Возлюбленная для чемпиона (СИ) - Кужель Маша

— У меня из одежды тут только это.

— А я и не возражаю.

— Я знаю, — она снова хмурится. — Ты какой-то странный сегодня.

— Нет, я странный всегда. Ты просто забыла, потому что редко меня видишь.

— Наверно, — Аня кивает мне, приглашая заходить.

Я нервно сглатываю и захожу в ее комнату. Нестеровы не жили в этой квартире на постоянной основе. Несколько лет назад они купили дом для своей большой семьи и с тех пор квартира пустовала. Иногда, в виде исключения, мы устраивали здесь свои тусовки.

Как единственная дочка в семье, Аня одна имела собственную комнату.

— Раньше Кирилл завидовал, что у тебя есть своя комната.

— Ну, раньше я завидовала тому, что мои братья были друг у друга.

— А теперь?

Аня перекидывает волосы через плечо и заплетает мокрые пряди.

— Теперь я думаю, что моя семья идеальна такой, какая она есть. Точнее, совсем не идеальная. Просто идеальная для меня.

Острая боль пронзает мою грудь. Ревность. Их семья была невероятной. У меня не было братьев и сестер — по крайней мере я о них не знал, потому что мой отец кинул нас очень давно. У меня есть только мама. Мы с мамой были крепким тандемом. Но Нестеровы были настоящей командой. Гораздо легче играть в сплоченной команде, чем вдвоем.

— О чем ты думаешь? — спрашивает Аня.

Я качаю головой.

— О том, как вам всем повезло, — отвечаю я. — И как сильно я ненавижу своего отца. Выражение лица Ани становится печальным.

— Ты разговаривал с ним?

— Да, как только он узнал, что я подписал контракт, он тут же нарисовался.

В ее глазах вспыхивает гнев.

— Ну естественно!

— Поздравляю, сынок, — говорю я, насмешливо изображая голос моего отца. — Я всегда знал, что ты все сможешь. Тебе же передались мои спортивные гены!

— Он просил денег?

— Пока нет. Но я уверен, что это не за горами. Он не получит от меня ни копейки.

Пальцы Ани касаются моих. Она берет пиво у меня из рук, делает большой глоток и протягивает бутылку обратно.

— Тут и пить особо нечего, так что игра будет короткой, — говорю я.

— Значит, по очереди что-то говорим и пьем, если мы это делали?

Я киваю.

— У меня никогда не было секса. — выпаливает она.

Похоже, мы сразу переходим к делу.

— Тут главное не торопиться, Ань. Серьезно. Не позволяй никому принуждать себя к этому.

Она откашливается и сует мне в руку холодную бутылку.

— Пей.

— Хорошо.

Я делаю глоток, стараясь, чтобы он был как можно меньше — чтобы мы могли играть как можно дольше.

— Я никогда не был влюблен в подругу своего старшего брата.

— У тебя нет никаких братьев!

Я пожимаю плечами.

— Это не запрещено правилами.

Она делает глоток. У нее было два брата, и возможно она была влюблена не в меня, но что если…

— В кого?

Она хихикает.

— В эту игру играют не так, хитрец, — она прижимает палец к губам. — Я никогда не целовалась.

Я не могу поверить в то, что Аня действительно так невинна. Наверняка эту красивую, умную, забавную девушку целовали раньше. Но, когда я предлагаю ей пиво, она качает головой.

— Никогда, — шепчет она. — Это дикий отстой, да?

— Это не отстой. Просто... Просто удивительно.

Она усмехается.

— Что в этом такого удивительного?

Я открываю рот, но, прежде чем мне удается подобрать слова, меня прерывает звук, доносящийся из другой комнаты. Он напоминает мне, что братья Ани очень близко к нам, а я стою здесь, очень близко к ней, думая о том, каково это — быть первым мужчиной, который поцелует эти губы.

— Ты… — я моргаю. — А ты этого хочешь?

Ее лоб морщится, когда она вытягивает шею, чтобы заглянуть мне в глаза.

— А чего хочешь ты?

Я наклоняю голову, прижимаясь своим лбом к ее.

— Быть поцелованным.

Она прижимает руку к моей груди, и у меня перехватывает дыхание. Я жду, когда она сократит расстояние между нашими губами. Вместо этого она сильно толкает меня.

— Катись отсюда!

Я спотыкаюсь.

— Что? Почему?!

— Мне не нужны твои поцелуи из жалости, Илья.

Она избегает моего взгляда, но я вижу обиду, промелькнувшую на ее лице.

— Причем тут…

— Просто уйди.

— Илююх? Ты здесь? — голос Жени. Чееееерт. Только не сейчас.

Аня обходит меня и открывает дверь.

— Ань! — зовет Женя. — Илюха с тобой?

Женя просовывает голову в комнату.

— К вам можно?

Аня закатывает глаза.

— Естественно.

Женя улыбается, заходя в комнату.

— А вот и виновник торжества. Что вы тут делаете?

— Сплетничаем и красим ногти, — Аня натянуто улыбается. — А ты думал?

Женя ржет. В отличии от Кирилла, он совершенно не замечает моего влечения к Ане.

Кирилл врывается в комнату.

— Что здесь происходит?

— Я нашел его, — говорит Женя, обнимая меня за плечи и выводя из комнаты.

Я оглядываюсь на Аню, но она делает вид, что разглядывает покрывало. Неужели она действительно не чувствовала, что между нами происходит? Причем тут поцелуй из жалости? Как ей это в голову пришло?

— Все нормально, сестренка? — спрашивает Кирилл. — Что вы тут делали?

Мы с Женей уже выходили, когда я услышал ее слова.

— Мы трахались, Кирилл. Разве ты не видишь? Я со дня на день залечу от Ильи.

— Очень смешно, — говорит Кирилл, но я слышу, как напряжение уходит из его голоса.

Когда я поворачиваюсь к ним, Аня уже выталкивает Кирилла из комнаты и закрывает за ним дверь.

Никогда не целовалась. Как такое может быть?

Глава 3

Аня

Я пытаюсь читать, но ничего из этого не выходит. Да и кто может сосредоточиться, когда за дверью полным ходом идет пьянка и орет музыка?

Я переворачиваюсь и зарываюсь лицом в подушку. Не могу поверить, что я сказала Илье, что никогда не целовалась. Надо было соврать. Он бы никогда не узнал правду. Но хуже всего то, что помимо этого я призналась, что влюблена в одного из друзей моих братьев.

Надо будет как-нибудь выкрутиться, если он снова спросит об этом. Иногда нам приходится врать, чтобы защитить себя, и я знаю, что лучше не оставлять свое сердце незащищенным перед Ильей Корневым.

Я прижимаю к своей груди вторую подушку, моя кожа покрывается мурашками от воспоминаний о нем. Его тело было совсем рядом, когда он прикоснулся своим лбом к моему и спросил, хочу ли я, чтобы он меня поцеловал.

Зачем я продолжаю прокручивать все это в своей голове? Я совершенно недостойна его. Он — будущая звезда хоккея, его уже пригласили играть в команду из КХЛ. Мы можем быть вместе только в какой-то параллельной реальности.

В этой реальности это был бы вовсе не поцелуй из жалости, а то, чего он хочет так же сильно, как и я.

Он бы не спрашивал моего разрешения. Он бы просто поцеловал меня, а я бы даже не подумала его отталкивать. Он был бы нежным, а я бы от природы хорошо целовалась. Настолько хорошо, что он бы стонал мне в рот, как это делают герои любовных романов.

Я снова переворачиваюсь в постели, хныча от разочарования.

Дверь моей спальни скрипит, и я смотрю на нее в темноте. Кирилл проверяет меня? Не знаю, почему его вдруг так беспокоит, что мы с Ильей остались наедине. Наверное, потому что у меня появилась грудь. Наконец-то.

— Анют? Ты спишь?

Я слышу до боли знакомый хриплый шепот, заставивший все мои внутренние органы сжаться.

— Нет. Что случилось?

Дверь широко открывается и заходит Илья. Поток света из коридора проникает в комнату.

— Можно мне посидеть с тобой?

О, черт. Я знаю эту интонацию в его голосе — едва уловимую дрожь беспокойства, которая иногда так сильно бьет по самому Илье, что он не может ничего делать. Я готова на все, чтобы помочь ему, но, к счастью, для этого не нужно многого.

Я перелезаю на край кровати и похлопываю рядом с собой.

Илья испускает протяжный вздох, и свет снова гаснет, когда он закрывает за собой дверь. Он ложится на спину поверх одеяла.