- Только не забудь...
Я тихонько пробралась обратно в спальню, когда услышала звонок его мобильного. Отлично, это даст мне несколько минут. Я как раз чистила зубы, когда он вошел в ванную.
Он прижался ко мне и обхватил руками, положив подбородок мне на плечо.
- Тебе идет моя рубашка.
Я выплюнула зубную пасту и прополоскала рот.
- Пришлось воспользоваться твоей зубной щеткой, - сказала я ему. - Не смогла найти запасную.
- Я не держу запасные, поскольку никого не привожу сюда.
Мне понравился такой ответ.
Он поцеловал меня в шею.
- Элеонора здесь. Она хочет с тобой познакомиться.
Я попыталась выглядеть удивленной. Наверное, мне это удалось, потому что он не выглядел как человек, который что-то заподозрил.
- Я сейчас не в самом презентабельном виде, - его рубашка доходила мне только до середины бедра.
Он фыркнул и взял мою руку в свою.
- Поверь мне, Элеонора не нежная роза, ты ее не удивишь.
И все же я настояла на том, чтобы надеть платье перед встречей с ней. Когда мы спускались по лестнице, она поднялась из-за барной стойки с сияющей улыбкой. Вживую она выглядела еще красивее, чем на фотографиях. Она напоминала мачеху Германа Яну своими широко расставленными глазами, ямочкой на подбородке и слегка оттопыренными ушами, но на этом физическое сходство заканчивалось.
- Ты, должно быть, Агата, - сказала она. - Много о тебе слышала. Я Элеонора, сводная сестра Германа.
- Привет, - я чуть натянуто улыбнулась. - Я немного стесняюсь, так что прошу меня простить.
- Да уж, вообще-то она умеет говорить, и очень много, - Герман усмехнулся.
Я ткнула его локтем в ребра, но он только хихикнул.
Когда мы все расселись за кухонным островом, Элеонора снова обратилась ко мне:
- Лика сказала, что у тебя красивые глаза; она права. Поразительный взгляд. О, Герман, тебе следует быть осторожнее, - она сделала нарочито серьезное лицо.
- Осторожнее? - я наморщила лоб.
- Когда девчонки, с которыми у Германа что-то складывается, начинают общаться с Ликой, у Германа с ними… ту же все заканчивается. Вот такое вот необычное совпадение.
Или Лика просто ревнует, не желая видеть Германа с другими женщинами, подумала я.
- Но есть у меня сомнения, что вы можете с ней подружиться, Агата, - продолжила Элеонора. - Просто ты явно не мимолетное увлечение, и нужно следить, чтобы она не играла в свои игры в этот раз.
Если бы она играла со мной в какие-то игры, я бы ударила ее прямо в нос.
- Герман рассказал мне немного о твоих нынешних проблемах. Я возглавляю детективное агентство, и мы лучшие в своем деле. Будет полезно, если ты расскажешь мне все, что уже знаешь - или думаешь, что знаешь, - о Теряеве и Литвинове. Дальше я разберусь сама.
- Хорошо, - и тогда я выложила ей всю имеющуюся у меня информацию о них - почти всю, которой я уже поделилась с Германом. Все это время я задавалась вопросом, чего же он опасался, почему не хотел рассказывать мне. Элеонора сказала, что это не страшный секрет или что-то, чего ему нужно стыдиться, но он, похоже, думал иначе.
К сожалению, Элеонора сдержала свое слово и была осторожна в высказываниях. Это означало, что у меня не было никаких подсказок, кроме «Лизы», что, в сущности, означало, что я не знаю примерно ничего.
Глава 4
После того, как Элеонора ушла, мы с Германом быстро позавтракали, а затем приняли душ. Удерживая мои руки над головой, он жестко трахал меня, прижимая к кафельной стене душевой кабины. Таким образом, я была восхитительно сыта и расслаблена, пока он вез меня в мою квартиру.
На полпути Герман сказал:
- Ты понравилась Элеоноре.
Отвернувшись от окна, я несколько раз растерянно моргнула.
- Хм?
- Элеоноре ты понравилась.
- Она мне тоже понравилась.
- Хорошо, - он сделал паузу, переключаясь на другую тему. - Раз уж мы заговорили о семьях, ты должна познакомить меня со своей мамой.
Я напряглась.
- Нет, не должна.
- Стыдишься меня?
- С твоим подвалом разврата? Конечно. У мамы останется травма на всю жизнь, если она узнает об этом.
Громкий смешок, вырвавшийся из его груди, был тем звуком, от которого у меня что-то сжалось в животе.
- Я даже не приблизился к тому, чтобы развратить тебя. Но я это сделаю. И твоя мама не должна об этом знать.
Я снова перевела взгляд на окно, пока говорила.
- Когда люди впервые встречают маму они ожидают, что она сумасшедшая. Иначе зачем бы она вышла замуж за убийцу? Она должна быть странной, верно? Это не так. Я не говорю, что она абсолютно нормальная. Она не живет в реальном мире. Она живет в своем собственном пузыре; верит в то, во что хочет верить, и видит то, что хочет видеть. Наверное, так ее разум защищается. Но в остальном она совершенно нормальная.
- Ты уже говорила мне, что она сломлена глубоко внутри, помнишь? - он притормозил, когда подъехал к светофору. - Ты боишься, что я буду читать ей лекцию о выборе мужа?
- Можешь читать. Ей все равно, ничто и никогда не разобьет ее веру в это решение.
- Даже то, как оно повлияло на тебя?
- Мама тысячи раз ставила меня выше себя, но не когда дело касалось Андрея.
- Если ты говоришь, что она не злая и не сумасшедшая, я верю тебе. Я не буду притворяться, что не осуждаю ее за то, что она вышла за него замуж. Я знаю, что она твоя мама, детка, но это был херовый поступок. Я бы сказал: «Каждому свое», если бы ее эгоизм не затронул никого, кроме нее самой. А так как это касается тебя, меня это совсем не устраивает. И все же, я оставлю свое мнение при себе; я буду паинькой, обещаю.
Я посмотрела на него, нахмурив брови.
- Почему ты хочешь с ней встретиться?
- Я же сказал тебе, что хочу быть частью твоей жизни. Может, я не очень много знаю о том, как поступать, но я знаю, что пары обычно знакомят друг друга со своими семьями.
Да, но я подозревала, что отчасти он хотел, чтобы все, включая мою мать, знали, что я его. Не то чтобы это прямо проблема. Просто он не представлял, насколько может быть странно слушать, как мама рассказывает об Андрее - не только о том, каким милым и заботливым он был, но и о его здоровье и условиях, в которых он живет, и ожидать сочувствия к нему. Мне нужно поговорить с ней заранее.
- Хорошо.
Он слегка сжал мое колено.
- Хорошая девочка.
В этот момент мы подъехали к моему дому. Выйдя из машины, я огляделась. Нигде не было серебристого седана. Фух. Никаких преследователей.
Герман ловко выхватил у меня из рук связку ключей и открыл подъездную дверь. Когда мы поднялись на мой этаж, он настоял на том, чтобы я подождала у входа в квартиру, пока он не убедится, что входить безопасно. Мне не нравилось, что он в одиночку обыскивает мой дом, но я согласилась подождать у двери только для того, чтобы сохранить мир между нами.
Удовлетворившись, что все в порядке, он подал сигнал, чтобы я вошла внутрь. Затем он прислонился к дверному косяку моей спальни, пока я переодевалась в свежую одежду, пристально наблюдая за мной с жадным блеском в глазах.
- Когда ты выйдешь с работы, Олег будет ждать на улице, - сказал Герман. - Он поедет за тобой домой на своей машине, а затем проверит твою квартиру, чтобы убедиться, что она пуста и безопасна.
Я остановилась с расческой, занесенной над волосами.
- В этом нет никакой необходимости.
- Нет, есть, - он сложил руки на груди. - Я думал об этом, пока ты храпела рядом со мной сегодня утром.
- Я не храплю.
- Короче, тебе не безопасно быть одной. Этот мудильник еще не навредил тебе физически, но это не значит, что он не попытается. Его нервы накаляются, и я не хочу рисковать тобой. Неужели ты готова рисковать собой?
Мои плечи поникли.
- Нет, - я уложила волосы в высокий хвост и добавила: - Меня просто бесит, что у меня практически не остается личного пространства из-за него.
- Тогда подумай об этом по-другому. Его цель - избавиться от меня. Вместо этого он просто заставляет нас проводить больше времени вместе.
