Нам не позволят (СИ) - Маар Чарли

Но я могу попробовать дожать девушку, чтобы та хотя бы не привлекала охрану и позвонила мужу. А сделать это можно только одним способом — рассказать ей всю правду.

— Ян, послушай, — говорю осторожно, проведя пятерней по волосам и передав девушке пакет с продуктами. — Я лишь хочу, чтобы ты выслушала меня, и лишь потом принимала окончательное решение, как поступить.

Яна тяжело вздыхает, на миг отводит взгляд в сторону и шумно сглатывает. Её лицо в это мгновение такое напряжённое и задумчивое, словно она пытается понять, не пожалеет ли, если прогонит меня сейчас, так и не выслушав?

Видимо, Яна решает, что пожалеет, потому что вновь пристально взглянув на меня, она коротко кивает.

— Давай зайдем в дом. Я могу тебе доверять?

— Конечно, Ян. Я не наврежу.

Забрав у девушки оба пакета, чтобы помочь донести до дома, я шагаю вслед за Яной, которая жестом сигнализирует одному из охранников, что все в порядке. Но судя по его взгляду, он сильно в этом сомневается, поэтому не удивлюсь, если совсем скоро Рустам Багримов примчится сюда без звонка жены.

Дом у Багримовых просторный, хотя снаружи кажется меньше. Повсюду разбросаны детские вещи и игрушки, но самих детей либо нет, либо они спят. Яна ведёт меня в кухню, показывает, куда поставить сумки, после чего усаживается за стол и предлагает мне тоже сесть.

— Макс, у тебя есть пять минут, чтобы убедить меня, что я не зря тебя сюда пригласила.

Этого хватит. Надеюсь.

Со скрежетом отодвигаю стул и сажусь напротив Яны, чтобы та имела возможность наблюдать за моим лицом, пока я говорю. Она должна быть на сто процентов уверена, что я не лгу.

— Так как ты уже в курсе о моей связи с Ами, объяснять, как это случилось и почему я не стану. Думаю, ты сама прекрасно знаешь, как это бывает, — произношу твердо, явно намекая на их связь с Рустамом, который ранее был её отчимом.

Яна мигом краснеет и поджимает губы, но не перебивает меня и продолжает внимательно слушать.

— Сначала я думал, между мной и ней ничего не будет кроме постели, в первую очередь из-за её прямого родства с Багримовым, но все вышло из-под контроля. Она стала сильно нравиться мне. И постепенно это переросло во влюблённость.

— Которая однако не помешала тебе жениться на другой! — парирует Яна резко.

Очевидно, дочку мужа она любит, хоть та ей по сути чужая.

— Свадьба была ненастоящей. Это обещание, которое я дал одному человеку. Я не мог его не выполнить. Сейчас мы официально разведены. Больше моя помощь той девушке не требуется.

— Боже, Макс, ты сейчас об этом говоришь?! — вспыхивает Яна, стукнув ладонями по столу.

— Я пытался раньше поговорить, но вы же спрятали её от меня!

— Ты приехал через два месяца, после того, как Ами с Рустамом улетели из России! Целых два месяца тебе потребовалось, чтобы решиться рассказать правду?!

— Я думал, так будет лучше. И что ей будет лучше без меня. Но так и не смог её из головы выбросить. Кроме того, что я мог сказать? Что свадьба — херня, но жениться мне придётся, поэтому ты, Амилия, подожди, и папочка твой пусть подождёт?!

— Да хотя бы это, Максим, она же тут с ума чуть не… Боже… — Яна выставляет руки перед собой и зарывается лицом в ладони. — Ты хоть представляешь, что тут было?!

— Нет, не представляю, Ян. И это меня с ума сводит. Я хочу знать. Абсолютно все. За этим и приехал. Она мне нужна.

Говорю твёрдо, стараясь вложить в слова все чувства, что испытываю к Амилии. Надеюсь, Яна слышит, что я не вру. Я действительно влюбился в эту необычную девушку.

— Уже поздно как-то. Не все можно испра…

— Да-да! Знаю. Не все можно исправить. Я сам это сказал, Ян, — резко поднимаюсь из-за стола и начинаю нервно бродить по кухне. — Не все, Ян. Но это я исправлю. Если вы мне позволите. А если нет… Что ж. Я сам её найду. Только больше времени уйдёт. Намного больше. Но я все равно найду её, где бы она ни была. Позвони мужу, Яна. Позови его сюда. Хочу в глаза ему сказать ещё раз, что мне нужна его дочь. И пусть ломает мне ребра, хрен бы с ними.

Наконец Яна поднимает на меня взгляд. Смотрит пронзительно, будто ищет признаки лжи на моём лице, но не находит. Потому что их нет. Всё, что я сказал ей — чистая правда, и я готов это повторить сколько угодно раз, где угодно и в присутствии кого угодно.

— Хорошо, — выдыхает девушка. — Сейчас я ему позвоню.

Она берётся за телефон, а я чувствую первую волну облегчения. Конечно, расслабляться ещё слишком рано, но если я смог убедить Яну, значит, высока выроятность, что она поможет мне убедить своего мужа.

Провожу по напряжённой шее ладонью, и пока Яна возится с телефон, оглядываю помещение, где нахожусь. Здесь, в кухне, тоже все указывает на наличие в доме детей, которые повсюду разбрасывать рисунки, пластилин, наклейки и игрушки. Я детей Яны и Рустама никогда не видел, но вот сейчас передо мной стоит холодильник, на которым висит куча фотографий с близнецами. Мне кажется, они похожи на Яну, но вполне возможно, что я ошибаюсь.

Скольжу взглядом по всем фото, что здесь есть, пока не упираюсь в одно, при виде которого моё сердце настолько сильно шарахает по рёбрами, что кажется, они просто трескаются.

Моя Амилия с младенцем на руках, а ниже подпись "For grandpa!))" Для дедушки. Она прижимает ребёнка к себе и нежно целует в щеку. На малыше розовый костюмчик и шапочка в цветочек. Это девочка. Глаза у малышки синие.

Синие.

Ей не больше месяца.

Я зажимаю рот ладонью и отступаю назад. По венам будто кислота растекается, разъедая их, обжигая мои внутренности и превращая их в пепел.

Мне требуется несколько минут, чтобы снова начать дышать полными легкими, потому что сначала сделать это почти невозможно из-за боли, опоясывающей грудь при каждом вдохе.

Я тянусь пальцами к фотографии и, отодвинув магнит в сторону, снимаю карточку с холодильника. Подношу её ближе к глазам, но смотреть не могу, поэтому зажмуриваюсь и какое-то время просто стою. Только это нихрена не помогает. Я все равно вижу их. Кажется, их видит моё сердце.

— Зверг! — за моей спиной раздаётся гневное рычание Багримова ещё до того, как я успеваю повернуться к Яне и задать вопрос, ответ на который уже знаю.

Мне просто надо услышать признание. Их признание.

У меня дочка есть. А они скрывали её от меня. Амилия скрыла.

— Я к тебе обращаюсь, Зверг. Ты в прошлый раз плохо расслышал? Я, кажется, ясно дал понять, что если ты ещё здесь появишься, я тебе ребра сломаю!

Медленно поворачиваюсь, держа фотографию перед собой.

Как я и думал, охранник сразу сообщил Багримову о моем приезде. Яне даже уговаривать мужа не пришлось, чтобы тот со мной пообщался. Он сам прилетел.

Девушка поднимается из-за стола и встает рядом с Рустамом, кладёт ладонь на его плечо и слегка сжимает. Они оба не сразу понимают, что именно я держу в руках, а когда до них доходит, в кухне воцаряется оглушительная тишина.

Я слышу только стук своего сердца и собственное хриплое дыхание.

Несколько секунд проходит, прежде чем я все же задаю вопрос.

— Это моя дочь?

Они не отвечают. Просто смотрят на меня — Багримов хмуро, Яна виновато.

— Ещё раз спрашиваю… Это моя дочь?

Опять тишина в ответ.

— Да можете не отвечать, в принципе, и так понятно, что моя.

Сжимаю фотографию в руке так, что пальцы сводит от боли и бешенства.

— Ладно ты защищал свою дочь, Рустам. Но ты ведь… мою от меня скрыл. Я имел право знать, что Амилия беременна и уж тем более, что у меня родился ребёнок.

— Никаких прав у тебя не было и нет! Ты воспользовался ею, а потом побежал жениться на другой. У жены детей выпрашивай! — рявкает Рустам, сделав несколько шагов в мою сторону.

Яна его останавливает, схватив за руку.

— Удивительно, что это ТЫ говоришь. Тебя же самого лишили возможности воспитывать дочь. Неужели тебе не понятны мои чувства?

— Ты меня с собой не сравнивай! Я со своей бывшей женой не поступал так, как ты поступил с моей дочерью. И когда передо мной встал выбор — защищать её или пожалеть тебя, я, разумеется, выбрал первое.