Телохранитель - Каммингс Мери

— Право слово, Мэрион, вы могли бы быть со мной немного полюбезнее. Не забудьте, что я вам в матери гожусь, а девушке в вашем возрасте часто полезно бывает выслушать совет женщины постарше, это может уберечь ее от многих и многих ошибок…

— Миссис Купер, вы мне не мать, — резко перебила Ри, — и я…

— Ну и кроме того, в данных обстоятельствах быть со мной повежливее — в ваших интересах, — словно не слыша ее, продолжала миссис Купер.

— В каких еще обстоятельствах?!

— Как вы думаете, вашему отцу понравится, если он узнает, что его дочь провела ночь в комнате своего, — она мазнула по Рэю взглядом, — так называемого брата?!

Ну да, конечно — он полуголый, в одних джинсах, растрепанная Ри в пижаме, ее тапочки, стоящие возле постели… что эта стерва еще могла подумать?! Глупость какая…

Рэй понимал, что должен вмешаться, любой ценой не дать ходу грязной сплетне, но прежде чем он успел что-то сказать или сделать, Ри, смерив миссис Купер презрительным взглядом, подошла к тумбочке, сняла трубку телефона и решительно нажала пару кнопок.

— Папа?.. Папа, я сейчас в комнате Рэя. К нам тут пришла миссис Купер и заявила, что если я не хочу, чтобы ты узнал, что я провела с ним всю ночь, то я должна отныне быть с ней полюбезнее. И что она, так сказать, по-матерински… Хорошо, жду. — Бросив трубку, она обернулась, улыбнулась коротко и яростно. — Итак?!

Рамсфорд пришел минуты через три.

Ждали его все молча; Рэй воспользовался этой короткой паузой для того, чтобы надеть рубашку и обуться. Ри стояла, гордо вскинув голову; и без слов было ясно, что она сейчас так взбешена, что ей сам черт не брат.

Миссис Купер чувствовала себя куда менее уверенно. Хотя выражение ее лица — застывшая вежливая маска — гласило «ничего особенного не произошло», но взгляд порой устремлялся на дверь, словно она прикидывала, не лучше ли смыться.

Появление Рамсфорда она восприняла с явным облегчением. Подалась вперед, но сказать ничего не успела — посол отрывисто бросил:

— Здравствуйте, миссис Купер, — одновременно делая жест, означающий «Потом, потом!»

Обвел всех взглядом, задержал его на Рэе.

— Сынок…

Кивком головы предложил ему следовать за собой, повернулся и вышел. Проходя мимо Ри, Рэй едва удержался, чтобы не погладить ее успокаивающе по плечу — уж очень напряженной и взъерошенной она выглядела — но при миссис Купер это делать не хотелось.

Рамсфорда он догнал в коридоре. Посол шел медленно, непривычно тяжелой и усталой походкой. Искоса взглянул на Рэя, но не сказал ни слова. Лишь когда они добрались до кабинета, сел в кресло, жестом предложил сесть и Рэю; сплел пальцы обеих рук и, вздохнув, поинтересовался:

— Что — действительно?

— Что действительно?

— Ты действительно спал с Мэрион? — переспросил Рамс-форд на удивление спокойно, как о чем-то незначащем.

— Нет, сэр! Да ну что вы!.. — Рэй знал, что вид сейчас имеет виноватый и неубедительный; уши горели огнем, как у напроказившего мальчишки. Если бы не тот поцелуй в полусне, он чувствовал бы себя куда увереннее.

— Папа! — Ри влетела в кабинет, не озаботившись, естественно, такой малостью, как постучать. — Не обижай Рэя, он ни в чем не виноват!

— Я его ни в чем и не виню! — ответил Рамсфорд.

— Но ты не понимаешь! Его жена документы на развод прислала и письмо, такое… гадкое — сам посмотри! — Выхватила из кармана желтоватый листок (у Рэя внутри все передернулось — наверное, неприязнь к этому цвету теперь останется надолго) и хлопнула его на стол перед отцом. — Вот, читай!

Отступила к креслу Рэя, встала рядом; нашарила его руку и сжала. Он пожал в ответ ее ладошку, обрадованно подумал, что, кажется, она на него уже не сердится.

— Я могу это прочесть? — спросил Рамсфорд.

— Да, сэр. — В самом деле, чего уж теперь скрывать…

Читал посол недолго; комментировать не стал, за что Рэй был ему весьма благодарен — просто аккуратно сложил письмо и положил на стол.

— Вот видишь теперь?! — тут же встряла Ри. — Мы с ним до ночи сидели, потом он заснул, а я все равно с ним сидела, потому что он стонал во сне… он не в чем не виноват, папа! Он вообще только утром увидел, что я в его комнате!

— Мэрион, я его не в чем не виню, поверь мне, — повторил Рамсфорд. — И ничего плохого ему не сделаю. Кстати, должен тебе заметить, что, возможно, я несколько… консервативно воспитан или, как ты выражаешься, «отстал от жизни», но мне все же кажется, что пижама — не самый лучший наряд вне спальни. — Сам он, несмотря на выходной день, был одет в светло-кремовую рубашку, хорошо сочетающуюся с элегантными бежевыми слаксами.

— Пижама? Какая пижама, при чем тут пижама?

— А при том, что пойди переоденься. И скажи на кухне, что завтракать я буду минут через сорок, мне еще с миссис Купер надо разобраться.

— Эту твою миссис Купер я из комнаты Рэя выставила, попросила в гостиной подождать… а то еще сопрет что-нибудь!

— Очень хорошо. А теперь, может, ты выйдешь и дашь нам спокойно поговорить о делах, тебя не касающихся?

— Ха! Подумаешь! — выходя, Ри все же оставила за собой последнее слово.

Рамсфорд дождался, пока за ней закроется дверь, и лишь после этого спросил:

— Те документы на развод, которые прислала тебе Луиза — я могу их посмотреть?

— Зачем?

— Ну, я полагаю, тебе потребуется адвокат. А у меня знакомых в этой сфере, как ты понимаешь, хватает, в том числе и в Вирджинии. Но прежде всего мне самому хотелось бы глянуть — надеюсь, ты не сомневаешься в моей квалификации как юриста?

— Да нет, конечно — пожалуйста, сэр, посмотрите. Я сейчас принесу. — Рэй сделал движение, чтобы встать, но Рамсфорд взмахом руки остановил его:

— Подожди… потом, после завтрака принесешь. Я сейчас о другом хотел с тобой поговорить. О Мэрион. Прояснить, так сказать, один вопрос… — Запнулся и замолк, глядя куда-то в сторону.

Рэй насторожился: уж очень не похоже было на его приемного отца мяться в разговоре.

— Я вот что хочу сказать. — Рамсфорд поднял на него глаза, взглянул в упор. — Если между вами… между тобой и Мэрион что-то возникнет, я… я против не буду.

— Что возникнет? — ошарашено переспросил Рэй.

— Ну, какие-то… отношения. Ты — мужчина, она…

— Но она же моя сестра!

— Ну, если говорить чисто технически, то она тебе не сестра.

— Да, но… но мы всегда относились друг к другу как брат и сестра, и…

— Рэй, — мягко перебил Рамсфорд, — говори только за себя. Ты — да, но Мэрион влюблена в тебя… я уж и не знаю, сколько времени. Еще с детства.

— Что?

— Мэрион испытывает к тебе отнюдь не сестринские чувства, прими это как данность, — терпеливо повторил посол.

Несколько секунд Рэй молчал, как оглушенный. Потом неуверенно, все еще сомневаясь, то ли он услышал, выдавил из себя:

— А-аа… она что — сама вам об этом сказала?

— Нет, но я же не первый день на свете живу.

— Но… но этого не может быть! — запротестовал он. — Не может быть, я бы… Почему…

— Почему я тебе никогда не говорил об этом? — Рамсфорд пожал плечами. — Шесть лет назад, когда ты закончил колледж и вернулся домой, я думал, стоит сказать тебе или не надо, колебался… возможно, если бы ты подольше задержался в доме, то и сам бы все понял. Но ты сравнительно быстро уехал, и необходимость в этом разговоре отпала. Мне оставалось только смотреть, как она ждала твоих звонков, буквально жила ими — из Нью-Джерси, из Куантико, с Аляски… А потом ты внезапно женился.

Рэй непроизвольно взглянул на лежавшее перед Рамсфордом письмо. Да… женился, более того — приехал с Луизой, демонстрировать Ри свое, так сказать, семейное счастье!

Теперь были понятны и ее слезы, и беспомощное «Ну зачем, зачем?!», и намеки мисс Фаро (настолько прозрачные, что любой другой человек бы наверняка догадался!).

— Как-то в голове не укладывается. Я привык считать ее своей сестрой, никогда даже не думал ни о чем другом, — он попытался улыбнуться (а что еще остается делать, когда собеседник несколькими вроде бы простыми словами оглоушивает тебя как обухом по голове?)