Глядя на ее искренний восторг, я ничуть не жалею, что полночи потратила на то, чтобы их надуть. Раз уж я не нашла где заказать гелиевые шарики, то постаралась восполнить это упущение количеством.
— А можно я в них прыгну?
Она забирается с ногами на кровать и принимает позу “рыбки”, но я успеваю вовремя ее остановить и прошу прыгать ногами вниз.
— Но Максим меня так учил, — упрямо заявляет дочь.
— Я думаю, он имел в виду исключительно прыжки в воду. Вряд ли он хотел, чтобы ты сломала обе ноги в свой день рождения.
— Ладно, — вздыхает она и слезает с кровати.
Но кажется, расслабилась я рано. Потому что следующий вопрос, слетающий с ее губ, вводит меня в еще больший шок, чем ее попытка спланировать в шарики головой вниз.
— А Максим когда придет?
— Эм.., — слегка запинаюсь, глядя на ее выражение лица. Уверенное. Будто у нее и капли сомнения нет, что Горский заявится на торжество. — Он улетел обратно в Москву, солнышко. Еще вчера. Ты же знаешь, он очень много работает.
— Но он же обещал, — непонимающе возражает она.
— Думаю, он очень хотел тебя поздравить и…
— Улетел? Все равно улетел?
— Как Карлсон, — мямлю и мысленно в очередной раз проклинаю Горского. Пусть на него там икота с чесоткой нападет! И лишай!
Вот же язык как помело! Интересно, это у нас с Малинкой семейное — искренне верить во всю ту лапшу, что он вешает нам на уши? Или он на всех женщин так влияет?
К счастью, в моем рукаве есть пара козырей. Точнее, в чемодане. Не зря же я пожертвовала львиной долей своего гардероба, чтобы впихнуть туда коробку с новой куклой.
— А лошадка? — деловито интересуется она, разорвав упаковку и раз десять поцеловав новую подружку.
— Лошадка будет ждать ее в Москве, солнышко. Если хочешь, я могу показать фотографию. Но везти ее сюда…
— Ладно, покатаю на верблюде, — отмахивается дочь. — Мы ведь их еще увидим?
— Обязательно. Ты же помнишь, сегодня ты главная. Можешь сама выбирать, как мы проведем время.
— А вечером в ресторан?
— Конечно. Выберем самый вкусный торт!
— Только Максиму скажи в какой, ладно? А то как он нас найдет?
— Солнышко, — присаживаюсь на колени и притягиваю ее к себе. — Максим наверняка купил подарок и ждет не дождется, чтобы вручить его тебе в Москве. А сегодня мы проведем день вдвоем! Классно же? Будем делать все, что ты захочешь!
Ее глаза моментально загораются опасным блеском азарта, но в данный момент это меня не пугает. Я даже на аквапарк согласна, лишь бы отвлечь ее от мыслей о Горском. И о его обещании, которое он, очевидно же, даже не собирался выполнять.
И мне кажется, у нас получается. Мы посещаем сафари парк, заходим в каждое кафе по дороге, в местном магазинчике сувениров Малинка выбирает себе блестящую диадему с огромными камнями, а шоколадный торт в ресторане так вообще — превосходит все ожидания.
Уставшие, с кучей шаров и половинкой торта наперевес, мы возвращаемся в свой номер и застаем огромную фиолетовую коробку посреди гостиной.
— Это от Максима, — радостно визжит дочь. — Он все-таки приехал!
Она срывает увесистую крышку и комната заполняется разноцветными шарами, взлетающими под потолок. Я помогаю ей достать небольшой чемоданчик внутри которого мы обнаруживаем потрясающего качества краски и карандаши.
— Вау, — лепечет она. — Мам, только посмотри сколько!
— Какая красота, — улыбаюсь, мысленно отзывая проклятия Горскому.
Хотя нет, икота ему все-таки не помешает. Настроение он нам все-таки успел испортить с утра. Но подарок, так и быть, компенсирует потраченные нервы. Вон как Малинка сияет и искрится!
— И открытка, смотри, — она протягивает мне карточку с единорогом. — Что там написано? Я что-то не пойму, буквы странные.
Наверное, Максим заказал доставку в одном из местных магазинов и поэтому открытку подписали на английском. Хотя, могли бы и распечатать русский текст, что уж…
— Ну, что там? Переводи! — требует Малинка нетерпеливо.
— Тут поздравления с днем рождения, — громко сглатывая, поднимаю на нее глаза. — И они от Саида, детка.
Малинка непонимающе хмурится, а затем отбрасывает от себя чемоданчик, будто железная поверхность успела раскалиться и теперь обжигает ее маленькие ладошки.
— Солнышко, давай соберем карандаши, — как можно спокойнее предлагаю, глядя на разноцветный ворох на полу.
— Завтра соберу, — мямлит она. — Я устала. Можно уже пойти спать?
— Конечно, — киваю мягко и помогаю ей снять с себя пышное платье.
И да, не забываю при этом сыпать проклятиями в адрес Горского. Ему все-таки удалось. Даже находясь в Москве, за тысячи километров от нас, ему все-таки удалось испортить праздник моей дочери!
Глава 39
Глава 39
— Горский, ты вообще в курсе, что я твой конкурент? — язвительно интересуется Артур.
— И? — задираю бровь, стараясь не выдать свое раздражение. У меня и так очень мало времени, если мы начнем препираться и выяснять, кто прав, то я вообще никуда не успею.
— Ну сам подумай, — не унимается Трабер. — Нормально конкурента посылать на переговоры с компанией, с которой он и сам бы не против замутить?
— Девушку себе найди для этого, — бурчу язвительно.
— Не везет мне с девушками, Макс, ты же в курсе, — вздыхает он. — Мы ж с тобой эти, как их… братья по несчастью.
— Может, ты ее в прошлом потерял и сейчас надо просто найти?
— Может и надо, — задумчиво выдает, чем вводит меня в полнейший ступор. Я, естественно, имел в виду себя. Но то, с каким выражением лица он со мной соглашается, навевает на мысли, что не я один в прошлом упустил свой шанс.
— Расскажешь?
— Ага, сразу после того как ты поведаешь мне за каким хреном снова намылился в Эмираты, — усмехается он. — Тапочки в номере забыл?
— Иди ты, — беззлобно ворчу. — Так что, порешаешь все с Зиминым? У нас практически все подписано. Ребята дожали договор пока меня не было и теперь надо пройтись с ним по всем пунктам.
— Так а чего ребята сами не могут? — возмущается друг. Хотя, какой он мне друг, если приходится его так долго уговаривать.
— Потому что не знаю я этих ребят, понимаешь? — взрываюсь. — Я купил эту фирму две недели назад, неделю из которых провел в Эмиратах.
— Вот-вот, — глумливо улыбается он. — Вот мы, наконец, и подошли к главному вопросу. Так что там у нас в солнечном Дубае? Наши бабы я еще понимаю, к шейхам толпами едут. А ты-то чего туда рвешься? Шмоток на распродажах прикупить?
— Я же говорил, у меня там сделка.
— Была, — нараспев произносит Трабер. — Была сделка. Два дня назад, если я не ошибаюсь.
— Так, Трабер, — окончательно теряю терпение и повышаю голос. — Ты мне поможешь или…?
Надо отдать другу должное, он не дает мне закончить вопрос. Театрально вздыхает и качает головой:
— Помогу уж, помогу. Куда тебя девать? Но Зимину буду специально строить глазки, так и знай! И если он в последний момент передумает и решит заключить контракт с моей компанией…
— Косоглазие смотри не заработай, — выдаю с улыбкой.
Все-таки я знал, что могу на него положиться. И поэтому вдвойне странно, что я не решился рассказать ему о реальной причине своей поездки.
Мы, конечно, никогда не делились крамольными подробностями наших похождений, но личную жизнь обсуждали. И тем не менее, сейчас я не горю желанием рассказывать ему про Птенчика и Малинку. Это не суеверие, естественно, но… черт его знает.
Даже себе не могу ответить почему хочу сохранить этих девочек в тайне. Может, потому что все еще слишком зыбко между нами? И если с младшим птенчиком у нас полное взаимопонимание, то старшая… со старшей все сложно. Очень сложно.
И в то же время безумно легко.
Как только она перестает ощетиниваться и хоть на секунду позволяет спасть толстому слою брони, между нами словно молнии летают. Искрятся. Сверкают. Но не обжигают. Они напитывают, будто меня к розетке подключили. Вмиг заряжают мою собственную “зеленую шкалу” до ста процентов.
