Вернуть жену любой ценой (СИ) - Гранина Анна

Я лежу на больничной койке. Бесцельно смотрю на белую стену напротив и поглаживаю плоский живот.

Как будто этим можно разжечь теплоту там. Дать новую жизнь.

Но внутри меня теперь только эхо пустоты. Безжизненный вакуум.

Два дня как я потеряла Пашку. Моего мальчика. Мою мечту. Мою жизнь. Мой смысл.

Врачи сказали, что матку пришлось удалить, чтобы спасти мою жизнь. Спасли. Но что осталось от этой жизни? Зачем она мне теперь? Где искать новые смыслы?

Я попросила не пускать ко мне Мирона. Учитывая мое состояние, мне пошли навстречу.

Но если бы от этого стало хоть чуть-чуть легче…

Я знаю каждую его морщинку наизусть, его голос, его запах. И каждый раз закрывая глаза я вспоминаю тот роковой вечер в его кабинете. Ту девушку на коленях между его ног. В наслаждении прикрытые глаза…

Все это навсегда отпечаталось в моей памяти, как предательство, которое разорвало мой мир пополам.

Медсестра бесшумно появляется в палате и проверяет капельницу на моих исколотых венах.

– Ваш муж пришел, спрашивал о вашем состоянии, может, вы хотите, чтобы он зашел?

Как я… Смешно. Превосходно! А как еще? Как он думает я?

Слезы снова, не спрашивая разрешения, медленно катятся по щекам. Как я могла выбрать в мужья такого мужчину?

А как не выбрать? Я как только устроилась в офис, сразу же накосячила. Он вызвал к себе. Стал отчитывать, но я честно сказала, как есть, что практики нет. Но я очень хочу быть полезной и всему научиться. Потом уже, он мне и сказал, что этой своей искренностью и зацепила. А когда зацепила, у меня уже не было шансов устоять против его напора.

Но он, такой идеальный, смог сломать и убить меня одновременно, оставив в живых.

Он ждет… А смысл тянуть время? Лучшего момента все равно не будет. Лучше момента не для примирения. Не для прощения. А для конца.

– Можете позвать моего мужа, пожалуйста, – прошу медсестру, а сама вздрагиваю когда слышу свой сиплый голос.

Он настолько холодный и равнодушный. Не думала никогда, что голос может быть убитым. Но вот… наверное мой сейчас такой.

Девушка кивает и выходит. Я стискиваю пальцы на животе, инстинктивно, пытаясь защитить, удержать то, чего уже нет.

Мой сын. Моя надежда. Их больше нет.

Дверь тихо скрипит, и входит Мирон.

“Мой Мир”.

Когда-то я так его называла, с нежностью, с полным доверием вверяя себя в его заботливые крепкие руки. А он клялся, что до последнего вздоха мы вместе.

И сам переименовал себя в моем телефоне в “Мой Мир”.

Теперь это просто имя. Как болезненное напоминание о том как бывает сладко, тепло, и… больно. Как один и тот же человек может дарить любовь и отбирать жизнь? Вопрос, на который ответ я найти не смогла. И… смогу ли?

Он выглядит измученным: щетина, круги под глазами, рубашка мятая, будто он спал в ней.

Это та самая рубашка, что я гладила ему на корпоратив, подбирала в тон своему наряду… ведь хотелось быть гармоничной, красивой парой.

А сейчас… она несвежая и неопрятная, что совсем не характерно для моего мужа. Смотрю на него молча и внимательно.

Он сутулится, у него проблемы со спиной и, видимо, сейчас она болит…

О чем ты думаешь, Ада? Тебе в тысячу раз больнее!

И… Мне не жалко своего мужа. Жалость умерла вместе с Пашкой.

– Ада… – начинает он, но я поднимаю руку, останавливая.

– Там в духовке ягненок запеченный… испортился, наверное, выкини.

Он округляет глаза.

– Я готовила для тебя. Хотела разделить с тобой праздник.

И я не понимаю, чего тебе не хватило. Но сейчас уже все равно. Работу над ошибками делать поздно. Это ничего не изменит.

– Я хочу развод, – слова вываливаются, тяжелые, неподъемные камни. И я так быстро это произношу…

Страшные. Судьбоносные слова.

На его его лице одновременно шок, боль, отчаяние. Но он молчит. Просто смотрит на меня, и в его глазах я вижу то, что не хочу видеть: вину, мольбу, любовь. Только она мне больше не нужна.

– Ада, пожалуйста, – наконец выдавливает он хрипло, надломлено. – Я знаю, что виноват. Я… это была ошибка. Я не хотел, чтобы так вышло. Я не хотел терять тебя. Терять… его.

– Его звали Паша, – перебиваю дрожащим голосом, но не от слабости, он натянут, словно тетива убийственного лука. – Ты не хотел? А что ты хотел, Мирон?

Слезы на глазах высыхают сами.

– Ты весь вечер с ней флиртовал, чтобы она тебе отсосала? Я тебе звонила, а ты… ты телку трахал. Ты променял семью на похоть. Твое пятиминутное удовольствие стоило слишком дорого. Сына. А когда я истекала кровью и теряла нашего сына ты ширинку после отсоса застегивал.

Он опускает голову, и я вижу, как его руки сжимаются в кулаки. Он хочет что-то сказать, оправдаться, но слова застревают.

– Ты разрушил меня, – продолжаю, каждым словом как нож вонзаю в него и в себя. – Ты разрушил нас. Ты разрушил нашу семью. Нашу любовь. Наше будущее. Я не хочу твоих извинений. Не хочу твоей любви. Я хочу, чтобы ты ушел. Навсегда. И дал мне развод как можно быстрее.

– Ада, я…

– Извините, у нас процедуры. Покиньте палату, молодой человек, – прерывает наш разговор пожилая, строгая медсестра заходя в палату.

И я, даже ей благодарна, потому что я сказала все, что хотела.

Он поднимает глаза, и в них – отчаяние. Но он молчит. Просто кивает, медленно, будто каждое движение причиняет ему боль.

– Ты уверена, что этого хочешь?

– Да.

– Хорошо.

Мирон разворачивается и выходит. Дверь закрывается, и я выдыхаю. Слезы снова текут, но я не вытираю их.

Девочки, добро пожаловать в новую историю! Порадуйте авторов лайками и комментариями если книга вам понравилась! Для вас мелочь, а нам приятно!

Глава 7.

Минуты, часы, дни… Все сливается в один сплошной бесконечно-монотонный поток. Капельницы, обследования, посещения.

Все сочувствуют, жалеют, но если бы только это могло что-то изменить, а так все бессмысленно.

Поэтому даже на очередной стук в палату я не реагирую. Все равно уже кто там. И лучше, если этот человек сам поймет, что сейчас он тут лишний и уйдет.

Но нет. Он стучит еще. Дверь приоткрывается.

– Аделаида Александровна, добрый день, я зайду?

Юрий. Юрист моего мужа.

– Я быстро.

И я благодарна этому мужчине за его сухость, сдержанность и профессионализм.

– Документы на развод готовы, – протягивает мне папку. – Все подписано. На ваше имя открыт счет в банке, куда ваш бывший супруг перевел сумму…

– Мне не нужны его деньги, – перебиваю адвоката.

– Они уже переведены, вы можете распоряжаться ими, как хотите. Квартира и автомобиль остаются вам. Мне поручено передать это и пожелать скорейшего выздоровления.

Поднимается и также быстро, как пришел, уходит.

Провожу рукой по холодной папке. Теперь это моя новая реальность и жизнь. Открываю, листаю страницы.

На банковском счете – сумма с неприличным количеством нулей.

Его щедрость? Его вина? Его попытка загладить вину?

Мне все равно. Эти деньги не вернут Пашку. Не вернут мне возможность стать матерью. Не вернут веру в любовь.

С сегодняшнего дня я потеряла все.

Статус жены – в прошлом. Идеальная семья была иллюзией.

А мечта стать матерью навсегда украдена и вырвана из меня вместе с Пашкой. А впереди – пустота и миллион одинаковых бессмысленных путей.

Развод.

От одного этого слова передергивает и будто кованая плита, падает на грудь.

Да, я сама его просила. Сама сказала. Но когда вот оно – напечатано, с подписями, со штампами, с холодной юридической ясностью – меня накрывает.

Слезы текут, не спрашивая. Как будто глаза знают больше меня.

Вытираю их тыльной стороной ладони. Не хочу дарить ему ни одной своей слезинки. Не хочу показывать слабость. Если бы можно было отдать все эти деньги и стереть память, то я бы сделала это.

А тут в этих четырех стенах, в этом постоянном унынии и скукоте я только еще больше себя накручиваю. Я хочу домой. Хочу туда, где можно чем-то заняться и отвлечься.