Выживший Матео (ЛП) - Мариано Сэм

— Ура! Говорю я, наклоняясь и целуя его в щеку. — Это делает меня счастливой.

Он ловит мою голову, поворачиваясь, чтобы поцеловать меня еще дольше.

Когда я отстраняюсь, я снова начинаю массировать ему плечо. — В любом случае, так что насчет этого парня, Кастелланоса? Почему ты просто не можешь попросить кого- нибудь убрать его, если проблема в нем?

— Ну, я могу, и мне, вероятно, придется это сделать. Проблема в том, что он глава семьи, и если я таким образом выступлю против них, это приведет к войне, которой никто из нас не хотел. И я проигрываю эту войну, как только начинаю ее, потому что если я проиграю — ну, это само собой разумеется, и если я выиграю, я получу контроль над территорией, которая меня не интересует. Я не беру это под контроль, это сделает кто- то другой, кто- то, кого я не могу контролировать, а потом в будущем у меня возникнет точно такая же проблема. Я хочу мира, а этого трудно достичь в нашем бизнесе.

— Да, я это вижу. Жаль, что у меня нет ничего большего, что я могла бы предложить. Это действительно звучит как реальная проблема, и опасная проблема. — Могу я спросить тебя кое о чем, не имеющем отношения к делу?

— Да.

— Что случилось с твоим отцом? Очевидно, что его больше нет, но я забрела наверх, когда мы жили в доме для прислуги, и, ну, твой отец, очевидно, там.

— Да, ублюдок не умрет.

Мои брови поднимаются, но я продолжаю массировать его плечи. — Значит, вы близки? Беспечно спрашиваю я.

— Он ублюдок. Я упомянул о нем — о твоем ожерелье.

— Да, я помню. Хотя у меня есть сокращенная версия. Ты сказал, что рассказал об этом Бет, когда отдавал ей ожерелье. Я просто вроде как поняла версию 'не предавай меня, есть история, возьми это ожерелье, давай займемся сексом'. Которая, не жалуюсь, но…-

Он откидывается назад и улыбается мне. — Это прямая цитата?

— Дословно.

Он вздыхает, но продолжает откидываться назад, глядя на меня. — Это темная история.

— Я возьму с собой фонарик.

Он берет меня за руку и обводит вокруг дивана, сажая к себе на колени и прижимая к себе. — Мой отец тоже Матео, но все зовут его Мэтт. В любом случае, он не хотел заниматься бизнесом. В этом отношении он был больше похож на Винса. Он пытался оставить прежнюю жизнь позади, а это не то, что можно просто взять и сделать, особенно если ты старший сын последнего босса и тебе суждено все взять в свои руки. Он все равно сбежал. Они нашли его. Эта девушка, Белль, была замешана в этом — я думаю, она была простой официанткой. Он пытался угнать ее машину, а она не хотела выходить, так что в итоге она оказалась замешанной в этом. Я всегда слышал, что тогда он ей немного нравился, кто знает, правда ли это? Несмотря на это, она этого не сделала, когда застряла с ним. Семья объединила их, связала с ним свою жизнь. В итоге они поженились. Моего отца это устраивало, а ее — нет. Вместо того, чтобы привыкнуть к нему, она активно отвергала его. Стало плохо.

— Похоже на то.

— Наша пекарня, которой управляет Франческа, она начала работать там, просто чтобы сбежать от него. Там был мужчина- пекарь…

— О- о- о.

Он кивает. — У них был роман. Она забеременела. Мой отец пытался убить ее, но вмешалась его сестра. Она была газетчиком, изготавливала поддельные документы и все такое, поэтому помогла Белль сбежать с моей старшей сестрой и этим пекарем. К тому моменту моя мама уже была у него на крючке. Он начал пытаться наказать Белль неверностью — что было плохой стратегией, поскольку она не хотела иметь с ним ничего общего, но, я думаю, за усилия. Так что они с моей мамой сошлись, и он годами мучил ее, пока она не покончила с собой, чтобы сбежать от него.

— Господи. Здесь так темно.

— Еще не все, — говорит он, слегка обнимая меня. — Итак, спустя годы после смерти моей мамы его ребята наконец нашли Белль.

— Опять — О- о- о.

— Да. Моя сестра Лучиана была в школе. Мой отец прислал за ней машину, поэтому она не поехала домой. Он убил всех остальных — Белль, пекаря, их близнецов. Это было… Тяжело вздыхая, он говорит: — Я в свое время натворил немало дерьма, но мой отец черпает жизненную силу в страданиях тех, кто его окружает.

— О боже мой, — говорю я, и у меня сводит живот от нарисованной им сцены.

— Я не говорю, что не был бы мстителен в подобной ситуации, но… Я угощаю тебя ночным мороженым и прогулками по магазинам.

Я откидываюсь назад, чтобы взглянуть на него. — Ты определенно не делаешь меня несчастной. Я добавлю это в другую открытку для тебя. Чувак, я так свободена с — О Боже, в тот первый раз я сказала, что не покончу с собой, чтобы сбежать от тебя, не так ли? Я помню, как повернулась и в ужасе уставилась на него. — Я не знала о твоей маме. Это была ужасная шутка. Мне так жаль.

— Не беспокойся об этом, — легко говорит он. — Итак, это первый том. Затем он натворил целую кучу другого отвратительного дерьма. Я скорее ментальный мучитель; он всегда предпочитал физический тип. Неудивительно, что он также не был отличным отцом.

— Ты не слишком мучил меня морально, — добавляю я, поскольку произошел тот ужасный инцидент с ящиком. Мы не будем говорить об этом.

— Дай этому время, — беспечно говорит он.

— Думаю, я предпочитаю мороженое и походы по магазинам душевным пыткам и манипуляциям. Давайте придерживаться того, что работает.

— Я подумаю над этим, — говорит он, глядя на мороженое. — Ты его доела? Нам нужно поработать над третьим делом, помнишь?

Я беру миску, зачерпывая почти растаявшую кашу. — Я готовилась к этому всю свою жизнь. Дай мне минутку.

Он смотрит на часы на запястье. — Я считаю.

— Мне нравится, что ты носишь настоящие часы, — говорю я ему, отправляя в рот ложки тающего мороженого. — Это так сексуально, и я не знаю почему.

— Ты такая сумасшедшая, — говорит он, качая головой, отказываясь от попытки засечь мой момент. — Почему я тебе так нравлюсь?

Я преувеличенно пожимаю плечами, доедая последнее, театрально швыряя его на стол. — Я сделала это! Не говоря больше ни слова, я разворачиваюсь и сажусь на него верхом, прямо там, на диване в гостиной.

— Я думал, мы собираемся лечь в постель, — напоминает он мне, хотя его руки уже скользят мне под рубашку.

— Кровать немного далековата, — замечаю я, помогая ему стянуть рубашку через голову.

-

Я так хочу курицу кунг пао, как будто от ее поедания на законных основаниях зависит моя жизнь.

С рисом. И яичный рулет. Боже мой.

Я не знаю, подвозит ли меня Адриан, поскольку Матео не уточнил, когда на самом деле его последний рабочий день, поэтому я пишу Матео, чтобы спросить, кто отвечает за то, чтобы возить меня сегодня.

Последняя работа или нет, Адриан — тот, кто появляется, чтобы сопроводить меня.

Хотя я придирчива к своему китайскому языку. Разочаровывающая китайская кухня — одна из величайших трагедий в жизни, поэтому я заставляю Адриана отвезти меня в город, вместо того чтобы остановиться в заведении дальше по дороге.

— Матео любит пончики? Спрашиваю я, когда мы направляемся ко входу в ресторан. — Я собираюсь заказать пончики. Они простые, но такие вкусные.

— Матео не любит сладкое, — сообщает мне Адриан.

— Хотя они не такие сладкие. И он любит мороженое.

— Только когда он в настроении.

Меня не должно было так легко развеселить, но сейчас все, что я могу представить, это Матео и Адриан, которые сидят ложками в гостиной и едят полуночное мороженое.

— Когда у тебя последний день? Я спрашиваю его.

Выглядя несколько пораженным, он спрашивает: — Что?

— Матео сказал мне, что ты уезжаешь.

Чувствуя себя неловко, он говорит мне: — Я буду на семейном ужине в это воскресенье, потом меня больше не будет.

— Мне казалось, что ты был частью семьи. Не могу представить, что тебя не было рядом. Ты когда- нибудь заедешь в гости?

Как будто я спросила что- то совершенно нелепое, он качает головой. — Нет.

— Итак, прощаемся в воскресенье? Я не пытаюсь скрыть своего разочарования. Он должен знать, что нам будет его не хватать.