Квинсленд. Штат солнечного сияния (СИ) - Муравская Ирина

— Отстань, — отмахнулись те и снова полезли к парню. — Ну пожалуйста! Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Ты сможешь их уговорить!

— А оно мне надо? — устало вздохнул Холден, последнюю четверть часа мечтающий убежать куда подальше, только вот беда — его никто не отпускал. — Нечего несовершеннолетним шататься в чужой стране без сопровождения. Даже не в городе, стране!

— Ну и что? Сабрину вот родители отпускают.

— Сабрина меня мало интересует. А я согласен с родителями: нет. Никуда вы не поедете.

— Ты зло-о-ой, — только что миловавшиеся девицы начали почем зря колотить его, что вызвало еще больше недоумения у Руби, Хлои и Эш, которые видеть-то все видели, но из-за музыки не слышали ни слова.

Впрочем, Джонсон уже смутно начинала догадываться что к чему. А тут еще Ви, пытаясь угомонить этих двоих, указала непосредственно на нее. Девчонки мигом позабыли обо всем и уставились на новоприбывшую с нескрываемым восторгом.

Кайл же, вот поразительно, без особого воодушевления просто помахал рукой, и устало сполз с дивана, закатив глаза. Ну тут уже хочешь — не хочешь, а подойдешь, чтобы понять, что происходит.

— Привет, у вас тут… весело, — приблизившись, осторожно заметила Хлоя, которой от жадного взгляда девиц становилось страшновато.

— Это она, да? Да? Кайл! — требовательно затрясла парня одна из них.

— Да, да, да, — только и отозвался тот.

Ох, эта усталость и бесконечное терпение в голосе. Они хорошо знакомы любому, кто был в семье не единственным ребенком. Они были прекрасно знакомый самой Джонсон. Разве не с той же интонацией и тем же лицом она ругала Софи, когда та изрезала ей паспорт накануне отлета в Квинсленд? Потому, собственно, и пришлось пропустить целый учебный месяц.

— Дай угадаю, сестры? — улыбнулась Хлоя, чувствуя, как червячок поспешно забивался в норку. До лучших времен, так сказать.

— Я Каролина, — к ней с объятиями вскочила с дивана темноволосая девчушка с ярко-синими глазами. Такими же, как у брата. Вот теперь сходство стало особенно заметным.

— А я Изабелль, — подключилась другая, немногим младше сестры, глазами потемнее, а волосами светлее и гораздо короче.

— Привет, — слегка растеряно отозвалась Хлоя, на которой буквально повисли с обеих сторон. Мало того, задрав головы, смотрели с широкой улыбкой.

— Симпатичная, — захлопала длинными ресницами Изабелль. — Даже лучше, чем на фотографии.

— Какой еще фотографии? — не поняла та.

— Которую мы нашли в сумке Кайла, — с готовностью сдала брата Каролина.

— Брысь уже отсюда, мелочь, — обреченно выдохнул так и валяющийся в позе брошенного плюшевого медведя парень. — Всего час с вами, а у меня голова вот-вот лопнет.

Уходить никто не хотел, так что Ви пришлось брать дело в свои руки и чуть ли ни за шиворот оттаскивать неугомонных сестриц на второй этаж. Едва те скрылись с горизонта, Кайл заметно ожил. Правда все равно устало потер глаза.

— Родители уехали на выходные и спихнули их нам. А Ви еще и додумалась вечеринку устроить. Нашла время. У меня теперь жить никому не хочется, всем веселья подавай.

— А четвертая где? — поинтересовалась Хлоя.

— Люси с ними. Нам и этих хватает, еще и десятилетнюю терпеть — нет, спасибо. Знаешь, что учудили эти двое? Приспичило им, понимаешь, в Италию на каникулах укатить, а родители не разрешают. Теперь вот все мозги проедают, сил нет. Куда их отпускать? Эти пигалицы таких делов наворотят там без контроля.

Как же непривычно было слышать от него подобные интонации. И раздражение, без этого никуда в делах родственных, и любовь, и эту особую нежность, проскальзывающую даже сейчас, когда он их ругал…

— Четыре сестры, — громко присвистнув, Руби рухнула на освободившееся место. — Сочувствую. Я бы и от одной такой как я свихнулась, а тут целых четыре.

— Если на расстоянии и видеться раз в неделю, ничего. Жить можно, — Кайл махнул рукой, подзывая на второе место Хлою. Та присаживаться не торопилась, пришлось притягивать ее силой и заваливать рядом. — Хорошо, что ты пришла, киса. Хоть какая-то радость в этом хаосе.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Джонсон даже не стала сопротивляться, когда ее ноги без ее же разрешения перекочевали к нему на коленки. Это сестрицы приучили его к такой позе? Не столь важно. Вопрос в другом: она теперь не могла отделаться от мысли, что, кажется, начинала узнавать настоящего Кайла Холдена.

Значит все-таки тогда, в ту прогулку с Софи, он был самым что ни на есть… ну, собой? Парнем, привыкшим к вечным капризам и прогулкам с младшими. И на ее дне рождении… Кайл ведь тогда остался до конца. Девчонки уехали, а он помогал относить все в дом, помыл посуду, даже какое-то время посидел с отцом на кухне.

О чем они разговаривали Хлоя не знала, она тогда пошла укладывать малышку, а папа сознаваться не пожелал. И сейчас… когда он продолжает негодовать за непутевых сестриц. Вроде и понимает, что те хотят свободы, но как бы обязан на правах старшего промывать им мозги и играть в строгого брата.

— Можешь же быть милым, когда захочешь, — сорвалось у нее с языка раньше, чем мозг успел обработать информацию.

Эшли, стоящая рядом с засунутыми в карманы руками, удивленно вскинула брови. Руби замолкла на полуслове с открытым ртом, а на лице Кайла с готовностью приблудилась лукавая улыбка.

— Да это же первый комплимент от тебя в мой адрес. А насколько милым? — коварно поинтересовался он.

Хлоя догадывалась, что ее ждет. Видела по прищуренным глазам.

— Все, момент упущен, — трагично вздохнула она. — Опять павлин наружу пробивается. Ждем следующего пришествия.

— Не так быстро, — Холден поднялся с дивана и призывно поманил ее. — Пошли, разберемся поподробней, какие новые горизонты ты там для себя открыла. Заодно дообсуждаем где теперь тот плакатик, что у тебя висел. Вчера ты не очень-то захотела откровенничать.

— Ну говорю же! Любуйтесь, он опять меня раздражает, — пробурчала Джонсон. — Никуда я не пойду.

— Ошибаешься, — уже привычным движением Кайл стащил ее с дивана и перекинул через плечо. Однозначно правильная техника — так ведь гораздо функциональней, проще и быстрее. И не надо тратить время на уговоры. — А теперь пошли. Расступитесь. Дорогу, дорогу!

Танцующие сердито отстранялись, но вот же удивительно, особого внимания на них и не обращали. Видимо таскать девушек подобным образом здесь считалось обычным делом. А они уже вышли из гостиной, миновали холл и свернули к закрытым, но не запертым дверям на двухсторонних петлях.

Кухня. Они оказались на безукоризненно белой кухне. Настолько белой, что слепило глаза. И, вероятно, в обычное время чистой, правда сейчас столешницы были завалены пустыми бутылками, тарелками с едой, пластиковыми стаканчиками и прочим мусором, скапливающимся во время вечеринок. Зато людей нет.

Кайл разгреб место и бережно усадил Хлою на мраморную стойку. Джонсон не выглядела взбешенной или сердитой. Наоборот, буднично помахала свисающими над полом ножками.

— Что мне нравится — ты уже и не пытаешься сопротивляться, — довольно кивнул Холден. — Хороший знак.

— А смысл? Ты все равно сильнее. Таскай когда вздумается, но это же не означает, что я стану сговорчивей.

— Иначе это была бы не ты.

Стараясь не встречаться с ним взглядом, от которого внутри почему-то внутренности делали тройной перевертон, Хлоя отстранено разглядывала кухню. Баночки, скляночки, посуда для декора, расставленная по полкам — все подобрано настолько гармонично и со вкусом, что походило больше для разворота журнала “Все для дома”, чем на реальное место где что-то вечно коптится, жарится и брызгает на стены шипящим маслом.

— Тут живут ваши родители? — поинтересовалась она.

— Жили когда-то, но потом родилась Люси, Изи с Карой подросли, и стало понятно, что домик тесноват. Пришлось искать побольше. Тут теперь хозяйничает Ви.

Побольше? Куда еще-то побольше? Да тут столько места, что… Ладно, они же с девчонками уже решили — у богатеньких свои причуды. Взять хоть тот же цвет. Белый! Это же так непрактично, замучаешься отмывать, да и…