А что может быть безопаснее честного, откровенного разговора по душам?
24
Обещанный Игорем Алексеевичем ресторан прятался в густом подлеске возле трассы и не представлял из себя ничего особенного. Не забегаловка, конечно, но и не элитное заведение, каким его классически рисуют кинематографы. Так, обычное место для ничем не примечательных людей… И я в своём нелепом костюмчике выглядела там ещё более чуждо, чем могла себе представить. В соответствующем ресторане хоть бренд бы оценили, а здесь… Впрочем, никто на меня вроде не пялился. Видать, и поинтереснее посетителей встречали — в век прогрессирующего неформализма… Что, правда, не сильно успокаивало.
Эх. Надо было всё-таки покупать платье!
— Всё в порядке? — разобравшись с заказом заботливо осведомился директор.
— Да, спасибо, — откликнулась, с трудом прекратив нервничать. — Просто вспомнила, как когда-то ходила в кафе с родителями… А вы часто сюда заглядываете?
Нечего зацикливаться на мелочах. Лучше выяснить что-нибудь полезное… А заодно и себя обезопасить. Чтобы собеседник не догадался о всяких глупых переживаниях.
— Честно? — Игорь Алексеевич выразительно вскинул брови. — Первый раз.
Но я не клюнула на эту неуклюжую ложь. Несостыковка с парковкой не позволила. Ведь машину мы действительно оставили довольно далеко. Да и блюда директор выбирал слишком уверенно… А значит, что-то здесь было нечисто!
— Кстати, за вкус и сервировку не ручаюсь, — словно прочитав мои мысли, заметил собеседник. — Я ориентировался по отзывам, а это дело неблагодарное. Например, про толпу там не было ни слова, — он кивнул на полупустой зал. — Зато со стоянкой посетители не обманули. И оценки у этого места хорошие.
А вот такое объяснение ситуации показалось мне вполне правдоподобным. Ведь по логике генеральный директор компании был просто обязан отвезти девушку в более пафосное заведение! Чтобы она с гарантией растаяла, не успев к нему привязаться… Но не отвёз. Или в этом и заключался весь смысл? Заморочить мне голову, отвлечь — а потом бросить под благовидным предлогом?..
Да нет. Вряд ли. Для такой многоходовки Игорь Алексеевич был слишком благороден… По крайней мере, я на это надеялась.
— Вы обещали рассказать о себе, — прервала затянувшуюся паузу.
— Обещал, — тотчас сник мужчина. — Что именно вас интересует?
— Всё. Например, родители, — решила начать с чего-нибудь нейтрального. Чтобы потом было с чем сравнивать ложь. — Где они живут, чем занимаются…
— Раньше мама преподавала, папа был инженером. Сейчас не знаю. Мы не общались больше пятнадцати лет. С тех самых пор, как я уехал учиться. Они остались в Узбекистане.
Любопытный поворот.
— А почему? Они не одобрили ваш выбор профессии?
— Скорее, мой выбор невесты. Катерина не нравилась моим родителям — слишком боевая. Оторва, как говорили взрослые. Она была "своей" в мужской компании, гоняла на собственноручно собранном мотоцикле, запросто могла что-нибудь починить, пила и курила, не терпела юбки, не знала косметики, стриглась под мальчика и, в принципе, не особо от нас отличалась.
И я поняла, почему интерес директора пал именно на меня. Я ведь тоже не отличалась особой женственностью… И мой наряд это лишь подтверждал. Вопрос, как Игорь Алексеевич сумел разглядеть во мне схожесть с женой! И пытался ли вообще найти закономерность… Или, быть может, он уже жалел о своём выборе и считал секунды до окончания ужина, потому что рассчитывал на совершенно иное?
— Мы с ней познакомились ещё в начальной школе, — между тем продолжал говорить мужчина. — И, по сути, с тех пор не расставались. Вместе прогуливали уроки, вместе безобразничали. Все делали вместе. Катя с радостью подхватывала любую, даже самую рискованную мою задумку, а зачастую была инициатором не менее безбашенных затей. Это совсем не нравилось моим родителям. Они считали, что Катерина сбивает меня с толку. И запрещали нам общаться.
Тут я коротко хмыкнула, не сумев сдержаться. Что, разумеется, не укрылось от внимания собеседника.
— Понимаю, сейчас это звучит смешно, — скупо улыбнулся он. — Но тогда являлось по-настоящему серьёзной проблемой, которую мы преодолевали с огромным трудом и лишь ценой невероятных ухищрений. Естественно, моим родителям было сложно за нами уследить, и в конце концов они чуть успокоились. Наверное, думали, что с возрастом Катя образумится. Или во мне взыграют гормоны, и я переключусь на других девушек. Но ничего не произошло. Катерина остепенилась только с рождением сына. И то немного. А мне с самого начала никто, кроме неё, был не нужен. Нет, мы вели нормальную подростковую жизнь, учились и строили вполне приземлённые планы на будущее. Собирались пожениться, сообщили об этом моим родителям… Которые наговорили Кате столько гадостей, что она убежала вся в слезах. Мои заверения мама с папой даже слушать не пожелали, грозили всеми карами, земными и небесными, клялись порвать все связи, если мы вступим в брак… В результате я порвал их сам. Расписался с Катериной и уехал на её мотоцикле поступать в вуз. Налегке, не предупредив родителей ни словом. Больше мы друг другом не интересовались.
Грустно…
— Получается, Дима не знает ни бабушку, ни дедушку с вашей стороны? — уточнила, отхлебнув молочного коктейля.
Который нам принесли довольно давно, но за рассказом Игоря Алексеевича я как-то пропустила этот момент.
— Со стороны Кати тоже, — мужчина последовал моему примеру и промочил горло лимонадом. — Её родители были исследователями и погибли во время какой-то экспедиции. Опекунство взял дядя, который был только рад избавиться от обузы. Своих детей хватало.
Вот и открылось, почему Диму воспитывали совершенно посторонние люди… Весело.
— Да, с роднёй нам не очень повезло, — глядя на мою реакцию, усмехнулся директор. — Зато повезло с соседкой! Она помогала нам, когда у Кати начались сложности и стала первой няней для Дмитрия, проработав у нас до его двенадцати лет. А потом у неё появились родные внуки — и она переехала к ним.
И я прекрасно понимала её мотивы… Но как же не вовремя всё случилось!
— А почему вы не взяли жизнь Димы в свои руки? — задала-таки самый важный вопрос. — Хотя бы тогда?
Очевидно, что сразу после смерти жены Игорю Алексеевичу было несколько не до этого.
— Решил довериться профессионалам, — мужчина пожал плечами. — Да и работы было много.
— Это отговорки.
— Знаю. Но теперь уже всё равно поздно.
— Нет. Но скоро станет.
На это директор предпочёл промолчать, отвлёкшись на официантку и принесённые ей тарелки.
— Значит, сюда вы приехали без денег? — немного поковыряв пасту вилкой, я подняла глаза на собеседника.
Который, кстати, тоже не набросился на еду, охотно вернувшись к разговору. Словно никогда и ни с кем не делился историей своей жизни.
— Удивляетесь, как я сумел добиться таких высот? — догадливо прищурился Игорь Алексеевич.
Я виновато потупилась, подтверждая его правоту.
— Это получилось случайно. Нас с Катей и так всё устраивало. Небольших сбережений хватило ровно до поступления. Затем нам выделили комнату в общежитии, я пошёл работать, а Катерина училась за двоих. Ещё через несколько лет мы сняли квартиру — не эту, другую. Катя забеременела, родила. Всё было прекрасно… А потом страшный диагноз, дорогие лекарства. Мы были бедными студентами, квот не хватало. И ребята, которые учились с нами, предложили помощь. Они хотели развлекаться и зарабатывать из воздуха, а я хотел спасти жену — и был готов свернуть ради этого горы. Мы идеально друг другу подходили — и меня приняли в число учредителей. Я должен был выполнять львиную долю организаторской работы, нёс большую часть юридической ответственности, а взамен рисков получал деньги. Много денег. Которые были так нам нужны…
— И сейчас у вас с коллегами по-прежнему всё хорошо? — вкрадчиво уточнила я.
Это был мой шанс наконец-то пролить свет на тайны компании! Если таковые вообще имелись.
