Портрет второй жены (Единственная женщина) - Берсенева Анна

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91

Видно было, что настроение у него испортилось – похоже, что после разговора с этим Петром Григорьевичем. Юра пошел к Рите, и Лиза увидела, что они скрылись в той самой «комнате бесед».

Пока Ратников беседовал с хозяйкой, Лиза рассматривала его недавнего собеседника, который успел вернуться к своим дамам. Она еще раз убедилась, что первое впечатление не обмануло ее. Как ни старался этот Петр Григорьевич принять вид добродушного любезника, в каждом его взгляде чувствовалась внимательная жесткость и даже, как ей почему-то показалось, готовность к мгновенному удару.

Лиза заметила, что и его внешняя мешковатость на самом деле больше похожа на пружинную мощь. Словно он был не посетителем светской гостиной, а сотрудником псковитинской службы…

Впрочем, ей не пришлось долго разглядывать этого человека: вскоре вернулся Юра.

– Пойдем? – спросил он. – Можешь не прощаться с хозяйкой, здесь не принято. Она, кстати, очень хорошо о тебе отзывается, просто удивительно для Ритули. Говорит, ты одушевляешь любой разговор. Она, правда, считает, что это необязательно, хотя и привлекательно.

Они незаметно прошли к выходу. Стоя у лифта, Юра сказал:

– Извини, Лиза, я отнял у тебя вечер. Было скучно, смешно – даже мне, а уж тебе-то точно. Мы с тобой потом куда-нибудь еще пойдем, да? Куда-нибудь, где шумно, весело, много молодых и веселых людей. Тебе ведь это нравится?

– Почему ты так решил? – удивилась Лиза. – Особенно про молодых и веселых…

– А почему бы и нет? Ты сама молодая, веселая и красивая, тебе должно быть скучно киснуть в гостиной с пищеславцами. Да мне и самому скучно, я же говорил. Спасибо тебе, без тебя мне вовсе тошно было бы. Я ведь не хожу теперь по таким местам.

Они вышли на улицу, остановились у подъезда.

– А раньше ходил? – спросила Лиза.

– Раньше… Давно, лет пятнадцать назад. Был один человек, который водил меня по разным этим… пищеславцам, вещетворцам. Их же много тогда было. Ковчежники еще, да всех не упомнишь.

– И тебе это нравилось? – удивилась Лиза.

– А чему ты удивляешься? Мне же восемнадцать тогда было, я ко всему присматривался, во всем искал что-то… относящееся ко мне. А они ведь не только похлебку едят, там много слов было таких… завораживающих. Про невольный храм и веселую мудрость… Что ты, Лиза! – Он снова повеселел, улыбнулся. – Чуть не свихнулся, голова шла кругом! Ты представить себе не можешь, как меня начало это угнетать – вот то, что ничего нельзя с этим сделать, понимаешь? Все эти мысли, эти образы жизни, связанные с людьми и втягивающие меня, – они есть, но непонятно, что мне с ними делать – такому, какой я есть. Сейчас кажется смешно, а тогда… Чуть не дошел до депрессии. Но что об этом вспоминать!

– Не знаю… – медленно произнесла Лиза. – А мне не верится, чтобы меня могли любые слова заворожить, если их станет произносить тот, в мятом пиджаке.

– Ты – другое дело. – Ратников коснулся ее руки легким своим, неуловимым движением. – Ты вообще не поддаешься неживым идеям, да?

– Не знаю, Юра. Я не думала об этом.

– Вот и хорошо, что не думала. Послушай, – предложил он, – давай пешком пройдемся немного. Смотри, вечер какой хороший.

Вечер и правда располагал к прогулке. Уже стемнело, гладь пруда переливалась в свете полной луны и фонарей, загадочно темнели аллеи.

– А Сергей что скажет? – улыбнулась Лиза.

– А ты ему не рассказывай, он и не узнает. Мы машину отпустим, погуляем немного, и я тебя домой провожу, да?

Она кивнула, и Ратников подошел к «Мерседесу», стал что-то говорить шоферу.

Сердце у Лизы билось быстро и словно бы испуганно. Она сказала Рите, что не может ответить на ее вопрос о Юре, но на самом деле все меньше оставалось у нее сомнений, хотя она упорно гнала от себя эти мысли…

Машина отъехала от подъезда, Ратников вернулся к Лизе.

– Все, отпустили нас! – сообщил он. – Можем гулять без конвоя.

Он стоял прямо перед нею, и Лиза впервые опустила глаза под его взглядом. По Юриному лицу тоже мелькнула та тень мгновенной растерянности, которую она заметила после их «кадрили» в ресторане. Они медленно пошли к пруду, остановились у темной ограды над водой.

– Здесь каток был, – сказал Юра. – Давно, не только теперь, ты знаешь? Барышни катались прелестные, вроде тебя, кавалеры за ними ухаживали. Я вот думаю: правда была идилличнее тогдашняя жизнь или это только теперь кажется?

– Правда, – ответила Лиза, точно сама она пришла из той жизни и могла рассказать Юре, каким там все было.

Она заметила, что улыбка мелькнула на его лице в неярком свете фонарей.

– Конечно, ты похожа, – сказал он, словно продолжая не сказанную ею фразу. – Даже не верится… Какая-то другая жизнь связана с тобой. Я не о другом веке говорю, а просто – другая жизнь. Я такой не знал, со мной не было так…

Он замолчал. Сердце у Лизы билось так стремительно, что она чувствовала его у самого горла. Чтобы как-то остановить его пугающее биение, она спросила:

– Юра, а что это за человек говорил с тобой у Маргариты Семеновны?

Он посмотрел на нее каким-то отрешенным взглядом, словно не слышал вопроса или слышал не вопрос, а только ее голос, потом тряхнул головой.

– Бандит, – ответил он нехотя. – Обыкновенный бандит, вор в законе.

– Как это – вор в законе? Почему же он там был? – растерялась Лиза.

– Да очень просто. Это ведь модно теперь – иметь в друзьях или хотя бы в знакомых бандита, престижно. И полезно. А он, можешь себе представить, порвал со своим прошлым, проникся духом христианства. На храм Христа Спасителя жертвует, вот как трогательно. Интервью недавно давал по телевизору – говорит: оттого, что я перестал быть вором в законе, я ведь не стал плохим человеком. Вот так.

– Но… Чего же он от тебя хотел? – спросила Лиза и тут же испугалась своего вопроса – точнее, испугалась услышать ответ.

– В Думу предлагал избираться. Он же еще и в Госдуме депутат. У них там разборка была в Подмосковье, убили одного из их фракции – наехали просто из-за долгов, никакой политики. Место вакантно, он меня и приглашал. Притом бесплатно, вот какое доверие. – Юра взглянул на Лизу и засмеялся. – Да ты не бойся, ничего опасного. Поговорили и разошлись.

– А ты не хочешь в Думу?

– Зачем? За мной прокуратура не охотится. И вообще, я сам люблю делать свои дела, без их грязной крыши. Да ну их к черту, Лиза, о чем мы говорим!

Но он тут же замолчал, словно оборванный им разговор был спасительным щитом, без которого они должны были бы говорить о другом – и не могли…

Они пошли дальше по аллее и, перейдя дорогу, оказались у входа в маленькое кафе, расположившееся в бывшем парадном.

– Зайдем? – спросил Юра.

– Зайдем.

Лиза немного успокоилась, когда они оказались в ярко освещенном небольшом зале и сели за деревянный стол с букетом мелких роз посередине.

– Что тебе взять? – спросил Ратников.

– Все равно, я не хочу есть. Возьми то же, что и себе.

– А я-то как раз хочу! Проголодался в гостях. Здесь картошка есть с грибами, хочешь? Ну, и я тогда не буду.

– Нет-нет, – возразила Лиза. – Ты поешь, какая разница, хочу я есть или нет?

– Да просто… – ответил он. – Мне так нравится делать что-нибудь вместе с тобой. Я тебе этим не надоел еще?

– Юра, ну что ты говоришь? – расстроилась Лиза. – Как ты можешь мне надоесть?

– Очень просто, – ответил он. – Но мне это было бы тяжело.

По его лицу она видела, что он не рисуется и не пытается ее увлечь. В какой-то момент ей даже показалось, что он сдерживает себя, чтобы не стараться увлечь ее…

«Как странно, – подумала она. – Почему он не уверен в себе сейчас, разве такое с ним бывает?»

– Закажи картошку с грибами, – улыбнувшись, попросила она. – И мне тоже.

Они вышли из кафе, когда короткая летняя ночь опустилась на город. Но даже в эти часы Москва не засыпала окончательно: прохожие фланировали по Тверской, девочки снимали клиентов у ресторанов и прямо у мостовой, целовались на ходу парочки и бродили подозрительные мускулистые парни, окидывая гуляющих изучающими взглядами.

Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 91