю ей навстречу, – Но вы должны покинуть мой дом. Сейчас же!

– Ох, дорогая. Это вряд ли… – она одаривает меня странным взглядом, который я не могу разгадать, а потом снимает свою шубу, – Сначала мы все вместе поговорим.

– Да кто вы такая?! Я не приглашала вас раздеться! Я…

– Людмила Прокофьевна?!

Голос мужа заставляет меня почувствовать себя немного уверенней. Я слышу его торопливые шаги и сама спешу поближе. Хочу прижаться, встать за его спину, ведь…нет, происходит что-то странное! И мне совсем не нравится, что они знакомы…

Дурное предчувствие зреет все больше.

– Здравствуй, Толя.

– Что вы…

Мы с мужем встречаемся взглядами. Я своим испуганным луплю в него, он отвечает мне почти таким же. Из-за этого я напрягаюсь еще больше, но знаете, почему «почти»? Чем наши взгляды и наше поведение отличаются? Я слишком хорошо знаю своего мужа, чтобы это не понять.

В его взгляде проскакивает вина. На мгновение, но мне этого достаточно, чтобы почувствовать себя еще гаже и замереть на месте. Внутри будто что-то переворачивается, а в голову лезут дурацкие мысли: не стоит искать в нем защиту. Больше нет. Все изменилось…

– Я устала ждать, Толя, – перебивает она жестким, твердым голосом, – Хватит тянуть кота за яйца. Довольно! Мы все сегодня же решим. Это не обсуждается.

Я сжимаюсь в комок. От ее тона веет льдом и холодом, Толя бросает на меня взгляд, в котором слишком много всего, чтобы я успела разобрать что-то конкретное, кроме…вины? Но это все снова слишком быстро пропадает…буквально через мгновение он превращается в камень, потом хмыкает и кивает.

– Да, возможно, вы правы.

– Возможно? Я точно права, дорогой…

В прихожую выходят мои дети, которые тоже на мгновение замирают, а потом неожиданно расплываются в одинаковых, слишком сладких улыбках.

– Любовь Прокофьевна? – говорит Артур, – Добрый вечер. Не ожидал увидеть вас…здесь.

Сын хоть и старается держаться, быть похожим на своего отца, но у последнего фора в пару десятков лет и большой опыт. У него получается гораздо лучше, ведь во взгляде Артура, который он бросает на меня коротко, я точно читаю вину и сожаления. А еще неудобство. Какое-то колючее, отвратительное неудобство…

Он быстро отводит взгляд обратно на гостью, а Артем и вовсе прячет их в изучении кафельной плитки, и это…это последняя капля.

– Что здесь происходит? – сухо шепчу, напоминая о себе незнакомке.

Она поворачивается. Если честно, в это мгновение мне кажется, что было бы лучше и дальше притворяться частью интерьера. Для меня лучше, разумеется…для меня. Ведь то, что звучит дальше – это…это как получить удар в грудь с ноги. Неожиданно.

– Я пришла сказать, что Анатолий встречается с моей внучкой уже семь месяцев, и мне надоело ждать, когда это все из неприличного, станет уже нормальным.

Вот так.

Красное дерево? Символ прочности союза? Что-то я сомневаюсь…

3. Подарок под елку Галя

Думаю, что мне полагалось громко возмутиться, начать орать, устроить истерику, пусть в ход все мои познания в обсценной лексике, но ни один из этих вариантов не был притворен в жизнь. Если честно, даже не было попыток, потому что я просто застыла, лишилась дара речи и дара даже мысленно ее формировать во что-то адекватное.

Пустота.

Глухой, крепко сжатый вакуум вместо мозга или хотя бы собственной личности. Поэтому теперь вместо того, что получает любая другая женщина в похожей ситуации, например, какие-то банальные «прости, я не знаю, как так получилось», я сижу за столом на своей кухне рядом с женщиной, которая только что взорвала все вспомогательные колонны, которые держали мою жизнь и казались такими крепкими…

Черт, какими же крепкими и надежными они казались…

С другой стороны, я не уверена, что даже если бы я устроила разнос, то получила бы что-то, что получает любая другая женщина в моем положении. Все определяется очень просто – любовью, которой здесь нет. Нет ее, понимаете? Я больше нелюбимая женщина, и вместо теплоты, вины и сожаления чувствую лишь раздражение и некое…черт, желание побыстрее развязаться.