Родиться заново (СИ) - Фомина Татьяна

Вчера мы с Лёшей толком и не поужинали. Словно боялись зря потратить время. Убираю в комнате и иду на кухню. Включаю кофеварку – до вечера надо как-то постараться не уснуть.

Вальтер поднимает морду и смотрит в сторону коридора. Улыбаюсь и иду открывать дверь. Лифт останавливается на этаже, и из него выходит Николаева с двумя пакетами. Сумочка съезжает с плеча, и культурная с виду девушка чертыхается совсем не по-женски.

– Я так понимаю, ты на ПМЖ? – Спасаю подругу, забирая из её рук авоськи.

– Ты что караулила что ли? – ворчит она на меня.

– Ага! Как приехала, так возле двери и стою. Жду.

– Надь, я серьёзно. Не поспала совсем?

– А на работу кто бы за меня пошёл?

– Я думала, ты подменилась…

– Я бы с радостью, но деньги мне с неба не сыплются.

– Да они никому не сыплются, – соглашается Юлька и первым делом, по привычке, идёт мыть руки.

Не знаю, что делать с её покупками, поэтому стою и жду, когда Николаева выйдет из ванной.

– Это куда? – спрашиваю я.

– Тебе. Точнее, нам. Неси всё на кухню, – командует Юляшка. – Ну, привет, зверь! – осторожно здоровается с Вальтером.

Подруга хоть и знает, что Вальтер её никогда не тронет, но всё равно предпочитает держать дистанцию.

– Юль, вот куда столько?! – Качаю головой я, выгружая продукты на стол, на котором скоро не останется места. – Ты решила скупить весь супермаркет?

Николаева выбирает самое большое яблоко, тщательно моет его и с хрустом откусывает.

– Не-а! – отвечает, жуя. – Немного оставила. Надь, я жрать хочу. Не есть, мать. А жрать!

– Ты опять морила себя голодом?

– Ага.

– Так может не стоит срываться?

– Да пошло оно всё…

Ясно. Кажется, Юлька приехала не столько из-за меня, сколько из-за себя.

– Поругались с Владом? – высказываю предположение, между делом отравляя в микроволновку упаковку с фаршированными вишней блинчиками, которые куплены явно для меня, и переношу овощи в раковину.

– Нет.

– А что тогда?

– Я его послала по холодку, пока трамваи ходят, – гордо заявляет Юлька, вгрызаясь в несчастное яблоко.

Не скажу, чтобы меня это сильно огорчило. Слишком много требовал бойфренд от моей подруги. То талия у Юльки на пару миллиметров больше, то загар темнее, чем у него, то волосы слишком длинные.

– И как? Пошёл? – не могу не поинтересоваться.

– Хорошо пошёл! Ещё бы у меня и не пошёл! – фыркает Юля. – Фиг с ним. Я так и не поняла, почему ты здесь? Вы же, вроде как, вместе планировали лететь?

Я не успела поделиться последними новостями с подругой. И мне приходится рассказывать ей о последних событиях.

– Вот ведь паршивка крашеная! – возмущается Николаева. – Явно справка липовая!

– А если не липовая?

– Это можно легко проверить. Ты посмотрела, где выдано заключение?

Походу Юлька совсем забыла, что собиралась устраивать похороны своим достаточно долгим отношениям с Владом, переключив своё внимание на войну с Мариной.

– Юль, не до этого мне было. Честно.

– Да твою же перекись водорода! Надя! Тебе под нос сунули липовую справку, а ты даже не удосужилась посмотреть какая шарашка её выдала!

– В любом случае, суд не будет разбираться, липовая она или не липовая. Они просто откажут.

– Нет, Надя! Если доказать, что справка поддельная, то ни один суд её не будет учитывать.

– И как ты это докажешь? Проведёшь медицинский осмотр прямо в суде?

– Если надо, то и гинекологическое кресло на заседание притащу.

– Несмешно, Юль.

– Конечно, не смешно!

– Я, знаешь, чего больше боюсь…

– Чего? – Нагло стаскивает у меня второй блин. А вот фруктовый салат, приготовленный специально для неё, так и стоит нетронутым.

Меня же ни салат, ни любимые блины, так заботливо купленные подругой, нисколько не вдохновляют. Аппетита нет совсем. Как и настроения.

– Что Марина и правда беременна. И это ребёнок Лёши.

Бедная Николаева захлёбывается соком, которым запивает несчастный блин. Прокашлявшись, она смотрит на меня как на дурочку.

– Да с чего ты взяла?!

– Уверенная она. – Я вздыхаю и встаю из-за стола. – Никак не могу забыть, с каким злорадством она показала мне эту справку.

– Правильно. Чего бы ей не позлорадствовать? Она решила, что обвела всех вокруг пальца. Вот и ходит довольная.

Я резко разворачиваюсь и смотрю на подругу.

– Я не понимаю, зачем он ей. Ведь, если бы любила, то никогда бы не бросила. А так, в её интересах стать свободной.

– Да такие как Марина никого кроме себя не любят! И ребёнок ей точно не нужен. Вот ты сама можешь представить эту фифу с младенцем на руках? А?

Я молчу, и Юлька продолжает:

– Вот и я не могу.

– Тогда зачем ей это всё?

– Какая же ты наивная, Надька. А как же иначе она стрясёт с мужа всё до последней нитки? Тем более сейчас, когда у него родственники заграничные объявились, – размышляет вслух Николаева.

Честно говоря, мне тоже приходила такая мысль. Только интересно, как Марина об этом узнала?

На самом деле, сейчас, когда Лёши нет рядом, мне кажется, что это конец. Конец всему. Нашим отношениям, которые возникли совершенно случайно, и которых совсем не должно было быть. И конец моей выдуманной сказке. Словно часы пробили полночь, и моя жизнь снова превратилась в полезный, но никому ненужный овощ. Только признаться себе в этом, я не могу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Некоторое время тишину разбавляет только дыхание Вальтера.

– Надь…

– А?

– Надя! – тормошит меня Юлька. – Там стучат! Не слышишь? Ты ждёшь кого-нибудь?

Я немного выпадаю из реальности, уйдя в свои воспоминания. Неужели это всё, что мне теперь остаётся – жить в них?

– Нет, Юль. Я никого не жду, – отвечаю рассеянно. Стук становится настойчивее. – Может, это опять Марина? – высказываю предположение. Больше на ум мне никто не приходит.

– Вот я сейчас устрою этой крашеной выдре! – Юля воинственно вытирает руки салфеткой и срывается с места.

Николаева со своими ростом, метр с кепкой, похожа на гнома против великанов.

– Юль, оставь ты её. Вот оно тебе надо?

– Надо! – доносится уже из коридора.

Шустрая. Это у меня нет никаких сил и желания шевелиться. По-хорошему, надо самой разобраться с нежданными гостями. До меня доносится спор. Я даже чётко представляю, как Юлька стоит, уперев руки в бока. Грозная Николаева – страшное дело. Приходится идти вслед – спасать, нет, не подругу, а того, кто пришёл.

– Вальтер, сидеть! – даю команду собаке.

– Вы кто? – слышу строгий голос Николаевой.

– Сосед сверху, вы меня затопили!

– Чего? – Видимо, смысл фразы не сразу доходит до Юли. – Шутник нашёлся! А ну, проваливай отсюда, пока я полицию не вызвала! Ай! Поставь меня на ноги! Скотина! Питекантроп! Троглодит!

Я в ужасе распахиваю глаза, не успевая ничего понять. Владимир, прижимая к себе спиной Юльку, в буквальном смысле, заносит её в комнату. Подруга пытается вырваться, но сжатые руки не дают ей такой возможности. Всё, что она может – сучить ногами, и мотать головой, пытаясь ударить Вовку по подбородку.

– Надя, объясни этой ненормальной, что я друг! – просит меня Володя.

Я же смотрю на эту парочку и от всего сердца жалею Вовку. Такого обращения моя подруга ему не простит.

– Пусти, йети недоделанный!

– Кто? – изумляется несчастный, практически сам записавший себя в чёрный список Николаевой.

– Неандерталец!

– Надя, это кто? – спрашивает Вова, глядя на меня и совершенно не обращая внимания на бесполезные усилия Юльки его задеть.

Не совсем понимаю, кого он имеет в виду. Кто такой неандерталец, или кто у него в руках, и решаю, что речь идёт всё-таки о Юле.

– Моя подруга, – отвечаю я.

– А чего она такая бешеная?

– Чего?! Это я бешеная?! Да я тебе сейчас покажу, какая я бешеная!

– Юль, – зову подругу, но она меня не слышит.