Измена. Простить, отпустить, отомстить? (СИ) - Шевцова Каролина

- Печально. Значит, эти люди добились своей цели и у них уже получилось расколоть нашу дружную семью.

Я нервно рассмеялась. Дружную? Господи, да о чем этот блаженный?!

- Кеш, я хочу, чтобы ты уехал. Нам нужно пожить отдельно, пока не уладим все вопросы с юристом.

Брови мужа удивленно поползли вверх.

- Я не буду уезжать из своего дома.

- Нашего.

- Допустим. Но по закону он принадлежит моим родителям, которые его для нас построили. Так что прости, из-за каких-то фантазий я не хочу лишаться своего комфорта. – Он встал со стула и с силой задвинул его. Ножки неприятно царапнули плитку. – Я иду спать.

Он открыл дверь и вышел в коридор. Спустя секунду я услышала приглушенное:

- Никит, забыл чего?

И невнятное мычание в ответ. Значит, сын все слышал. Но о том, как это скажется на его психике и как подготовить детей к новости, что их папочка мудак, я подумаю завтра.

Жалко, что модные психологи из ютуба о таком не рассказывают…

Глава 3

- Мамочка, а почему ты спишь в кабинете?

Передо мной стояла сонная Томка.

Я резко вскочила с дивана и оглянулась по сторонам. Вот черт! За окном уже шпарит солнце, на часах девять. Всю ночь я сидела здесь и думала, что делать со своей жизнью дальше, а под утро заснула на диване. Идти к Савранскому в кровать не хотелось.

- Где папа, - хрипло спросила я.

- На работе, я встала, когда он уже уходил. Сказал, что сегодня ты отвезешь меня в школу. Никиты тоже нет. Я, наверное, дома останусь?

- Ну, уж нет, - я кинулась в ванную, чтобы быстро собраться на работу. Не хватало еще из-за одной не по курсу воткнутой пиписьки пустить свою жизнь под откос! Деградировать, бухать, заедать стресс мороженым.

Последнее вообще нельзя, я и так поправилась, о чем активно намекали штаны и отражение в зеркале. Кстати о нем. Посмотрела на себя в ванной и увидела женщину с атласом диванной обивки на лице. На щеке цветок, на лбу лепестки, в районе носа след от ткани.

- Тамар, быстро натягивай форму, я чищу зубы и выезжаем!

Мы бежали, как могут бежать члены клуба анонимных толстяков к ларьку с пирожками.

На ходу я стянула с Томки куртку и шарф, и втолкнула девочку в класс. К середине третьего урока.

- Подождите, пожалуйста, - раздался из кабинета мелодичный голос.

Мне навстречу вышла Томина учительница. Какая-то Марьванна, имени которой я даже не знала. Не успела выучить за учебный год.

- Вы, наверное, мама Тамарочки, - она смотрела на меня удивленно и… с жалостью?

- Наверное, я. Хотя в таком виде, я больше похожа на ее бабушку, вы это хотели сказать?

Глаза Марьванны расширяются.

- Что вы, нет! Я же с вами так и не познакомилась, ее ведь папа привозит. – Я молчу, и это заставляет бедную учительницу продолжить: - ну, такой… импозантный мужчина.

- Ну, если импозантный, то это он. А что, номер его попросить хотите?

Я веду себя грубо и неправильно. Потому что вместо миловидного лица школьной учительницы вижу спину с сакурой вдоль позвоночника. И гадаю, могла ли эта несомненно благодетельная дама быть той самой шлюхой?

- Да что вы! Нет! Просто хотела сказать, чтобы вы почаще приезжали за дочкой, мы тут не кусаемся, родители у нас дружные, и девочка ваша замечательная!

Алексеевна! Марина Алексеевна, вот как зовут учительницу Томы, и сейчас мне по-настоящему стыдно. Не может женщина, которая так краснеет, скакать на чужом муже как ковбой на родео.

- Простите, - шепчу я, - постоянно на работе, но теперь буду почаще...

Пячусь спиной и когда Марина Алексеевна закрывает дверь, несусь со всех ног на выход.

Прием безбожно просран! Одна надежда на Женьку, мою медсестру и умницу, что она разрулит этот поток тревожных беременяшек, девчонок за семьдесят и любительниц собирать венерические болячки как пазлы.

Потому что перед работой мне нужно заехать в еще одно место.

Ресторан, в котором мы вчера отмечали, все еще украшен шарами. Большую часть цветочных композиций официанты растащили по домам, а те, что остались, завяли возле батареи.

От их вида становится совсем уныло.

Смотрю на этот праздник, как на свадебный макияж после брачной ночи. Тушь потекла, помада смазана, ресницы приклеены к подбородку.

- Да-да, Анастасия Борисовна, это я забрал вашу флэшку. Вы же, как телевизор разбили… случайно, мы его и выкинули. А флэшку что… я себе взял…

Передо мной мялся щуплый рыжий парень с веснушками.

Я перевела взгляд на выцветший прямоугольник на обоях, место, где висела плазма.

- Флэшка с тобой?

Парень достал из заднего кармана накопитель и протянул мне. Рука его дрожала.

- Я не украл, вы же телевизор оплатили, а это… там же и ничего особенного.

- Ноутбук тащи, - я облизала пересохшие губы.

Посмотреть еще раз. Трезвой и при свете дня. Лично увидеть и убедиться, что там был мой муж. Неужели за двадцать лет брака я эту задницу с чьей-то другой перепутаю?

Вижу, что официант хочет мне отказать, но почему-то боится. Оглядывается на пустой зал, здесь ни души и сослаться на срочную работу не выйдет. Он понуро идет за ноутбуком.

Я втыкаю флэшку в разъем. Жду, пока комп ее считает.

- Со мной посиди, - хватаю за локоть рыжего, когда тот планирует улизнуть. Мне страшно, что если он уйдет, я останусь один на один с проблемой.

Я боюсь узнать правду. А не узнать ее боюсь еще сильнее.

Наконец загорается белое окно, но вместо Никитиного фильма я вижу другую папку. На всякий случай щелкаю на нее – шесть видео по сорок минут.

Мой муж конечно импозантный, но так чтобы натрахать материала на четыре часа – вряд ли.

- Что это?

- Беременна в шестнадцать, - шепчет мальчик.

- А зачем?

- Что зачем?

- Зачем в шестнадцать беременеть? Это архивные видео? Это вообще статья, ты в курсе?

Рыжий краснеет еще сильнее, и становится похожим на переспевший арбуз:

- Это шоу такое, вы что не знаете? Я его девушке своей записал, она любит. А все, что было на флэшке, удалил и отформатировал.

- Зачем, - в ужасе хриплю я.

- Ну, я всегда так делаю…

- С чужими флэшками?! Вот не зря говорят, что у рыжих души нет! Дай сюда!

Я с силой дергаю накопитель на себя. Посмотрим, что там этот мамкин хакер наудалял и можно ли что-то восстановить!

От ресторана до машины короткими перебежками. Там, закрывшись ото всех громко ругаюсь, стучу лбом по рулю, отчего улицу разрывает вой клаксона.

Я должна узнать правду! Я имею на нее право! Прямо сегодня, прямо сейчас!

В объяснения Кеши так хочется верить, но вместо этого перед глазами стоит другая картинка! Мерзка! Фу!!!

Я уже на полпути к больнице, когда мне звонит регистратура.

- Анастасия Борисовна, - тихо шепчет медсестра Нина, - вас тут ищут.

- Пациенты?

- Нет, - она говорит еще тише, хотя это кажется невозможным, - ваш муж. Злющий!!!

- Еду.

Отлично, Савранский. Я тоже не сильно в настроении. Идеальный момент, чтобы расставить все точки над i.

Как говорится, игра была равна, играли два говна…

Глава 4

Савранский выглядел так, будто провел эту ночь в раю, в люлечке из перьевых облаков: отдохнувший, свежий, чуть-чуть загоревший.

Господи, это то откуда, сейчас ноябрь?! Где мой муж умудрился загореть за последние двенадцать часов?

- Насть, - произнес он, не отрывая взгляда от бумаг, - на тебя жалоба. Ты Кулибиной на УЗИ определила девочку.

В голове всплыли воспоминания о странненьком сыне депутата и его не менее пришибленной жене.

- А там?

- Там и есть девочка. Но уже третья, а Кулибин хотел мальчика.

Я всплеснула руками:

- Извини что не прифотошопила на тот маааленький снимок маааленький пенис! Тогда Кулибины были бы в восторге, а выговор бы получил врач из Майями. Они же в Америке будут рожать?

Кеша отложил в сторону распечатки и потер руками виски. На чашку кофе он даже не посмотрел. Судя по тонкой струйке дыма, напиток был еще горячим, но у мужа не было времени его выпить.