Моя по праву (СИ) - Волкова Виктория Борисовна

– Привет, Санечек, – шепчу улыбаясь.

Маленькие губки выдают порцию лепета и фонтан слюней.

– Привет, мой хороший, – повторяю тихонечко. И тут же чувствую близость Влады.

«Ты сама прикатилась, девочка моя», – безотчетно подкладывая руку ей под голову.

– Давай поспим, – заговорщицки предлагаю сыну. Осторожно глажу маленькую спинку, легонько касаюсь пяточек.

«Спать? Да ты что?» – словно говорит мне Санька, приподнимаясь на локтях. Что-то весело лепечет. И извернувшись скатывается с моего бока как с горки.

– Эй, погоди! – охаю, стараясь сделать два совершенно противоположных действия. Подхватить сына и умудриться не разбудить Владу. И если последнее мне удается, то за ребенком приходится вставать.

– Давай играть? – предлагаю маленькому тирану. Оглядываю велюровые диваны и кресла в поисках подушки и пледа.

«Кажется, где-то здесь имеется потайной ящик», – думаю, приподнимаю сиденье. Точно! В небольшом тайничке лежат плед и подушка. Не задумываясь, накрываю Владу цветастой флисовой тряпкой и с сомнением смотрю на подушку. Точно разбужу, пытаясь переложить.

– Давай пирамидку собирать, – улыбаюсь сыну. Усевшись рядом, вытаскиваю изо рта маленькую ножку, которую Санька не без успеха обсасывает.

– Так некрасиво, – слегка укоряю сына. И достав из кармана белоснежный носовой платок, вытираю мокрые пальчики.

Один за другим надеваю на пластмассовый штырек кольца. От большего к меньшему. Малыш радостно взвизгивает. Косится на спящую мать.

Что-то лепечет на своем, на детском.

– На вот, одень верхушку, – протягиваю сыну круглый красный шарик. Малыш протягивает ручонку и крепко зажав его в пухлой ручонке, порывисто опускает на виднеющийся край пластмассового стержня. Да еще придавливает покрепче. И заливисто смеется.

А меня до краев распирает от гордости.

– Какой же ты молодец! – подхватываю сына на руки. Подкидываю вверх и тут же ловлю. – Мой сын! – выдыхаю, прижимая ребенка к себе.

– И как давно до тебя это дошло? – раздается сзади недовольный голос.

Осекаюсь, будто меня поймали на месте преступления. И повернувшись натыкаюсь на испепеляющий взгляд.

Хоть прикуривай, называется!

Лихорадочно соображаю, как бы все перевести в шутку. И совершенно некстати опускаю глаза чуть ниже. И как дурак таращусь на высокую упругую грудь, обтянутую тонкой майкой.

Не могу отлипнуть, хоть ты тресни!

– Зачем ты вернулся? – цедит Влада, подходя ближе и лишая обзора. Гордо вскидывает голову. Сжимает губы в тонкую складку.

Но маленькая тонкая жилка бегущая по горлу, бьется едва заметно. Нервничает девочка. Сильно нервничает.

– Иди ко мне, – обхватив за талию, притягиваю к себе. Целую эту жилку, шею. Спускаюсь губами к ключице.

Но девчонка стоит как статуя. Ждет, когда мне надоест. А маленький бандит что-то кричит грозно и бьет меня кулачком по плечу.

– Я вернулся за тобой и ребенком, – выдыхаю хрипло. – Нам нужно решить, как жить дальше.

– Мне ничего от тебя не надо, – хватая губами воздух растерянно выдает Влада. – Уезжай. Слышишь!

– Все будет хорошо, – уверяю, прижимая ее к себе.

– Кажется, стучат, – забрав сына, делает шаг в сторону Влада.

Кто там еще приперся? Убил бы!

– Шеф, вы здесь? – запыхавшись интересуется Гриша.

– Войди! – цежу, сунув руки в карманы джинсов. Тут главное, себя контролировать. А то могу и с лестницы спустить.

– Что случилось? – рыкаю, заметив бледное лицо и трясущиеся губы помощника.

– У нас ЧП, шеф! – выдыхает Гриша испуганно.

– Оставайтесь здесь. Я скоро вернусь, – роняю, шагнув к Владе. Нижняя губа дрожит, а глаза распахиваются от ужаса.

– Что? – шепчет она изумленно.

– Не бойся, – провожу пальцем по пухлой щечке. Наскоро целую в лоб.

И быстрым шагом выхожу вслед за помощником.

– Уволю на фиг, если просто так сдернул, – выдаю негодующе.

– Там Леху нашего убили, – мямлит мой личный пингвин. – Миха нашел за флигелем.

– Как убили? – выдыхаю порывисто. И вернувшись обратно к Владе, прошу требовательно. – Запрись. Откроешь только мне.

36. Не спеши, Слава!

Ростислав

Как быстро меняется все. Еще с минуту назад для меня самым важным было прощение Влады. А теперь на первый план выходит ее безопасность. Защитить. Спрятать. Уберечь от любой напасти.

– Ты бредишь, что ли? – нависая, рычу на Гришу. – Кого убили? Где?

– Да Леху нашего… За сараем, – мямлит тот дрожащими губами. – Мы с Михой нашли… Вернее, Миха нашел… Меня вызвал…

Раздраженно отмахиваюсь от помощника. Не мужик, а баба в штанах! Приходится все делать самому. Бред какой-то!

На всех парах несусь вниз.

– Куда дальше? – выдыхаю, чуть повернувшись к Грише. Но ноги сами несут к постройке, стоящей в глубине сада. В моем детстве тут стоял старый дом, доставшийся нам от прежних хозяев. Мама звала его летней кухней. Хотя я даже вспомнить не могу, когда там кто-то готовил.

Несколько лет назад Марк снес старую хибару к чертям собачьим и на ее месте поставил сарай из красного кирпича. Сарай, блин! Да в таких вон по улице полно стоит. В них люди живут и домами называют.

Со всех ног бегу по выложенной камнем дорожке. Что там с Лехой? Неужели пингвин прав?

От ужаса замирает сердце. Пусть Леха не друг мне, но в личке лет пять проработал. Пусть живет мужик… По любому, пусть живет!

Добежав до «сарая», останавливаюсь в полушаге. Там около кирпичной стены навзничь лежит Алексей. Чуть в стороне валяется нож.

Рядом полуголый Миха уверенными движениями перевязывает рану.

– Живой! – улыбается мне. – Я пульс нашел. Только нужно скорую вызвать…

И тут же набрасывается на Гришу.

– Я тебя куда послал, идиот? За аптечкой… А ты за шефом побежал…

– Ростислав Владимирович должен знать! – заявляет пингвин, набравшись смелости.

Не обращая внимания на перепалку, тыкаю пальцем в 112. Наспех сообщаю оператору адрес и прошу приехать как можно быстрее. Затем перезваниваю личному доктору. Сейчас любая помощь на вес золота.

– Ты где? – рявкаю в трубку.

– В гостях у дамы, – почтительно отвечает Игорь. – Я нужен? Что-то случилось?

– Да нет, – морщусь раздраженно. Нажимаю на кнопку отбоя.

– Помощь нужна? – рявкаю, перебивая.

– Бинтов бы, шеф, – тянет Миха. – Я тут своей рубашкой перевязал. И майку под рану подложил. Но надолго не хватит.

– Скорую, быстро, – велю, вглядываясь в мертвецки бледное Лешино лицо. И добавляю со вздохом. – И ментов.

От одной только мысли, что рядом в доме Влада играла с ребенком, а в нескольких шагах кто-то попытался убить моего охранника, холодеет душа, а сердце колотится с удвоенной силой. Пальцы сами собой сжимаются в кулаки. А горло перекрывает тягучий ком. По спине ползет холодный липкий пот, стоит только подумать об убийце, отирающимся рядом с моей семьей.

Кто это? За что поплатился Леша?

И связано ли нападение на Леху с моим отъездом в Питер? Может, снова кто-то хочет отвлечь меня от разбирательства старого дела.

А Леша? О чем он мог догадаться? Или что-то знал и пытался шантажировать?

– Нужно его в дом перенести, – нарушает молчание Гриша.

– Нет, – мотаю головой. – До приезда скорой лучше не трогать. И встретившись с понимающим взглядом Михи, приказываю помощнику. – Лучше принеси из дома плед…

Гриша пялится на меня испуганно. Вдруг пока будет брать плед и на него нападут.

Спрятав усмешку, сам бегу к дому.

Взлетев на второй этаж, стучу в комнату к Владе.

– Слава? – спрашивает из-за двери напряженный голос.

– Я, Владочка, – говорю громко и отчетливо.

И как только дверь открывается, рывком притягиваю к себе любимую женщину.

– Влада, – выдыхаю, прижимая к себе единственную женщину, которую любил и люблю. – Слава богу, вы живы…

И готов откусить себе язык за глупые речи. Какого я дал слабину? Болтаю не подумав.

– Что случилось? – охает Влада, обвивая руками мой торс.