Развод. Неверный муж (СИ) - Черно Адалин

— Ну вот… а я заметил, — посмеивается. — Плод у вас отлично развивается, я вам написал рекомендации по анализам и имя доктора, у которого можно наблюдаться. Я позвоню ему, скажу, что вы придете, потому что лишнего места у него наверняка нет.

— Но… подождите! Мне сказали, что я не смогу иметь детей!

— Они ошиблись. С вами все в порядке, вы уже беременны и яичники ваши, кстати, тоже в порядке. У вас был некомпетентный врач.

Глава 39

Прибитая неожиданной новостью, едва не забываю заплатить за прием и проведенное исследование на выходе. Меня тормозит белокурая девушка на ресепшн. Она мило мне улыбается и протягивает бумаги, прикрывая ладонью свой округлый живот, чтобы удариться в угол рядом стоящего стола, когда тянется за небольшим буклетом для меня.

— Вот… это курсы для беременных, я сама туда хожу, очень рекомендую. Только идите к Светлане, она лучше всех, скажете, что от Эльвиры. Я к тому времени наверняка уже рожу, а вам как раз надо будет, — улыбается.

— Я, эм, спасибо, — говорю растерянно, не понимая, почему девушка уступает свое место именно мне.

— Вы не подумайте, — говорит. — Я просто видела вас… по телевизору. У меня почти такая же история. Мой муж забрал все наши сбережения и проиграл квартиру. Я фактически на улице осталась и с трудом вот устроилась сюда.

Она резко замолкает, так как на ресепшн приходит еще девушка, видимо, старшая, потому что именно она проводит мне оплату и тоже дает несколько буклетов, правда, молча.

Из клиники я выхожу, как в тумане, так же добираюсь до своего автомобиля, который все-таки забрала и даже, набравшись смелости, начала ездить за рулем. Довольно успешно, стоит заметить, за все это время ни одной аварии, хоть я иногда до сих пор трушу и часто объезжаю сложные съезды и проблемные участки.

В авто рассматриваю данные мне буклеты. Магазин детской одежды и вещей, центр раннего развития, ну и курсы для беременных с психологами, физиотерапевтами и акушерами. Пока что не могу осознать, что у меня будет ребенок. Не когда-то потом, когда получится, не после длительных манипуляций и, возможно, не одной неудачи, а совсем скоро. Судя по сроку, через тридцать три недели. Почти восемь с половиной месяцев, а может и меньше. Я ведь не знаю, когда моя малышка или малыш захочет появиться на свет, не могу это просчитать.

Беременность.

Сейчас. Внутри меня. Совсем скоро у меня будет такой же живот, как у девушки на ресепшн, большой и округлый. Возможно, появится токсикоз, но главное, мне не нужно никаких обследований, не нужно ждать в напряжении результатов ЭКО, пить гормоны для стимуляции. Я беременна. Уже. От любимого и некогда любящего человека.

Я порываюсь ему позвонить и все рассказать. Поделиться новостью и прокричать в трубку, что он сволочь, раз оставил ребенка без отца, но, посмотрев на экран, отбрасываю мобильный в сторону. Совсем скоро нас разведут. Мы станем чужими друг другу людьми, потому что Демьян сделал выбор не в мою пользу, потому что выбрал работу. Единственную, неповторимую и самую любимую. Я подозревала, что никогда не была на первом месте, но осознавать это… неприятно. Больно даже и тоскливо, когда тебя меняют на что-то неодушевленное. Я бы, пожалуй, даже Даяну поняла, ребенка, семью… хотя бы подобие, но работу. Никак не получается.

Наверное потому что мы, женщины, все же по-другому мыслим. Более приземленно и… жизненно. Нас интересует семья и быт, любовь и чувства. Деньги… Тоже важны, конечно, но можно ведь жить по средствам. Какая разница, тридцать это тысяч, триста или три миллиона? Человек ко всему приспосабливается и мы с Демьяном никогда ни в чем не нуждались. У нас все было в финансовом плане, а ему — недостаточно.

Собравшись с силами, покидаю парковку больницы и еду домой. По пути заезжаю в супермаркет за продуктами, решив, что пора начинать питаться правильно, чтобы закрыть потребности ребенка. И на учет нужно, что анализы сдать, провериться.

Домой я возвращаюсь с бумажными пакетами, которые едва не вываливаются у меня из рук, стоит мне увидеть под подъездом свекровь. Делать вид, что я ее не вижу не имеет никакого смысла.

— Добрый вечер. Надеюсь, вы привезли мне что-то важное, иначе зря приехали.

— Я хочу поговорить.

— Думаю, нам не о чем.

Уж точно не после всего, что она мне наговорила. И не после ее презрительного ко мне отношения на протяжении десяти лет. Нас с ней больше ничего не связывает. Ее сын — мое прошлое, а о внуке она никогда не узнает.

Пытаюсь ее обойти, шагаю в сторону, но Инга хватает меня за руку, чуть выше локтя, больно сжимает пальцы.

— Да что вам от меня нужно, черт возьми?! Мы с вашим сыном разводимся, оставьте меня в покое! — повышаю голос впервые за десять лет.

Я никогда прежде себе такого не позволяла, потому что волновалась о том, что подумают или скажут другие. И Инга волнуется, потому что резко убирает руку и оглядывается, словно где-то в кустах спрятался журналист и прямо сейчас снимает видео, которое завтра разлетится по всем социальным сетям.

— Мне закричать, чтобы вы отстали?

— Не удивительно, что мой сын с тобой разводится. Никаких манер.

— Вы правы. Деревню из меня не вывезли.

— Майя! — летит мне в спину. — Я хочу предложить тебе деньги. Много. Ты и представить не можешь, сколько. Только оставь моего сына в покое. Уезжай из страны, выйди замуж.

— Так и собираюсь сделать. И деньги мне ваши не нужны.

Я собираюсь зайти в подъезд, но резко торможу. Ставлю пакеты рядом с дверью, так, чтобы они никому не мешали при выходе и входе и быстро иду за Ингой.

— Подождите!

Она оборачивается.

— Это ведь вы, да? Вы направили меня к доктору, который скажет мне то, что вам нужно? Вы заплатили ей?

Ей даже отвечать не нужно, все по ее испуганному лицу видно.

— Вы думали, я не узнаю? Боже, какая же вы сука!

Я даже руку в кулак сжимаю, так сильно хочется ее ударить. Такое сильное чувство ненависти я испытываю впервые. Развернувшись и не дожидаясь ее ответа, иду к своему дому. Подальше от этой пришибленной семьи, которая потратила десять моих лучших лет жизни.

— Я надеялась, что ты никогда не родишь! — догоняет меня словами. — И жила бы ты с моим сыном, так бы и было, потому что ребенок ему от такой, как ты, не нужен.

— Он ему вообще не нужен, — оборачиваюсь в последний раз. — Вы его сломали, Инга. Вы и ваш муж. Следующий чужим амбициям и планам Демьян даже не понимает, что в погоне за вашими желаниями теряет все, что у него было. И второй ваш сын… его вы сломали еще больше. Вы ломаете все, к чему прикасаетесь.

— Это не я, — сипло говорит Инга. — Это твоя мать. Эта сука все разрушила. Нашу счастливую семью. Влезла в нее, разворотила и ускакала замуж за твоего отца. А потом появилась ты. Почти ее точная копия.

— Что вы несете?! — потрясенно говорю я.

— А ты спроси у нее, — скалится. — Спроси, пусть расскажет, как раздвигала ноги перед женатым человеком, перед моим мужем.

Решив, что Инга спятила, подхватываю пакети и залетаю в свой подъезд, боясь, что она будет меня преследовать. Лишь за дверью своей небольшой квартиры мне становится спокойнее, хоть и на душе штормит. Я не общалась с мамой больше десяти лет и планировала не разговаривать столько же, но слова Инги вынуждают меня взять телефон и набрать давно забытый, но сохраненный номер, надеясь, что он давно не рабочий, но в трубке раздаются глухие гудки.

Глава 40

— Дочка… — раздается слезное по ту сторону. — Ты узнала о папе, да?

В и без того тихой прихожей становится еще тише. Я щелкаю выключателем и щурюсь от яркого света, что резко бьет в лицо.

— О папе…

Получается то ли вопрос, то ли констатация. С интонациями не угадываю, судя по тому, что мама начинает плакать.

— Мне ничего не говорят, представляешь? Никакие прогнозы, что и как будет… Маюш… приезжай, а? Ты… очень нужна.