Очень дорого сердцу (СИ) - Болотова Лия

— Аленький, — сонный голос заставил меня оторваться от окна и посмотреть в сторону кровати, — ты почему там?

В голосе Демида слышалась обеспокоенность.

— Сон приснился.

— Страшный? — он приподнялся на постели, опираясь на предплечье левой руки

— Да нет. Светлый такой, солнечный. Только не по себе от него почему-то…

— Иди ко мне.

А я словно ждала этих слов, сорвалась с кресла туда, к Демиду в объятия. Он был таким горячим ото сна, уже родным. Я сильно-сильно приникла к нему, переплетаясь с ногами и руками, стараясь вобрать в себя как можно больше тепла его тела.

— Посмотри, замёрзла как, — ворчал он, сильнее вжимая моё маленькое тельце в себя.

— Мне уже снился уже этот сон, — зачем-то сказала я, пряча холодный нос в ямке на его шее. — В тот день я встретила тебя.

— И что теперь будет? — вдруг заинтересовавшись, спросил он.

— Теперь — не знаю.

[1] Ко֝лки — специальные механические приспособления на голове гитарного грифа, которые регулируют натяжение струн, тем самым отвечают за настройку инструмента.

Глава 4

Городова вернулась в город неожиданно, без всякого предупреждения придя к концу рабочего дня в среду ко мне на работу. Наплевав на правила и ограничения Салона, я взвизгнула и полезла к ней обниматься на глазах у покупателей:

— Ленка! Наконец-то! — тискала я подругу.

Она улыбнулась в ответ. Выглядела Ленка отпадно — простенький льняной сарафанчик и сандалии в греческом стиле со множеством ремешков, но на неё невозможно было не обратить внимание. Ещё я заметила, что она похудела. Даже худела эта ведьма правильно: руки и ноги приобрели рельеф, стали изящнее, щёчки пропали, а вся фигура казалась литой, упругой, маняще выступая в положенных местах. Яблочко наливное, не иначе. И конечно загар.

— Городова, признавайся, ты ездила в фитнес-круиз? — оглядывая её с ног до головы спросила я.

— Именно! Приседы с коромыслом и пробежки минимум пять километров в день за коровами.

Я снова потянулась к ней с обнимашками, но Ольга вовремя выглянула из своего отдела и жестами предупредила, что объявилась Мадам. Натянув на лицо учтивое выражение, подтолкнула подругу к стенду с летними моделями, пусть поработает на меня.

Стала за свою стойку-витрину краем глаза следя за приближением Фаины Алексеевны. Та не спешила, несла свою дородность через отделы, и отнюдь не новый сногсшибательный костюмчик был тому причиной. Дама наша была сегодня в сопровождении мужчины, навскидку выглядящим очень презентабельно. Рассматривать его в открытую было бы наглостью и верхом невоспитанности, но то, что я смогла разглядеть подтолкнуло меня к единственной мысли: «Что у них может быть общего?», а фантазия тут же помогла с ассоциацией Верка Сердючка Валерий Меладзе. Так вот, этот условный Меладзе, проходя мимо моего отдела, мазнул по мне взглядом, но через секунду, он, то есть взгляд, вернулся, впиваясь в моё лицо, словно сканируя. Мужчина замедлился, а я, в попытке избежать такое пристальное внимание от незнакомца, подошла к Ленке:

— Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Эта модель есть в тридцать седьмом размере? — не растерялась та и подыграла мне.

Я деловито выставила перед «покупательницей» приглянувшуюся пару, в то время как Мадам со своим странным гостем скрылись, наконец, за дверью служебного коридора.

— Что это было? — спросила Городова, нацепив на правую ногу понравившийся босоножек.

— Мужик какой-то, — я даже чётко мысль не могла сформулировать, так он выбил меня из колеи, — вид как у маньяка.

— Судя по одёжке, маньяк при деньгах. Давай второй.

— Полегче, дама, — шикнула я на псевдо-покупательницу, но босоножек подала.

Через час мы сидели в парке, выбрав скамейку подальше от посторонних глаз и поближе к пышным зарослям. Ленка, не смущаясь редких прохожих, закурила.

— Всё ещё? — спросила я.

— Ага. Мать узнала. Думала, убьёт, а она лишь деловито сказала: «Здоровье твоё — сама решай. Но я не одобряю».

— И ты, судя по всему, — я кивнула на дымящуюся в её пальцах сигарету, — решила.

— Решаю, — поправила она и затянулась.

Городова может и шутила, улыбалась, но глаза у неё… Такое же выражение было у меня последние четыре года, после того я «закрылась» из-за инцидента с Красавчиком. Ленка всегда была сильной, а теперь… Мы словно местами поменялись: я влюблена, у меня есть мужчина, который, судя по всему, испытывает ко мне взаимные чувства, но это обсуждать ещё рано. А Городова потеряна, обескуражена и зла, очень даже зла на мужиков. И как мне быть теперь с моей новостью?

— Говори, — словно прочитав мои мысли, потребовала она, выбрасывая окурок.

Я даже вздрогнула от неожиданности.

— Ты о чём? — на всякий случай решила уточнить.

— Я же по глазам вижу, тебе есть, что рассказать. Давай уже.

Тяжело утаить что-нибудь от человека, который тебя так долго знает. Да и стоит ли?

— Мы с Демидом на выходных загород уезжали…

— И?..

Ленка смотрела на меня с хитрым прищуром. Вижу, что догадалась уже обо всём. Просто ей нравилось надо мной измываться.

— Сексом занимались… — посмотрела в ответ на неё с вызовом. Пользуйся, пошла на поводу у тебя, но только сегодня. — Две ночи и день.

Городова рассмеялась. От души, искренне, счастливо.

— Рада? — спросила я и тоже улыбнулась.

— Чему? Твоему сексу?

— Тому, что заставила сказать это вслух!

Ленка захохотала ещё громче.

— Лен, знаю, что не должна так говорить, но я счастлива, — призналась я. — Такого мужчину стоило ждать.

— А почему не должна? — удивилась она.

— Ну, ты же…у тебя… — мямлила я, провалив попытку быть корректной.

— Аль, ну ты ей-богу!.. Считаешь меня настолько обиженной на весь мир стервой, что я даже не могу за подругу порадоваться?

— Хорошо, — разрешила я, — радуйся.

Подувший лёгкий ветер попытался было растрепать Ленкины локоны, которые выглядели абсолютно естественными, хотя стоили подруге немалых трудов, но она уверенным жестом вернула всё на место. Это ж Городова, даже с ветром совладать может. Я скинула свои сандалии и улеглась на лавочку, уронив свою голову на её загорелые коленки. Странную пару мы сейчас представляли: она — сидящая с прямой спиной, раскинувшая руки на спинке скамейки в стороны и подставляющая своё умопомрачительное декольте и шею заходящему солнцу, и я — босая, одна нога согнута в колене, вторая лежит на нём, прикрывающая глаза предплечьем от бьющих по глазам лучей. Да и по фигу, главное — нам хорошо.

— Я надеюсь, вы предохранялись?

Я даже голову приподняла в удивлении от такого поучительного тона:

— Городова, не включай зануду.

— Не слышу ответа, — она была непреклонна.

— А ничего, что уже всё случилось? Ладно-ладно, — видя, что подруга начинает хмурится, добавила: — всё строго по руководству «Секс для чайников».

— Смотри мне. Ну, и как оно было? — теперь Ленке захотелось подробностей.

— Крышесносно, — честно призналась я, — и с каждым разом всё круче и круче.

— Прям-таки каждый раз? — посмела усомниться в моём мужчине та.

Хотела было обидеться, но вместо этого губы растянулись в блаженной улыбке воспоминаний:

— Ага.

— Это ж надо так: годами от мужиков шарахаться и случайно на такой алмаз наткнуться! Да что там алмаз, целая трубка кимберлитовая[1]! И когда я удостоюсь чести с ним познакомиться?

— Несколько дней потерпи, до дня рождения моего.

— Кстати, — Ленка зашевелилась, скинула мою голову со своих колен, пришлось садиться, — а что намечается?

— Не думала ещё. Дай неделю доработаю, а там видно будет.

— Что хочешь в подарок?

— Курить брось.

Второй раз я увидела «странного Меладзе», как я окрестила для себя знакомого Мадам (не потому, что он был похож на известного певца, просто так сложилось в голове), буквально через день. И снова он пристально рассматривал меня, хотя Фаина крепко вцепилась в его локоток, стараясь удержать внимание на себе. Я демонстративно отвернулась, делая вид, что мне срочно нужно проверить наличие всей палитры красок в уходе. Не то, чтобы меня бесило или как-то нервировало это непонятное внимание чужого мужика, просто не хотелось проблем от Мадам. Если я заметила, она уж подавно заметила, что он на меня смотрит. А мне оно надо — лишний повод для скандала?