Папарацци (СИ) - Макарова Елена А.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Последовал весьма лаконичный ответ:
— Я в ментовке.
— В отделении полиции, — кто-то грубо и чуть возмущенно поправил ее.
— Как скажете, сержант, — звук стал чуть приглушенным, когда она отвела трубку от лица.
— Лейтенант! — уже раздраженно одернули.
В ответ она лишь устало вздохнула, видимо совсем не боясь своего надсмотрщика:
— Андрей, ты поможешь или нет?
26
Вика
Оказаться за решеткой — ситуация не из приятных. За спиной запираются двери, и не покидает навязчивое ощущение, что они никогда уже не распахнутся. Мир замыкается вокруг тебя четырьмя стенами, и в этот момент ты в полной мере осознаешь, что такое свобода. Панический страх и животный инстинкт вырваться из клетки.
Да было бы за что сажать в нее. Проникновение на частную территорию? Я же ничего не украл и никого не убила! Подумаешь, сделала несколько фотографий. А эти щепетильные людишки вызвали ментов, которые отобрали мой Кэнон. Да они хоть представляют, сколько она стоит?
— Верните камеру! — потребовала. Боялась представить, что как они с ней обращаются. Наверное, как мартышка с очками — понятия не имеют, куда ее приложить.
— Еб*ло завали, — “вежливо” попросили. — Тебе она больше не понадобиться.
Сволочь!
Я с теплотой вспомнила те дни, когда Соболев угрожал мне тюрьмой: то было несерьезно, он никогда не запихнул бы меня в столь ужасное место.
— Я хочу позвонить!
— Завали, а то огребешь!
— Вы обязаны…
— Будешь указывать, что я должен делать? — подлетел к решетке неприятного вида тип в ментовской форме. Он может сколько угодно называть себя полицейским, но мент есть мент.
— Статья 96 УПК РФ. — Знала, что рано или поздно она мне пригодится. — Подозреваемый имеет право на один телефонный разговор в целях уведомления близких родственников или близких лиц о своем задержании.
— Умная, да?
— Только хочу позвонить.
Мент скривил лицо и ушел. Спустя время вернулся, молча открыл дверь и привел меня в обшарпанный, судя по всему, кабинет и посадил на стул рядом с допотопным телефоном. Такие еще существуют?
В такой ситуации могла позвонить только Андрею. Это унизительно, и я не хотела быть ему обязанной, но ни гнить же в тюрьме из-за гордости? Она как-нибудь переживет этот удар.
Судя по голосу, он не был удивлен, что меня задержали, думаю, даже считал, что рано или поздно я так и закончу. Спасибо, что не стал выговаривать мне и просто пообещал приехать. Наверное, это самое главное его достоинство: он предпочитал меньше говорить и больше делать.
Меня снова вернули в “клетку”, и я стала дожидаться Андрея, мысленно прикидывая, сколько потребуют за мою свободу менты-хапуги. Просто так они меня не отпустят. Бюрократы и взяточники!
Время тянулось, я уже начала сомневаться, что Соболев приедет, но скоро за дверью послышались шаги, потом скрежет замка — и дверь открыл всё тот же неприятный мент.
— На выход, Баринова, — про гнусавил тот с плохо скрываемой радостью на лице. — Сегодня тебе повезло.
Знаю я, каким образом повезло: пачка денег в твоём кармане — вот моя удача. Я не стала препираться и, поджав губы, проследовала за мужчиной к выходу, где уже ждал Андрей. Он выглядел спокойным и даже равнодушным — его нисколько не трогало происходящее. Я была благодарна, что он вел себя именно так: не нужны мне сострадания и жалость. Это не конец света, ни в первый и ни в последний раз я сажусь задницей в лужу.
Он молча качнул головой, указывая на дверь. Вот она, долгожданная воля. Словно отмотала двадцатку, не меньше. Но я не спешила уходить: не сдвинусь с места, пока не получу обратно свою камеру.
— Где мои вещи? — уставилась на гнусавого. Он, оскалившись, кивнул коллеге, сидящем за стеклом. Тот на секунду скрылся из вида, наклонившись, потом возник снова и протолкнул в крошечное отверстие окошка мой рюкзак. Я с ненавистью посмотрела на него:
— Нельзя поаккуратней?
— Идите уже, гражданка Баринова, — выпроваживал все тот же мент.
Я только открыла рот, как Андрей взял меня за локоть и выпроводил на улицу. Не стала поднимать шум, больше всего меня сейчас волновало содержимое моей сумки: ничего ли не украли или не испортили?
Телефон, ключи, кошелек, — всё на месте. Включила Кэнон. И тут в реальность воплотился мой самый страшный сон — она не работала. Меня парализовал ужас: я остановилась и таращилась на безжизненный объектив.
— Пойдем уже, — подгонял Андрей, а я, как маленькая девочка с дрожащими губами, готова была разреветься.
— Вика? — позвал, когда заподозрил что-то неладное.
— Они ее сломали, — выдавила из себя. А в следующую секунду меня обуяла ярость и я рванула обратно в участок, требуя отмщения. — Я их прибью! Они заплатят мне за это!
Андрей поймал меня, обхватывая за талию, и уволок подальше от камер видеонаблюдения и возможных свидетелей.
— Ты хочешь обратно за решетку? — пытался успокоить, в то время, как я вырывалась и толкалась локтями. — Это всего лишь кусок пластика.
— Это не просто кусок пластика! — истерично взвизгнула. — Ты не понимаешь, — по щекам покатились предательские слезы.
То не просто рабочий инструмент. Фотографии — моя жизнь, моя отдушина, моя несбыточная мечта. Я поникла, предавшись отчаянию.
— Вика? — Андрей встряхнул меня, заглядывая в лицо. — Ты плачешь?
Удивление в его голосе заставило отвернуться. Не хватало еще, чтобы он видел как я реву, наматывая сопли на кулак.
— Не будь идиотом! — перешла в нападение. — Не плачу я!
Но кого я обманываю, поймана с поличным.
Жалкая Вика. “Плакса Вика” — как меня называли в детском доме. Я тогда только и делал, что рыдала по любому поводу.
— Все плачут, детка, — его насмешила моя показная бравада, и он даже не скрывал улыбки. — Рано или поздно наступает момент, когда даже самые черствые сухари пускают скупую слезу, — и неожиданно обнял, утешая, будто кого-то родного и близкого. Попыталась оттолкнуть, но теплые ладони не отпускали, успокаивающе поглаживая по спине. Я, всхлипнув, уткнулась мокрым лицом в дорогущую рубашку Андрея. Непременно убьет меня за это. Но он и слова не сказал, и прижимал к себе, пока я не затихла.
— Станешь подкалывать этим случаем — забудь о сексе, — предупредила, смахивая последние следы своего позора.
Но угроза не подействовала, и он открыто рассмеялся.
— Садись в машину, — лишь попросил, — подброшу до дома.
Послала бы его куда подальше, но послушна побрела к Лэнд Роверу. Ненавидела себя за то, что чувство долга вынуждало теперь чуть ли не угождать ему.
— И сколько я тебе должна? — спросила, как только оказалась в салоне.
Он глянул на меня, потом на дорогу:
— Нисколько, — и влился в оживленный транспортный поток. Глупо врать, ему точно пришлось заплатить хапугам. — Ты ничего мне не должна, — продолжал настаивать, — считай, это ты меня выручила: спасла от ужасного ужина с моей чокнутой семейкой.
Была не в курсе тонкостей его взаимоотношений с семьей, поэтому не могла точно сказать иронизировал он или говорил серьезно.
— Ловлю на слове, — ухватилась за возможность и его беспричинную доброту. В конце концов, у меня все равно нет денег, чтобы расплатится с ним.
***
Дома первым делом достала свой набор инструментов и, расположившись за кухонным столом, разобрала фотоаппарат. Если что-то сломалось, в большинстве случаев это можно попытаться починить. Но у всего есть свой срок и порой вещи просто приходят в негодность от старости. У моего Кэнон просто сгорели “мозги”, и не было смысла их менять — проще купить новую камеру. Хоть вой от несправедливости жизни.
— Есть что-то, чего ты не умеешь? — раздалось за спиной, и я вспомнила, что Андрей поднялся в квартиру вместе со мной.
— Что? — обернулась, не совсем понимая вопроса.
— Смотрю, ты мастер на все руки, — сел напротив, с любопытством разглядывая разобранную технику.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 64
Похожие книги на "Папарацци (СИ)", Макарова Елена А.
Макарова Елена А. читать все книги автора по порядку
Макарова Елена А. - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.