Мы уже не танцуем. Стоим посреди толпы как два истукана.
— Почему я шучу? Ты же знаешь, что мне нравишься, — как само собой разумеющееся произносит.
— Я… Я не уверена, — озадаченно отвечаю.
— Хорошо, тогда пошли на свидание?
Ага, я на одном уже была. Помните, чем все закончилось?
— Ром, я не уверена, что сейчас подходящее время…
— На двойное, — перебивает меня.
— Я подумаю, — сдаюсь, потому что прямо сейчас не могу ни согласиться, ни найти внятной причины для отказа.
Единственная причина это моя надуманная «любовь» к Долматову, которая висит надо мной и не дает покоя.
— Подумай, а это чтобы тебе лучше думалось обо мне.
Я и сама не заметила, как близко мы с Ромой стоим и что наши лица в считанных сантиметрах друг от друга. Поэтому, когда он прижимается ко мне своими губами, ошарашено втягиваю в воздух в легкие, а Клюев этим бессовестно пользуется.
Прижимает меня за талию к себе, а другую руку кладет на щеку. Целует нежно, но напористо. И он точно в этом деле не дилетант. Поцелуй длится всего несколько секунд, я даже не знаю ответила ли я на него, настолько ошарашена происходящим.
Вот и потанцевали, блин!
Рома отстраняется от меня, говоря:
— Кажется, песня закончилась.
— Ага… — заторможено киваю головой.
Вдруг я чувствую, будто в мое тело разом впились сотни иголок. Дергаюсь от этого неприятного ощущения и зыркаю по сторонам. Ничего. Медленно поднимаю голову вверх.
Долматов стоит вверху на лестнице, вцепившись в поручень руками и с мрачным выражением лица. Он выглядит так, будто прямо сейчас готов сорваться с места и открутить голову мне… Или же Клюеву.
Всего на секунду мы сталкиваемся взглядами, и там такая буря эмоций, что и меня ими захлестывает.
Проклятье!
Резко отворачиваюсь, позволяю Роме увести меня с танцпола.
— А вот и мы! — громко произносит Рома, подходя к ребятам.
Он все еще держит меня за руку, и я почему-то ему это позволяю. Стараюсь беззаботно улыбаться ребятам, и, кажется, у меня получается.
— Может, сыграем партейку в бильярд? Девчонки, вы как?
— Можно, — пожимаю я плечами, потому что прямо сейчас я готова даже провалиться в ад, лишь бы уйти подальше от Долматова.
— Я тоже не против, — отзывается Нина.
— Тогда пошлите!
Ромка тянет меня вперед, немного наклоняется и обеспокоенно спрашивает:
— Ты в порядке?
— Да, конечно, — слишком быстро отвечаю, избегая его взгляда.
Как ему объяснить, что не его поцелуй лишил меня покоя, а Айдар?
В игровой комнате (ага, у Долматова даже игровая комната есть!) мы дожидаемся своей очереди, а потом Нина с Ромой решают сыграть в партию, поскольку единственные кто в нашей компании хоть что-то в этом понимают.
Я же получаю долгожданную передышку, падаю мешком на диван и наблюдаю за игрой, хотя на самом деле мысленно далеко отсюда.
Я сравниваю поцелуй Долматова и Клюева, и понимаю, что они абсолютно разные. Оба, очевидно, хороши в этом деле, но Долматов буквально заставил меня забыть свое имя, а Рома…
Что ж, я окончательно поняла, что у меня нет к нему чувств. Разве что дружеские. Как бы мне хотелось, чтобы у меня к Ромке была хоть маленькая искра! Уж я бы постаралась из нее разжечь целый костер, но ничего. Абсолютно ничего. И сейчас я лишь думаю о том, как избежать его прикосновений.
Я хотела подальше уйти от Долматова?
Трижды «ха»!
Как только Нина выигрывает первую партию, Долматов заходит в комнату в компании своих мажористых друзей. Воздух сгущается, и мне становится сложно дышать.
— Ничего себе, Уткина! Да ты профи! — восхищенно присвистывает Айдар.
— Да какой она профи! — фыркает какой-то мажор. — Сыграем, крошка? На деньги?
— Не думаю, что эта хорошая идея, — вяло протестует Нина.
— Да ладно тебе, малышка! Струсила?
Уткина выпрямляется, а потом отрезает:
— Давай сыграем. И не называй меня малышкой.
— Ладно, детка!
Невыносимый тип.
Они начинают играть, но едва ли я на это обращаю внимание. Особенно, когда на подлокотник дивана присаживается Долматов. Суматошно оглядываюсь по сторонам, и Айдар холодно произносит:
— Ищешь своего парня? Он ушел. А ведь ты даже не заметила.
— Здесь много людей, — силясь выдавливаю из себя, отказываясь смотреть на парня.
— Ну конечно, — хмыкает. — И как он?
Молчу, точно в рот воды набрала.
— Уже сравнила нас? — продолжает допытываться.
— Не понимаю, о чем ты, — хрипло отзываюсь.
— Я не смогу это сделать, — вдруг отрывисто признается, отчего я озадачиваюсь и все же поворачиваюсь к нему лицом.
Айдар не просто на меня смотрит, он словно заглядывает в самую душу.
— Что сделать?
— Оставить тебя в покое, Полина. Это выше моих сил, оказывается, — растягивает на губах кривую улыбку, а потом встает и заключает: — просто хочу, чтобы ты знала.
А затем он уходит.
Если бы я не сидела, то точно бы упала от этого заявления. Вдруг отчетливо понимаю — у этой истории нет точки. Мы словно оттягиваем момент взрыва, но ничего не можем поделать с тем, чтобы притягиваться к друг другу, как магниты.
Слова Айдар выбивают меня из колеи. Мое сердце отбивает быстрый ритм, словно я пробежала без остановки километры. Вот какую он вызывает во мне реакцию. Волнение, желание, смущение. Пора, пожалуй, признать свою миссию невыполнимой.
Рома возвращается через пару минут, о чем-то меня спрашивает, но я лишь отстраненно киваю головой, даже не вникая в суть вопроса.
— Черт, малыш, поверить не могу, что ты меня сделала! — громко восклицает мажор, когда Нина его с легкостью обыгрывает.
— Умей проигрывать достойно, малыш, — парирует Нина, пряча стопку наличных в сумочку.
— Браво, Утка! — громко возкликает непонятно откуда свалившейся Герасимов. — А меня тоже сможешь обыграть?
С лица Нины сходит все веселье. О, очевидно, портить настроение у них общая с Долматовым черта. Как говорится, скажи кто твой друг…
— На сегодня мне достаточно, — холодно отрезает Нина.
— Значит, струсила? — вызывающе улыбаясь, кидает Герасимов.
Я искренне удивляюсь, когда Нина с горящими глазами принимает вызов.
— Давай сыграем, Герасимов, только потом не плачь!
Толпа взрывается свистами и смехом, подначивая соперников «надрать задницы». Ожидаемо, девчонки в комнате за Нину, а парни за Герасимова.
Приготовившись к игре, Уткина по-деловому спрашивает:
— Кто начинает?
— Дамы вперед!
Игра начинается. И, черт возьми, как я не заметила этого раньше? Да Герасимов же глаз не сводит с Уткиной. Клянусь, у парня, когда она наклоняется забить шар, слюна капает на пол. А еще он ревностно отгоняет всех, кто хочет приблизиться хоть на метр к Нине. Конечно, Герасимов не заявляет об этом во всеуслышание, но оттесняет всех своей мощной фигурой, и постоянно крутится возле девушки. Он что, втюрился в нее? Я чего-то не знаю…?
Нина проигрывает, и я, признаться, расстроена. Мне искренне хотелось, чтобы хоть кто-то сбил корону с головы этого парня. Но она там, похоже, намертво приклеена. Мне не слышно, о чем они говорят после игры, из-за шума толпы, но парочка подозрительно близко стоит к друг другу.
Гомон одной толпы может перебить только гомон другой. В один момент раздаются крики со двора, и вся толпа вываливается на двор, чтобы узреть новое зрелище.
Ну и я в том числе, только вот я точно не ожидала, что стану участницей драмы, но обо всем по-порядку.
Вылетев во двор, я замечаю Королеву и Долматова в самой центре толпы.
Айдар выглядит так, словно предпочел бы сейчас танцевать на горящих углях, чем выяснять с ней отношения.
— Дар, я видела как ты целовался с этой дрянью! — вопит Каролина, тыкая наманикюренным пальцем ему в грудь.
Господи, пожалуйста, пусть это будет не обо мне! Но, разумеется, мои молитвы не услышаны.
— И что с того? — вместо оправданий кидает, хмыкая.
— А с того, что мы вместе!
