Обещания (ЛП) - Ромиг Алеата

— С ней все будет в порядке.

— Здесь так открыто. Что, если они следят за ней? — спросила я, понизив голос.

Расстегнув ремень безопасности, Рене бросилась к задней двери.

— Идем. Я хочу снова увидеть свой класс. О, и моя учительница, папочка, она очень хорошенькая. Ее зовут мисс Макдональд…

Она посмотрела на меня.

— Правда, мам?

Я усмехнулась. Мы работали над тем, чтобы узнать имя ее учителя с того самого дня, как познакомились с ней. Это было неделю назад. Мисс Макдональд была молода, темноволоса и заразительно улыбалась. Она приветствовала каждого ребенка, наклоняясь, разговаривая с ним напрямую и называя его по имени. Она сфотографировала каждого ребенка и пообещала, что к вечеру запомнит все имена.

Завтра начинаются занятия в школе.

— Она взволнована, — сказал муж. — Пусть она будет в восторге.

Я вдыхала и выдыхала, пытаясь жить настоящим моментом и на этот раз не позволить тени клана Спарроу преследовать то, что должно было стать приятной вехой в жизни Рене.

Рене держала меня за руку с одной стороны, Байрон с другой, и мы вошли в школу, окруженные другими родителями и детьми.

— Ты помнишь, как пройти в класс? — спросил Байрон.

Я была занята тем, что разглядывала вход. Он был большим и красиво украшенным со стеклянными дверями, которые вели наружу и в паутину коридоров.

— Сюда, — взволнованно сказала Рене, увлекая нас за собой.

Байрон посмотрел на меня поверх ее головы.

«Радуйся за нее», — одними губами произнес он.

— Интересно, запирают ли они школу днем? — тихо спросила я.

— Посмотри на всех этих учеников, — ответил он. — Они знают, что делают здесь. Это одна из самых новых школ в округе.

Рене продолжала тянуть, пока мы не подошли к двери ее класса. На стене рядом с дверью висела цветная доска объявлений, покрытая плотной бумагой, похожей на гигантскую яблоню.

— Смотрите! — сказала она. — Это я.

Конечно, так оно и было.

На дереве висели вырезанные яблоки, и на каждом яблоке была детская фотография с именем внизу.

— Здесь написано Рене Марш, — сказала она, указывая на имя. — Это я.

— Да, милая, — ответил Байрон, — это ты. Так где же мисс Макдональд?

— Нет, папа. Макдональд, как песня, а не ресторан.

Я улыбнулась. Так мы репетировали, пели, что у старого Макдональда есть ферма.

— Ты права, — сказал он со смехом, когда она потянула нас через дверь.

— Ох, — вздохнула она, ее карие глаза расширились, и она оглядела класс.

За последнюю неделю мисс Макдональд превратила относительно простую комнату в детсадовскую радость. Там были крошечные парты, все в группах по четыре человека, и на каждой парте была большая красочная бирка с именем.

— Привет, Рене, — поздоровалась с нами мисс Макдональд.

— Привет, — робко ответила она с улыбкой. — Могу я найти свой стол?

— Позвольте мне найти мой стол, — исправила я.

Мисс Макдональд улыбнулась в мою сторону и повернулась к Рене.

— Да, можешь. Посмотрим, сможешь ли ты найти свое имя.

Отпустив наши руки, дочь побежала к многочисленным группам столов, когда мисс Макдональд повернулась в нашу сторону.

— Мистер и миссис Марш, она прекрасно справится. Совершенно очевидно, как много вы с ней работали.

— Она любит читать, — сказала я, наблюдая, как она указала на крышку своего стола.

Я снова повернулась к учителю.

— В основном читаем ей мы, но она тоже уже умеет немного. Мы проговаривали слова.

Учительница кивнула и склонила голову в сторону уютного уголка комнаты.

— Там у нас есть книжный шкаф, полный книг, уровни с первого по третий. И вон там… — Она указала в другом направлении: — … у нас есть рабочие центры, где ученики будут изучать буквы и цифры. В этом возрасте их умы широко открыты для новых исследований.

Я попыталась улыбнуться.

— Вы, кажется, встревожены, — сказала она мне.

— Я…

Байрон обнял меня за плечи.

— Рене всегда была дома. У Джози есть небольшая проблема с тем, что она будет вдали от нас.

— Я всегда открыта для родителей-помощников.

Мои глаза расширились.

— Я бы с удовольствием это делала.

— Отлично, дайте мне ваши контакты. Я знаю, что это трудно, но это часть взросления. Мне бы очень хотелось, чтобы вы помогли мне после первых двух недель.

— Я могу помочь завтра, — вызвалась я.

Она улыбнулась.

— Мы считаем, что лучше, чтобы в течение первых двух недель дети и родители делали перерыв в течение учебного дня. Это позволяет ученикам привыкнуть к рутине. После этого, когда приходит родитель, у детей обычно не возникает проблем с разделением.

Я кивнула и подняла глаза, увидев Рене, разговаривающую с другой маленькой девочкой.

— Она, кажется, общительна, для той, кто сидел дома, — сказала мисс Макдональд.

— Мы вовлекали её в игровые группы и ходили в библиотеку.

Она потянулась к моей руке.

— Миссис Марш, вы проделали огромную работу. Мне не терпится узнать Рене получше.

— Она очень изобретательна. Рисует одежду для кукол, а мы создаем узоры. Я сама шью, она тоже хочет.

Я не готова к тому, чтобы у нее были острые иглы.

— Это отличный способ развить воображение. — Сказала мисс Макдональд и добавила: — А теперь прошу меня простить.

Байрон обнял меня, мы наблюдали, как Рене и ее новая подруга делают открытия в классе.

— Она будет в безопасности, — сказал он. — Я тоже осмотрелся. Я видел камеры в коридоре.

Сделав глубокий вдох, я выдохнула.

— В конце коридора есть еще одна дверь, ведущая наружу. Кто-то мог бы…

Он покачал головой.

Я знала, что он прав. Я была слишком осторожна. Я подумывала о домашнем обучении, но мы договорились сделать ее детство как можно более нормальным. Я изобразила улыбку.

— Я вызовусь добровольцем по крайней мере раз в неделю, и даже чаще, если они смогут меня использовать.

— Конечно, будешь волонтёром, — сказал он с улыбкой.

К тому времени, как мы и другие родители уехали, чувство умиротворения уже улеглось, в основном благодаря невинному предвкушению Рене. Нам помогло то, что мы познакомились с родителями нескольких ее новых одноклассников, обменялись телефонными номерами и договорились собрать детей вместе вне школы.

Когда мы вошли в коридор, я снова посмотрела на пробковую доску, собираясь спросить Рене, может ли она найти фотографии своих новых друзей, и тут мой желудок скрутило. Потянув дочь за руку, я спросила имена только, когда мы поспешили прочь.

Дерево было уже не таким, как когда мы вошли.

Фотография и имя Рене исчезли.

Глава 25

Стерлинг

— Он все еще в Вашингтоне, в Колумбии, — сказал Патрик, когда мы втроем собрались на втором этаже.

— Если Лорна права, так больше продолжаться не может. И я больше не собираюсь рисковать друзьями Арании, — сказал я, крутанув один из стульев, оседлав его и наклонившись вперед на спинку.

— А как насчет судьи Ландерс? — спросил Рид. — Арания сказала, что хочет встретиться с ней.

Я кивнул.

— Да, когда судья встретилась со мной, она попросила разрешения поговорить с Аранией.

— Мне это не нравится, — ответил Патрик. — Ощущается неправильно.

Интуиция. Внутренний голос.

Иногда она была более точной, чем все компьютерные программы, которые мог запустить Рид.

Я провел рукой по волосам.

— Вот почему мне так хреново, — признался я в этом единственным мужчинам, которым, когда — либо признавался в неудаче.

Когда они оба посмотрели в мою сторону, я продолжил:

— С Аранией я не играю. Я согласен, что Ландерс — это ответственность. Ее отношения с Рубио делают ее таковой. Но, черт возьми, это же мать Арании. Женщине сказали, что ее ребенок умер. У кого-то на самом деле был гребаный мертвый ребенок, чтобы она подержала его на руках. Этого она не знала.