Табу. Разбитые судьбы (СИ) - Сокольская Екатерина

Я сидела в ординаторской с уже остывшим кофе, теребя дешёвое колечко, уставившись в белую стену.

В чувство привёл щелчок закрывшейся на замок двери. Я обернулась, всё ещё пребывая где-то на границе между реальностью и своим внутренним миром.

— Паш, я тебя не видела с утра…

Парень с тяжело вздымающейся грудью и каким-то туманным взглядом двинулся ко мне, сканируя мою фигуру в медицинском халате и штанах светло-зелёного цвета.

— Паш, я много думала. Давай спокойно поговорим. Нам многое нужно обсудить.

Парень, казалось, меня не слышал. Он подошёл ко мне вплотную. Довольно-таки грубо схватил за плечи и прильнул в грубом поцелуе. Языком прорвался глубоко в рот, без возражений облизывая всё, что мог достать.

Подняв меня со стула, как безвольную куклу, прижался всем телом, передвинув руки на ягодицы. Я чувствовала твёрдый член бедром. Его губы в спешке покрывали поцелуями моё лицо, спускаясь к шее и покусывая её.

— Паш! — я попыталась сказать, что могут остаться следы, но слова были заглушены новым поцелуем.

Видимо, наша ссора тоже не далась ему бесследно. В сексе он всегда был нежен и сдержан. Слетевший же с катушек парень был как брат-близнец того нежного Пашки, которого я знала.

В аккуратных попытках как-то его сдержать, пыталась прислушаться к своему телу и решить, как мне больше нравится. Необузданная страсть или невесомая нежность. Огонь или лёд. Чего я хочу и хочу ли вообще.

— Паш, мы же… договаривались. На работе… нельзя…

Парень меня не слушал, резко развернув и надавив на плечи, наклонил над столом, за которым обычно мы обедали. Я лишь мельком увидела его пустые глаза. Достучаться в этот момент я бы не смогла до него. Там была железная дверь.

— Паш, не нужно! Паш, — я попыталась вырваться из его рук. Дёргалась и изворачивалась, чтобы скинуть с себя его тело.

Такой натиск меня испугал. Я совсем его не узнавала. Он был чужим. Чужие пальцы пробрались в трусики и больно проникли в меня. Чужие руки сжали ягодицы, наверняка, оставляя синяки на бледной коже. Чужое сбивчивое дыхание слышалось над ухом. Во рту пересохло, а к горлу подкралась тошнота от отвращения. Я представила себя со стороны. Распростёртое над столом безвольное тело, которое силой пытается взять незнакомый мужчина.

Какая же я слабая! Отвратительно жалкая и не способная защититься девчонка. Неужели годы меня ничему не научили?

В груди поднялась волна ненависти. Ненависти к своей слабости, к чужой похоти. Перестав пытаться отодрать от себя его руки, я опёрлась ими о поверхность стола для устойчивости. Затем резко откинула голову назад, впечатав затылком в лицо насильника. Не обращая внимания на его крик боли, согнула локоть и со всей силы ударила его в солнечное сплетение.

Пашка отпустил меня и отступил на шаг назад. Я воспользовалась этим и отскочила к шкафу с одеждой.

— Паш, прекрати! Что на тебя нашло? — я выставила руку вперёд, пытаясь защититься.

Парень тяжело дышал, всё ещё согнувшись. Кровь текла из носа и капала на пол. Видимо, сильно я его приложила.

— Сука…

— Что ты сказал?

— Что слышала, — он разогнулся и посмотрел на меня. — Перед тем хмырём ты ноги с радостью раздвинула.

— Ты пьян? Что за бред ты несёшь?

— Думаешь, я такой идиот?

— Паш, я сейчас не намерена это обсуждать. Ты не в себе.

— Да я-то как раз впервые в жизни в себе. Наконец, я вижу тебя настоящую.

— Видимо, у тебя сотрясение. Зайди на рентген. Я ухожу и не думай меня останавливать!

Тело подрагивало, когда я обходила его стороной. Каждую секунду до двери, мне казалось, что он может накинуться на меня и придушить. Уж очень диким казался его взгляд.

— Маш…

Уже у двери я обернулась. Пашка сидел на краешке стола и глядел в пол.

— Не сейчас.

— Маш, прости. Не знаю, что на меня нашло.

— Поговорим, когда успокоишься. Не приезжай сегодня ко мне.

Глава 30. Маша

Чувство тревоги не покидало весь оставшийся рабочий день, скапливаясь где-то в районе диафрагмы, покалывая изнутри. Даже маленькая квартирка уже не казалась моим райским уголком, который своей тишиной и легкой энергетикой исцелял душу и нервы.

Бывает такое чувство, когда что-то не так, а ты не можешь понять что и тем более исправить это. Было ли дело в накопившемся нервозе или в ссоре с Пашкой, я не знала. Казалось, что жизнь готовит мне новое испытание, с которым я навряд ли в этот раз смогу справиться.

Чтобы занять себя и отогнать дурные ничем не обоснованные мысли, я приготовила ужин. Медленно нарезала овощи, которые не очень-то и вкусные в зимний период.

За окном в темноте, освещаемой яркими вывесками магазинов и кафе, в бешеном ритме мелькали снежинки, подгоняемые порывами ветра. В такую погоду самое правильное сидеть дома с горячим чаем, с удовольствием кутаясь в тёплый плед.

В музыке декабря явственно слышится стенания застывших капель воды. А так же ещё острее ощущается одиночество и ничтожность в этом огромном и жестоком мире.

Рука сама потянулась за мобильником, набирая номер Пашки. Зачем звонила? Я и сама не знала. Может быть, хоть на минуту почувствовать себя менее одинокой? Или чтобы погасить те искорки подозрительности, после встречи в ординаторской?

Гудок, ещё гудок…

— Маша? Как хорошо, что ты позвонила. Я себе места не находил весь день. Простишь? Малышка? Что-то случилось? Почему молчишь? — чуть встревоженный голос парня перебивал шум на заднем плане.

— Эммм… нет. Просто звоню узнать, как ты доехал, — я крутила пальцами чашку остывшего чая, прислушиваясь к мужским голосам. — Ты не дома?

— Отвечаю по порядку. Доехал нормально. Снега намело… Жуть. И да. Я с одноклассниками встретился. Приехали тоже тут к родным.

Это было странным. Разговаривать вот так, как будто ничего не произошло. Как будто не было грубых слов и боли от его рук на моём теле.

Я понимала, что поступала эгоистично. Неправильно. Держала Пашку рядом только для того, чтобы доказать кому-то, а в первую очередь себе, что нужна. Что не одна. Я готова была закрыть глаза на недавние события, лишь бы не чувствовать этого одиночества. Холода в душе.

— Здорово. Ты завтра приедешь?

— Конечно, малышка. Соскучилась? — в его чуть томном голосе проскользнула улыбка.

— Совсем чуть-чуть…

— Ах так. Ну ладно. А я тут сюрприз ей готовлю… — нарочито оскорбленно Пашка выдохнул, заставляя меня улыбаться.

— А какой сюрприз?

— Приеду узнаёшь. Всё я побежал. Люблю. Целую.

Я смущенно положила телефон на стол. Любит? Что за новости? Или это к слову? Просто ни к чему не обязывает?

Вот как? Как я могла подумать, что мой заботливый весёлый Пашка что-то скрывает от меня? Ну бред же?

Я сама была виновата в утрешнем инциденте. Сама заставила его думать бог весть что, а потом делаю из него монстра. Стало стыдно. Стыдно и чуточку спокойнее от разговора.

Почему нож в спину вонзает тот, от кого не ждёшь этого? Которому открываешь душу, а он плюет туда. А подлянку ищешь от того, кто старается каждый твой день дарить улыбку.

Что за дурацкая человеческая натура? Я медленно выдохнула, прикрыв глаза и подняв лицо к потолку.

Стук в дверь заставил подскочить от неожиданности. Что за новости? В почти девять вечера я никого не ждала. Может, опять сосед дед Боря потерял своего кота? Неужели он думал, что я его караулю под дверью каждый раз, когда того выпускают гулять? Нужен он мне. Я в супе больше курочку люблю…

Стук повторился. Я на носочках прошла к двери, не дыша, заглянула в глазок. Под яркими всполохами лампочки на лестничной площадке ясно просматривались грязно-зелёные стены подъезда и всё. Может это у соседей?

Дверь под моими руками снова затряслась. Я слышала чьё-то пыхтение.

Схватив из кухонного шкафа молоток для отбивания мяса, вновь приблизилась к двери.

Вот не было печали. Никогда не боялась быть одна дома. Меня не волновали необъяснимые шорохи и скрипы, издаваемые домом восьмидесятых годов постройки. Может чупакабра бы унёс и закончилась бы моя бессмысленная жизнь. Сейчас же сердце тревожно защемило, словно предупреждало об опасности.