Рыжая на его голову (СИ) - Сурина Лилия

- Вот как эта девочка появилась, новенькая, Даниэла Дроздова, так Глеб стал другим, дерзит и не делает домашние задания, занятия пропускает, - снова напоминает эта выскочка, раздражая меня. - А у нас выпускные экзамены, вся ответственность на мне.

Ну да, у нас экзамены. В каждой бочке затычка.

- Ничего не скажу в свое оправдание, - встаю со стула и смотрю на отца, - сделай, что нужно, чтобы уйти из этого элитного заведения. Заявление там, напиши, или еще что нужно, а потом найдем школу. Найду, где приютят бомбардира, ненужного в этом уважаемом заведении.

Усмехаюсь, обводя взглядом евроремонт, в который и мои родители вкладывались десять лет. Да пошло оно все… надо Даньку уговорить перейти в другую школу. Мне скоро восемнадцать, байк продам, получу права и куплю тачку, будем вместе ездить на уроки. Не пропадем.

- Удачи, - кидаю напоследок и толкаю дверь.

Не успеваю сделать пару шагов, как меня чуть Корецкий не сбивает. Взъерошенный, бормочет что-то, у меня аж дыхание спирает, когда слышу два имени, совершенно не совместимых друг с другом – Данька и Егорова.

- Что эта тварь сделала? – переспрашиваю, сжимая кулаки.

- Монтажной пеной… это… кароч, прям всю Данькину шевелюру, - подпрыгивает Олег, - я это, не успел немного, они в уборной заперлись на втором этаже… а потом…

Тут же рванул к лестнице, но Олег останавливает, тащит за собой, совершенно в другую сторону.

- Нет там Даньки, она в технологии закрылась, плачет.

Душа переворачивается, когда представляю состояние птахи. Нет. Валить надо из этого гадюшника, что ни день, то новая подстава.

- Дань, открой, - тарабаню кулаком в закрытую дверь, слыша в ответ «уходи!». – Открой, сказал, иначе дверь вышибу!

Делаю пару шагов назад и с силой прикладываюсь плечом к дверной панели. Но она стоит крепко, разбег надо взять побольше.

- Да погоди ты ломать добро, - отстраняет меня отец, и пропускает вперед завхоза с ключами.

Сзади топчется его мегера с дутыми губами, ей прямо интересно, что приключилось. Дверь открыта, и я врываюсь в кабинет, оторопев на секунду. На голове моей птахи белая клочкастая шапка, а на полу уже валяется несколько рыжих прядей.

- Сдурела?! – отбираю ножницы и хватаю ее леденющие пальцы, прячу в своих горячих ладонях.

Мелкую трясет. Слезы ручьями катятся по щекам и падают на пол. Прижимаю ее к себе, соображая, что делать дальше. К матери надо, она придумает, как спасти ситуацию и волосы.

- Вот что у тебя творится. За этим следить надо, а ты к моему сыну прицепилась, - слышу, как выговаривает за моей спиной отец. – Или ты разруливаешь это все и не цепляешь больше Глеба, или будешь дома сидеть.

- Ну что ты… - начинает скулить Марго, но отец рыкает на нее – дома поговорим.

- Сын, давай девочку в машину, отвезем ее в салон к твоей матери, она придумает что-нибудь.

Батя мысли мои читает, обнимаю Даньку и почти бегом устремляемся на выход. Пока пена совсем не схватилась, можно еще спасти мои любимые огненные кудряшки. В тачку влезли и Олег с Ритой, переживают, а подруга еще чувствует себя виноватой, что ее подловили и заставили вызвать Даньку. Они с Олегом рассказывают наперебой, как все произошло.

- Это не должно остаться безнаказанным, - говорит отец, выруливая на проспект, пара минут и мы на месте.

Данька жмется ко мне, всхлипывая, я еще крепче сжимаю объятия, чтобы чувствовала, как дорога мне, что под защитой. Если бы Марго не вызвала отца и не потащила меня к директору, этого бы не случилось.

- Вот сейчас спасем шевелюру, и в полицию, заяву катать, - соглашаюсь с отцом, но птаха против, встрепенулась.

- Нет. Я не хочу ей жизнь портить!

- Егорова же тебе портит, почему бы не восстановить справедливость? – спрашивает Олег, но Данька только головой качает. – Ладно, можно и без полиции. Я придумал кое-что, мы ее напугаем так, что она забудет, как пакостить.

- А я заставлю на педсовет вынести этот случай. Такой девице, как Егорова, не место в школе. Она опасна для окружающих, - припечатал отец, и я полностью с ним согласен.

Лично поведу Даньку разбираться к директору, свидетелей полно. И даже слушать птаху не буду. Злобная дура, эта Егорова, не знаешь, чего ждать от нее в следующий раз.

Всей толпой вваливаемся в маленьких салон матери, объясняем, что произошло, и я прошу помочь. Она быстро реагирует, берет Даньку за руку, усаживая в кресло. Осматривает ее и командует.

- Глеб, беги в хозмаг, тут рядом, купи растворитель этой марки, - пишет название на бумажке, потом смотрит на Олега, - ты беги в продуктовый, напротив, купи масло подсолнечное… или лучше оливковое. А ты, девочка в аптеку, нужно средство от аллергии и легкое успокоительное. Деньги у всех есть?

- У меня нет… - мнется Рита, - в сумке остались, в школе.

- Я дам, - достаю наличку из кармана, должно хватить.

- Хорошо, что не стали пену снимать, на волосах она должна быть еще сырой, - говорит мама, шаря в ящике с инструментами. – Бегом давайте.

Через десять минут все принесли, что нужно. Мы хотели и дальше помогать, но в салон зашел отец. Сразу оглядел Даньку. Потом задержал взгляд на моей матери. Будто даже тоска мне в нем примерещилась. Если сравнивать, то мама намного красивее и добрее Марго, отец, наверное, жалеет, что променял ее на стервозную и капризную училку.

- Ребята, там Маргарита звонила, просила вас привезти, собрание в классе, по этому поводу, - проговорил отец и вышел.

- Дань, все будет хорошо, - присаживаюсь на корточки перед своей расстроенной девочкой. Она шмыгает носом и отводит взгляд, наверняка ей не хочется, чтобы я ее видел такой. – Я скоро вернусь, и вещи твои привезу.

Скоро не получилось, в туалете была установлена камера, и все прекрасно видно, Данька еще сражалась с Егоровой, пыталась вразумить ее. Жаль звук не писался, мне хотелось слышать разговор.

- Завтра, когда и Дроздова будет присутствовать, на педсовете решим, что делать с тобой, Егорова, - говорит директор, но той на все наплевать, отвернулась к окну и разглядывает облака, плывущие по небу. – Лиза, ты меня слышишь? Тебя могут исключить из школы. Как ты додумалась устроить такое безобразие?

- Исключайте. Я эту блоху могу в другом месте достать. Из города не исключите же, так что… - огрызается на директора, а у меня мороз по коже, после ее злобного обещания.

- Что ты к Дане привязалась? – вскакиваю со стула, но Олег сдерживает, тянет за руку, вынуждая сесть на место.

- Личная неприязнь, - зло выплевывает, с яростью глядя в мои глаза.

- А не боишься, что за угрозы прилетит тебе? – уже Олег не может смолчать.

- А ты чего лезешь?

- А я записал твою угрозу на телефон и в полицию отнесу, - Корецкий крутит в руках мобильник.

Я в растерянности, как уберечь Даньку от этой твари? Увезти ее в столицу, подальше отсюда – вот единственный выход.

Через два часа я подъезжаю к салону матери на мотоцикле, а Олега и Риту подвозит мой отец, который тоже присутствовал на собрании. Он обещал принять меры, и приедет завтра на педсовет с утра. Дверь салона тут же открывается, и Данька выпархивает на крыльцо, ждала нас.

- Ни фига себе-е-е-е… - изумленно тянет друг, а я и вовсе не могу слова вымолвить от шока.

Мою Даньку не узнать!

Перед нами стоит шикарная изящная девушка, такая яркая и красивая, что дар речи пропал. Ветер треплет ее длинные прямые волосы, кудряшек больше нет, как и пены. Лицо сияет фарфоровой белизной, жалею, что нос не обсыпан веснушками. Глаза еще больше и ярче, а брови темнее, имеют идеальную форму.

- Ну, что вы молчите? – нервничает Данька, вцепившись в металлические перила крыльца.

Поднимаюсь на ступеньку, чтобы быть наравне с ней.

- Девушка, можно с вами познакомиться? – играю бровями, потом целую свою птаху, радуясь, что ужасная ситуация вырулилась в лучшую сторону. Надо поблагодарить маму, купить ей букет роз.

- Эй, Страйкер, - слышу за спиной голос друга, - если вы прекратите мутить, то свистни, я тебя заменю.