Повороты судьбы (СИ) - Флеер Вероника

Я непонимающе гляжу на парня, разглядываю его дымчатые серьезные глаза, которые минуту назад излучали смех. Почему люди порою ведут себя так непонятно? Сегодня говорят одно, а завтра уже другое.

— Но, — наконец, заговаривает Кит и вновь делает паузу. — Что-то внутри не позволяет мне прогнать тебя. И, на самом деле, я себя за это ненавижу. — Парень пристально обводит меня глазами. — Тебе здесь не место.

— Ты вчера сам пригласил меня. — Уныло произношу я, рассматривая свои пальцы.

— Я знаю. Я жалею об этом. Но одновременно я рад, что ты здесь.

— Ты странный.

— Так как насчет грейпфрутового сока? Он с холодильника.

Я хмурюсь, потирая виски, не зная даже, что и делать, как себя вести. Вроде бы мне намекнули, что лучше б мне уйти отсюда и не возвращаться, но в тот же время предлагают сок. Черт возьми, а еще говорят, что это женщины с причудами.

Тем не менее, парень подходит к старенькому холодильнику, достает оттуда коробку сока, идет обратно к стойке, избегая встречаться со мной глазами, и наливает в стакан розоватой жидкости, ставит ее перед моим растерянным носом. Я смотрю на стакан и пальцы Никиты, что до сих пор обвивают его, и, наконец, говорю:

— Люблю грейпфрутовый сок.

— Я тоже.

Наконец, он убирает руку, и я позволяю себе сделать глоток. Непроизвольно морщусь, когда горько-кисло-сладкая жидкость попадает в рот. Есть грейпфрут или пить грейпфрутовый сок — сродни издевательству над своими вкусовыми рецепторами: вроде бы и горько, неприятно, но хочется еще.

— А где ребята? Или сегодня ты один? — любопытствую я, вопросительно приподнимая брови, заодно стараясь не думать о том, что минуту назад говорил мне Кит.

— Медведь с Артемом где-то шляются, а Лесю можно найти там, — Никита указывает пальцем на танцпол. — Если хорошенько постараться.

— Да уж. Здесь всегда так?

— Как?

— Много народа. Много запахов. И вообще…

Парень хмыкает:

— Я уже привык и к запахам, и к музыке, и к приставучим алкашам, требующим налить еще водки. Здесь — это норма. Дело в том, что это единственное место в городе, где даже те, у кого нет денег, могут позволить себе оторваться, влить в себя пару литров дешевой дряни, накуриться и потрахаться в туалете.

— О, — только и киваю я, а в голове начинают проноситься картинки грязного туалета с непонятными следами на плитке, уродливые унитазы и сумасшедшие действа, которые совершают на них "парочки". Тут же захотелось блевануть.

— Поэтому если ты не хочешь напиваться, обкуриваться и трахаться — тебе здесь нечего делать.

Конечно же, ничто из этого не входит в мои вечерние планы, но меня в очередной раз задевает тот смысл, который вкладывает в свои слова Никита:

— Ты снова меня прогоняешь?

— Нет. Ты составишь мне компанию, потому что я чертовски устал от этих озабоченных обдолбышей.

Никита поджимает губы и оглядывает извивающуюся толпу. Несколько девиц уже успели снять с себя топы и бюстгальтеры и теперь трутся друг о друга всеми частями тела, не забывая при этом целоваться. Начало лесбийского порно прям. Мерзость. Зато народ радуется, свистит и гудит, глядя на извращенок. Может, у меня слишком консервативные взгляды на мир, но ничего не могу с собой поделать: эти люди вызывают у меня лишь отвращение.

— Почему ты здесь работаешь тогда? — задаю вопрос, поворачиваясь к Никите.

— Пока других вариантов нет. А деньги на проживание нужны.

Только снова хочу заговорить, как кто-то грубо толкает меня локтем, обдавая едким перегаром. Я недовольно морщусь, задерживая дыхание. Слышу, как возле моего уха пьяное тело просит налить Никиту какого-то пойла.

— Ты поаккуратней с дамами, — произносит Кит, сверля глазами пьяного молодого парня, который даже не обращает внимание на грозный тон Никиты, роясь в своих карманах в поисках денег на выпивку.

Вскоре тело выуживает смятую купюру и кладет на стойку. Никита наливает ему то, что он просит, и тело исчезает. Я смотрю ему вслед, и мне становится не по себе: совсем худой мальчишка, в ободранных джинсах и старой майке, идет и едва не спотыкается о свои же ноги. Кажется, ничего хорошего с ним дальше не произойдет. Может даже, сегодня для него последний день жизни, так как алкоголь и наркотики сделают свое поганое дело. Люди — хрупкие существа и, что самое грустное, часто сами делают себя таковыми, предавая свое тело опасности.

— Первый раз пришла в такого рода заведение, и, надо сказать, я впечатлена. Так везде? — недоверчиво интересуюсь я, не отрывая взгляда от шатающейся походки парня, из-за которой он может вот-вот рухнуть на пол.

— Не думаю. Тебе повезло попасть в самый Ад. Вообще, "Клуб на Береговой" — это своего рода пристанище для потерянных людей. С каждым что-то случилось в жизни и каждый хочет это "что-то" залечить. Каким способом? Я уже выше перечислял. Возможно, они выбрали неправильную тактику, но… не мне им вправлять мозги.

— А ты? Тоже здесь потому, что и у тебя что-то случилось?

Никита грустно усмехается.

— Я же уже говорил, что мне просто нужны деньги. Но, возможно, и случилось.

— А остальные ребята? Леся, Артем и Миша? Что с ними?

Делаю очередной глоток сока и вопросительно смотрю на парня, понимаю, что лезу не в свое дело. Но мне очень любопытно и я ничего не могу с собой поделать! В голове просто рой вопросов, на которые хотелось бы услышать ответ. Мне всегда было интересно узнавать людей, узнавать их жизненную историю, узнавать то, о чем они думают по поводу той или иной вещи. Да, любопытство просто так из себя не выбьешь.

— Думаю, это они должны тебе рассказывать о себе, а не я. — Парень лукаво улыбается, приподнимая широкие брови.

— Да, прости.

Я поджимаю губы, несколько раз обвожу пальцем ободок стакана, даже мысленно хлопаю рукой себя по губам. Что-то я слишком расслабилась.

А расскажут ли ребята? Это с Никитой я чувствую, что постепенно нахожу общий язык, а с ними… они кажутся мне хорошими, но далекими от разговоров со мной людьми. Кто я им вообще такая, чтобы делиться своими проблемами? Верно, никто.

— У меня никогда не было друзей, своей компании. У меня была только семья, и все. Поэтому прости, если я слишком настойчиво сую свой нос, куда не надо. Меня охватывает лишь безобидный интерес. Каково это, когда с тобой аж целых три человека, готовые за тебя постоять, готовые разделить твою радость и боль.

— Ну… — протягивает Кит. — Не все так складно, как ты говоришь. Эта троица порою приносит кучу проблем, которую сложно разгрести. Поэтому иногда я просто хочу от них избавиться.

Никита хохочет.

— Вот сейчас, например.

И тут, словно вихрь, на стул рядом со мной приземляется едва стоящая на ногах Леся. Ее растрепанные волосы, которые она с размахом поправляет, ударяют мне лицо. Я снова морщусь, думая о том, что в этом заведении люди до ужаса неуклюжие.

— О, Майя! — восклицает девушка, выдыхая на меня алкогольный запах, вперемешку с запахом табака. — Рада тебя видеть! Чего не танцуешь?

— Я только пришла, — уточняю я, опуская момент, что я даже и не собиралась пускаться в пляс вместе с танцующими.

— Скучная ты, — добавляет Леся, хмуря подведенные брови, а затем смотрит на Никиту: — Ветров, плесни мне чего-нибудь.

— Милая, а тебе не много? — наклоняется к ее лицу парень, недобро сверкая глазами.

— Не тебе решать этот вопрос. Ты, — девушка дотрагивается указательным пальцем до его груди и продолжает: — Бармен. Это твоя работа, исполнять желание клиентов. Будь добр, налей мне текилы.

— Леся, ты себя угробишь когда-нибудь.

— И что? Кому до этого есть дело? Это моя жизнь! Что хочу, то и делаю с собой. — Под конец фразы девушка хмурится и кладет подбородок на сложенные руки. — Мне плохо.

Я сижу, переводя глаза то на Никиту, то на Лесю. Парень молча вздыхает, жалостливо глядя на подругу, а сама Леся в свою очередь выглядит так, будто ее сейчас вывернет наизнанку. Интересно, сколько она уже выпила? Наверное, много, раз уж за языком не следит.