Только моя принцесса (СИ) - Стужева Инна

Девять, десять…

Думай лишь о том, что после всего убьешь ее голыми руками.

Лично и с особой жестокостью.

Как-то сразу легче…

- Итак, победитель…Жорик, поздравляем!

Подъем. И рестарт. Заново всех функций.

Выползаю с ринга. Не имею права отключиться.

Принцесса бросается ко мне, а я только и могу, что сгрести, и уткнуться носом в ее душистые растрепанные волосы.

- Игнат, - бормочет она.

А я продолжаю стискивать.

Правда она. Не глюк. Со всем спектром производимых с ее появлением охренительно волнующих ощущений.

Шмыгает носом, отчего шея сейчас же делается мокрой.

- Убью тебя, - шепчу задушено.

- Прости, прости…

И падаю, срываюсь в пропасть.

Пытается отстраниться, но не даю.

- Нет уж, не сдерживайся. Что там накопилось. Сопли слезы, все выдавай, - командую. - Но реально, только лишь выберемся и ты успокоишься, я тебя убью…

Она еще сильнее жмется, а я, не выпуская из рук, тащу ее за собой, пользуясь тем, что все расступаются.

Свалить поскорее. Пока при свидетелях и Седой не изменит своего решения. А там уже будет полегче…

Наверное…

Потому что сейчас меня реально раскатывает…

Все тело, мозг. На микроскопические частицы расплющивает всего и разрывает…

________

Глава 21

Алиса

В такси тепло, царит приятный полумрак. Но главное, мы покидаем то ужаснейшее место.

Перевести дух, расслабиться, но страх никак не отпускает.

Мыслями я все еще там, в том отвратительном, пропитанном пугающими и отталкивающими запахами и звуками пространстве.

Пот, кровь, и пары алкоголя, я пропиталась ими вся насквозь. А еще крики, маты, музыка, что отбивает дробь, пульсирует, кажется, что прямо у тебя в висках.

Но вот, все вдруг заканчивается, я вырываюсь, и бегу к нему, раздавленная ужасом происходящего.

И понимаю, если…Если бы он сейчас не встал, я в тот же миг сама бы умерла!

Я развиваю скорость…Если только кто-то попытается остановить…

Но не пытается.

Ведь я должна была достаться проигравшему.

…

Я жмусь к Игнату, до последнего не веря, обнимаю изо всех возможных сил.

Внутри печет.

Глаза почти не видят. Они забиты рвущимися из меня слезами.

Болит внутри так сильно, нестерпимо.

- Не сдерживайся, Принцесса…, - шепчет мне Игнат.

Да у меня и не получится сдержаться. Едва лишь я притиснулась к нему. Лишь только ощутила его запах, как все плывет.

Зажмуриваюсь, и вцепляюсь крепче и сильней. Не отпускаю. Ни за что не отпущу!

- Я тебя убью…

Он обещает, задевая мочку уха.

Киваю, с губ же вдруг срывается улыбка. Пусть, пусть. Раз он так говорит, значит разозлен, а это лучше, много лучше, чем, когда упал. Когда лежал там без движения, а я беззвучно плакала.

Он…пропустил удар. Специально.

Специально!

Он из-за меня…

О боже, столь мучительные, словно из кошмара десять счетов, пока он там лежал, не поднимался. За это время перед глазами пронеслась вся жизнь.

До этого дня наполненная лишь плюшевыми зайцами и розовыми, парящими в радужных облаках единорогами.

Он был прав тогда, еще в далеком детстве, когда говорил, что я домашняя, и мне не стоит лезть в те вещи, в которых я не смыслю. Он был прав, был сто раз прав.

А я без тормозов.

То, с чем я столкнулась, это…не поддается никакому описанию.

Я не предполагала, что…Сегодняшняя слежка, начавшаяся как волнующее и захватывающее приключение, закончится вот так.

Не ожидала. Не хотела.

- Трогали?

От его, брошенного вроде бы небрежно, вопроса, я вся холодею. Улавливая в его голосе такое напряжение, как никогда до этого.

- Нет, только заперли в какую-то каморку. А потом приволокли сюда.

Вздыхает.

Шумно, тяжело, но будто с облегчением.

…

Лишь теперь, мне кажется, он расслабляется совсем.

- Расскажешь, Принцесса?

Я вижу, как ему ни до чего, как больно. И как его глаза то и дело закрываются.

Но он все равно спрашивает. Он не хочет, чтобы я молчала.

При этом он назвал таксисту адрес моего особняка, и наотрез отказался, чтобы мы поехали в больницу.

- Тебе надо в больницу, Игнат. Ты...ужасно выглядишь!

Мне страшно на него смотреть. Мне…хочется помочь, но я не знаю, как.

- Тот парень так сильно двинул тебя по голове. Ты ведь мог увернуться, да? Но проиграл из-за меня.

Игнат отворачивается к окну и меня захлестывает новой волной мучительного чувства вины.

- Наверное, было очень больно. И сейчас…Прости, - выдавливаю снова. – Я сейчас же попрошу, чтобы нас отвезли в больницу. У тебя сто процентов сотрясение.

- Отвезем тебя домой, тогда поеду, - бросает мне, вновь оглядев.

А на мое «обещаешь?» отворачивается, и не отвечает ничего.

…

Я хмурюсь, вновь флешбек туда, назад.

Идем. Все расступаются, и это кажется мне чудом.

А у меня в мозгу одно, он точно бы побил бы того парня, он бы выиграл. Я зря, все зря…

- Прости, прости, прости, - бормочу все то время, что он ведет меня между расступающимися перед нами.

Он шепчет мне, чтобы я не волновалась, и вместе с тем с кем-то перебрасывается фразами.

Голос его тогда сильно меняется, а рука, лежащая на моей талии, напрягается, и грубо стискивает. Я все терплю.

Я плохо разбираю смысл, язык, как и у тех, кто на меня напал, сплошь состоит из матов, и…Игнат также переходит, боже мой…Я ни за что бы не поверила, он знает столько плохих слов…

Он…говорит и ведет себя так, будто он один из них…

И…кажется, давит на то, что правила должны быть соблюдены.

Я…Перепугана, раздавлена. Я в панике. Я влезла на запретную территорию, сунула свой нос так глубоко. Я…

Чувствую угрозу отовсюду.

И так подставила…

Но все же несказанно счастлива, что он меня спасает…

Не отдает тому…

Вообще кому-то.

Но как он может с ними контактировать, вращаться в их кругу? Он не такой!

Я знаю, что он не такой!

И брат бы ни за что не стал общаться с ним, если бы он был среди тех!

«Когда он вырастет, то станет настоящим бандитом» преследует, уже давно превратившийся в навязчивый, противный страх из детства.

Но я не хочу, я не хочу!

…

- Как ты там оказалась?

Игнат повторяет свой вопрос, слегка его переиначив.

Здесь, в полумраке такси, его черты кажутся мягче, голос приглушеннее.

Мысли все еще теснятся скопом, не дают осмыслить, выдать что-то связное.

- Я…хотела только посмотреть, - произношу отрывисто.

Кидаю быстрый взгляд на таксиста, придвигаюсь ближе.

- Вначале, едва пробралась через черный ход, так натолкнулась на драку, и сильно испугалась. Я думала, это обычный ночной клуб.

Игнат хмыкает.

Я знаю, о чем он только что подумал. Что и в обычном мне совсем не место.

- А там они. Тому, с кем ты потом дрался, я…кажется, понравилась. Он ткнул в меня пальцем, и сказал, чтобы задержали. Я…побежала тогда. Но они догнали и окружили. А потом, - договариваю скороговоркой, видя, как Игнат снова напрягается, - они и слушать ничего не захотели. Отобрали телефон, запихнули меня в подсобку и закрыли.

Он молчит, а я вспыхиваю, и считаю своим долгом пояснить.

- Я там сидела, одна в темноте, без телефона. А потом они вытащили меня и повели куда-то…Дальше знаешь сам. Я…так испугалась.

Прислоняю ладони к горящим щекам, потом в порыве нахожу его ладонь.

Проворно, пока безысходность и паника вновь ко мне не возвратились.

- Я отчего-то подумала, что, если скажу, что мне нет восемнадцати, или что мои дедушка и дядя работают в органах, они прислушаются. Но…они будто бы не слышали совсем. Наверное, я как-то не так с ними говорила.

Игнат вдруг закидывает руку мне на плечи, а потом тянет на себя.

А дальше…он…Я чувствую его поцелуй в свою макушку.

И, кажется, расклеиваюсь. Обмякаю. Юркаю рукой ему под куртку.