Оглянись, я за твоей спиной (СИ) - "Biffiy"

— Хватит визжать, а то светляки все передохнут. А мой сад без светлячков не красивый. — С усмешкой произнёс он, прижимая тело девушки к себе. — И не трепыхайся, а то опять ударишься о скамейку…

— Что это? — Воскликнула она, застыв в его объятиях. — Что опять на меня свалилось? Почему опять…свалилось на меня?

— Успокойся. Это всего лишь пиджак…мужской. Видно в нём были спрятаны цветы на дереве. Сначала упали цветы, а вот…теперь и он. — Тим помахал пиджаком перед носом девушки. — Видишь?

Она кивнула и уже хотела что-то сказать, но…пиджак зазвонил. Вернее зазвонил телефон в его кармане. Тим с неохотой отпустил девушку и достал телефон из кармана пиджака.

— Ты его прослушаешь? — Удивилась девушка, поправляя волосы тонкими руками.

Тим на мгновение был заворожен её плавными движениями, что не ответил, а только кивнул.

— Но это чужой телефон?

— Ну и что из этого? Вот я и узнаю, чей он, что бы…вернуть. — Он нарочито медленно включил телефон и поднёс его к уху. — Алло!….

Ветерок с удивлением смотрела на садовника, всё больше и больше понимая, что он ей…стал нравиться. Да, он грязный и…вонючий, но это же его работа? А работа в саду — это грязная работа. Но даже это прикид не мог скрыть фигуру мужчины, на вид которому она дала бы лет тридцать-тридцать пять. Голос у него хриплый? Так поработай на ветру весь день, да ещё она, наверное, шугает любопытных людей и…птиц из сада. Вот и голос надорвал. Но пусть он даже и с хрипотцой, а…приятный.

Она невольно вздохнула, привлекая на мгновение его внимание.

И глаза у него…красивые. Большие…тёмные. Пока не понятно какого цвета. Разве ночью это поймёшь? Зато посадка его головы на широких плечах — привлекает внимание своею пропорциональностью. Учась в университете на управленческом факультете, она изредка посещала свободные лекции по архитектуре. Если бы у неё была свобода выбора, то она училась бы на архитектора, но…гибель родителей и необходимость зарабатывать на свою жизнь, заставили учиться там, куда послали её хозяева — родители Эллы Сомовой. Тем не менее, её врождённая способность видеть прекрасное и пропорциональное, так называемое «золотое сечение», даёт возможность оценивать мир в этом ракурсе.

Вот и теперь, глядя на садовника, она понимала, что с него… надо скульптуры лепить. В нём есть идеальное сочетание линий и пропорций, которое скрыто грязной одеждой и чумазой внешностью. А интересно, какой он на самом деле? Ветерок уже хотела его об этом спросить, как садовник сам обратился к ней.

— Ты, что на меня смотришь, как на статую? Задумалась или засмотрелась на мою красоту? — С усмешкой спросил он, тут же «стирая» из её головы все благие мысли.

— Ты мне мозги не пудри! — Тут же воскликнула она. — Лучше скажи, что ты узнал из телефона. Чей он?

— Какого-то Тимофея Хромова. Вот договорились с ним, как вернуть телефон. Он обещал заплатить… — Тим говорил, оценивая взглядом реакцию девушки. Сначала глаза её расширились, затем расширился её рот, и вскоре она остолбенела. — Что с тобой, Ветерок? Теперь и ты превратилась в статую…

— Как какого Хромова? — Еле проговорила она. — Да это же сам…Хромов! Бывший спортсмен, а теперь руководит одной из самых престижных архитектурных фирм нашего города. Самый завидный жених города, и который влюблён в Эллу Сомову. Она для него принцесса, а он для неё принц, — она вздохнула и добавила, — на белом коне, как говорится.

Тим усмехнулся и махнул в сторону, куда ушла Элла Сомова.

— Это она, твоя красавица, влюблена в…Хромова? Ну, нет. Я же слышал, как она его ругала. Разве так могут ругаться влюблённые в парня девушки? — Он прищурился и уткнул пальцем в её сторону. — Вот ты…влюблена в него. Это по глазам видно. Я только произнёс его имя, как ты уже пылала страстью к нему… Вся так вспыхнула, аж засветилась. Почему ему не признаешься? Ты девушка красивая и…

— Я девушка-урод. — Оборвала его слова Ветерок. — Посмотри на моё лицо, хотя чего с тобой говорить? Ты же кроме своего навоза и деревьев видно в жизни ничего и не видел…

— Ошибаешься, красавица. — Я ведь тоже бывший спортсмен, да и знаю твоего…Хромова. Вместе в одной команде по плаванью были. Вместе и ушли из команды.

Девушка была ошарашена этим заявлением. — Так, чего же ты мне мозги пудришь?

— Что бы проверить правильность своих выводов. Значит я прав, ты влюблена в Тимофея? — Тим хмыкнул носом, затем провёл грязной рукой под ним и сказал. — Конечно, влюблена. Все девчонки в него влюбляются. Он же…красавец, не то, что я… кто я такой? Грязный бывший спортсмен, которой может только садом управлять, а не архитектурной компанией.

— Ишь, распустил нюни! — Возмутилась девушка. — А кто тебе мешал учиться? Может, тоже бы стал…архитектором? Чем ты вообще интересуешься?

Тим пожал плечами и ответил. — Не знаю. После головной травмы не могу вспомнить, что люблю и чем интересовался в жизни. Стукнулся так головой о дно бассейна, что себя-то вспомнил с трудом. Вот уже лет пять служу здесь садовником…

Лицо девушки изменилось. Из надменного и гордого, да к тому же обиженного взгляда, не осталось ничего. Теперь она смотрела на него с сочувствием и даже с жалостью, что очень не понравилось Тиму. Он уж пожалел о том, что так перестарался.

Но девушка сама подошла к нему и взяла за руку.

— Ты извини меня за грубость, садовник. Я даже имени твоего не знаю. давай познакомимся? Я Вера Терек, но Элла зовёт меня Ветерок. А я уже привыкла. Мне даже понравилось

Глава 2

Она проснулась почти в одиннадцать часов. Быстро оделась, причесалась и спустилась в кухню.

— Марь Иванна, — обратилась она к пожилой женщине, хлопотавшей у плиты, — неужели наша Элла будет завтракать? Вы готовите воздушный омлет для неё.

— Да, девочка, для неё. Я думала, что она простил до обеда, и вдруг звонок. Готовь ей завтрак к половине двенадцатого, потому что в двенадцать к ней придёт гость. — Женщина говорила и не отрывалась от работы. Вскоре на большом серебряном подносе стоял завтрак: омлет, тосты и кофе.

— И что это за гость? — Ветерок хотела взять один тост, но женщина стукнула её по руку. — Наша Эллочка любит тёплые тосты. А ты сделай себе тосты сама, но когда вернёшься. На, — она вставила поднос в руки Ветерка, — отнеси своей подружке еду. Её величество не спустится к завтраку, потому что у неё мало времени привести себя в порядок перед приходом гостя. Кушать будут в своей опочивальне.

Мария Ивановна — домработница и повариха Сомовых, отличалась весёлым нравом. Она не упускала случая немного «поиздеваться» над хозяевами в лучшем смысле этого слова. Она их…передразнивала, особенно Эллу… И вот теперь, говоря о ней, закатила глаза к небу и поднесла пальцы к виску. Было очень смешно.

— Всё, хватит смеяться, Ветерок, иди…хозяйка ждётцццц… — Мария Ивановна отрыла перед нею дверь.

Ветерок вошла в комнату Эллы, как всегда, постучавшись и услышав разрешение войти. Она поставила завтрак на большой круглый стеклянный столик возле мягкого белого дивана и объявила. — Кушать подано.

Элла вышла из ванной комнаты, и, увидя её, Ветерок застыла. Девушка была до такой степени хороша, что «дыхание спёрло».

Нежно-голубое, почти прозрачное, платье облепляло её тело, как вторая кожа. Платье было красиво задрапировано с большим вырезом на груди. В женской ложбинке на груди на золотой цепочке висел большой голубой сапфир. Он сиял, как и глаза девушки, зачаровывая своей красотой…

Надо сказать, что Элла умело, пользовалась косметикой, и всегда подчёркивала ею свою красоту, а не зачёркивала.

Её глазами невозможно было не восхититься. Они до такой степени были выразительными, что хоть картину с неё пиши! Да и льняной поток волос блестел и колыхался при каждом её движении, словно китайский шёлк.

Ветерок не могла скрыть вздоха восхищения.

Элла улыбнулась, заметив её реакцию, и подошла к дивану и произнесла. — Я не могу не нравится мужчинам. Я их ослепляю. И через полчаса я это сделаю с одним гордецом. Я покажу ему, как…отвергать меня на первом свидании.