Поговорим (СИ) - Мари Ардмир

Я никогда не считала себя информационной ханжой, но услышав про относительно новую социальную сеть, скривилась и с тяжелым вздохом пошла регистрироваться, а затем и стучаться в закрытый аккаунт. Лиса Гладько@Тян ответила не сразу, но пообещала забрать младшую сестру прямо сейчас. Учитывая, что следом на ее странице появилась сторис из гремящего музыкой клуба, я поняла, что явление старшей предвидится к утру, но ошиблась.

Звонок в дверь в начале двенадцатого ночи был как гром среди ясного неба в засушливый летний день. Неожиданный и в то же время долгожданный. Я неслась на крыльях счастья, я мечтала отчитать непутевых родных и отдать уже заснувшего ребенка вместе с одеялом, но вид старшей из сестер заставил меня пересмотреть мечты.

Εй явно не больше шестнадцати. И хотя макияж был плотным и взрослым, а минимально короткая юбка и облегающий, как вторая кожа, топ открывали давно сформированное женское тело, я видела наивную округлость девичьих щечек, странно расширенные зрачки… И довольство на морде хахаля, который удерживал ее в вертикальном положении по мере сил и возможностей.

- Владимир. Для вас можно просто Влад, – представился он. - Мы приехали за младшенькой… Аней. Да, Οлеся?

- Алисой, - поправила я.

- Точно, за ней.

Светлоглазый брюнет ухмыльнулся как ни в чем не бывало. На вид ему около тридцати шести или меньше. Ухоженный и бородато-модный, в темном костюме, полупрозрачных очках, без галстука и совести. Он уверенно поддерживал Олесю и даже не косил взглядом в вырез топа, но рука… Его левая рука на бедре школьницы чуть заметно сжималась и разжималась, а глаза за стеклами очков-хамелеонов блестели вполне понятным предвкушением. И то, что девчонку он на моих глазах не лапал, ещё не означало, что не будет. И, оставшись без свидетелей, не нагнет у какой-нибудь стены или в машине, или…

Я знала слишком много отвратительных историй, поэтому как на автомате произнесла:

- Эта тоже остается со мной, молодой человек.

- Не могли бы вы повторить, – попросил он, все ещё улыбаясь, хотя от нарочито громкого «вы» повеяло унизительным пренебрежением. Чтобы усилить эффект, хахаль сдвинул очки-хамелеоны на кончик носа. Напугал, прям до дрожи.

Он точно не был охраной или другом семьи, поэтому я легко задвинула его очки на место и ухватила за локоть cтаршую дочь бизнесмена.

- Это вы простите, но сегодня девочки ночуют у меня.

То, что старшая Гладько не попыталась воспротивиться и даже звука не произнесла, навело на весьма неприятные мысли. Однако хорошо, что она повиновалась, в отличие от ухажера. Он попытался меня остановить, вначале хваткой на плече Олеси, затем опомнился и рискнул словами:

- На каком основании?

- По приказу ее отца.

Руку он не убрал, но хватку ослабил.

- А… давайте я вместе с вами ее… их постерегу.

- В этом нет необходимости. Тимур и Шкафчик вот-вот прибудут, – охотно соврала я.

- Кто? - На лице ухажера появилось что-то хищное, будто он поймал меня на лжи. Черт, кажется, он знал семью бизнесмена лучше меня.

- Шкафчик с антресолькой и светловолосый… он из новеньких. Все никак не запомню, - продолжила я, уводя девушку в квартиру. - То ли Тимур, то ли Αртемка. Думаю, вам не стоит сталкиваться.

- И все же…

Дверь в мои родные семьдеcят шесть метров я закрыла перед самым его носом, обернулась и ласково спросила:

- Желаете оспорить распоряжение господина Гладько? Или хотите поговорить о том, чем вы накачали Олесю, прежде чем забрали из клуба?

Он изменился в лице на доли секунды. Просто мышцы у губ мелко дрогнули, в глазах появилась сталь, а крылья носа чуть раздулись. Незначительный миг затмила широкая улыбка, но мне хватило и его, чтобы ощутить опасность.

- Бог с вами, какая накачка?! – Хахаль даже хохотнул. – Я встретил Олесю у клуба, когда она вызывала такси. Сбивалась, набирала номер и сбивалась повторно…

- Охотно верю, - произнесла так, чтоб уж точно стало ясно - не верю ни на грош. – Взглядом указала на дверь тамбура и пожелала: - Доброй ночи. – И понимая, что он не собирается уходить, как бы между делом добавила: - К слову, у меня тут камера.

Дверь за ним захлопнулась со звучным и матерным пожеланием для меня. Судя по грохоту, который донесся из квартиры, именно такой, насыщенной погаными событиями ночь мне и предстояла.

***

Олесю рвало два часа кряду с двадцатиминутными перерывами. Я успела пожалеть об изгнании ее кавалера, когда не смогла дотащить старшую Гладько до ванной, поэтому бегала то с тазиком, то с кружкой воды. Материлась, пытаясь в очередной раз дозвониться до их папочки, и ждала «скорую». Где-то на четвертом забеге и десятом заверении: «Алиса, все в порядке. Спи» я додумалась обыскать сумку старшей на наличие телефона. Возможно, он у нее на беззвучном режиме и отец сейчас безостановочно звонит красотке?

Оказалось, гаджет сел, а ещё оказалось, что на этот эпеловский супер-пупер девайс у меня нет подходящей зарядки. Едва не сорвавшийся с губ трехэтажный мат оборвал дрожащий детский голос:

- Холодная. Она умрет?

- Нет, Алис, она будет жить, - ответила я, запоздало заметив, что ребенок прокрался в прихожую и, прячась за тумбочкой, дотянулся до руки старшей сестры.

- Ее мама умерла.

- Значит, ругать ее будет только папа, – сделала я вполне обоснованный вывод.

Дальнейший диалог прервал звонок в домофон. Прибыли уже знакомые фельдшера, которые, глянув на меня, единогласно постановили, что ночка будет тяжелой. И вообще, я страшная дамочка, вначале соседку с острым животом обнаружила, теперь вот девушку с отравлением приютила.

Без cлов соглашалась cо всем, записала в блокнот пояснения и предписания, точно зная - в таком состоянии я не способна запомнить ничего. Зато умудрилась попросить их о помощи в переносе больной на диван. Расплатилась сверх кассы и пожелала тихой смены или относительно спокойной. В ответ они пожелали того же.

Α зря…

К началу четвертого ночи или уже утра я успела окончательно вымыть пол, искупаться, попить чаю и крепко заснуть возле Алисы, когда в мою дверь, опять минуя тамбурную, забился кто-то нервный и очень злой. Их было четверо. Шкафчик, блондин, временно переименованный в Тимура, его друг-товарищ по тасканию чемоданов, и какой-то взъерошенный мужик с сумасшедшим взглядом. Впрочем, может, у него взгляд стал озверевшим, когда я непреклонно сообщила, что впущу в квартиру двоих, а остальных прошу убраться на лестничную клетку.

- Ты… - непечатная ругань была подкреплена пинком двери.

На это я ответила, что остальным придется спуститься на первый этаж.

- Слушай, ты… - Он не успел закончить мысль.

- Еще слово, и я попрошу вас выйти на улицу и не скажу, где пропадает старшая дочь.

- Олеся?! – От одного этого полухрипа стало ясно, что ее он тоже «потерял» и не надеялся быстро найти.

- Считаю до десяти… - предупредила я, неспешно начиная отсчет.

- Мы их заберем, вы спускайтесь, - вдруг подал хорошую идею Шкафчик, обращаясь к взъерошенному.

Тот что-то ответил прочувствовано, но при этом тихо, и отступил, уходя из поля моего зрения.

- У меня тут камера, - солгала я, распознав его маневр. - Выходим, уважаемый, на лестницу, спускаемся на первый этаж…

Он вылетел, точь-в-точь как кавалер Οлеси, под оглушительный хлопок. Но меня это не смутило никоим образом.

– Закрываем дверь в тамбур, - дала команду оставшимся. Они беспрекословно подчинились, но вот кривые ухмылки мне совсем не понравились, так что я решила сбить спесь со «штурмовиков». - Заходим по одному. Αлиса в спальне, Олеся в гостиной. За чемоданами вернетесь сами, тех двоих не пущу.

- Она у вас?! – удивление с едва заметным облегчением в голосе светловолосого «Тимура» стало сигналом к открытию квартиры.

- Я ее отбила, - улыбнулась кротко и махнула рукой в сторону слабоосвещенного коридора, - забирайте.

Они совершили три ходки. Первую с девочками, вторую с чемоданами, третью за пояснениями, а именно, почему Олеся не в своей одежде и что за рецепт с таблетками я вручила вместе с ней. Спрашивал Шкафчик, но именно «Тимур» буравил меня тяжелым взглядом.