Между нами любовь (СИ) - Кистяева Марина

И это чувствовалось.

Особенно такими приевшимися хищниками, к которым относился и сам Дава. У него возникло стойкое ощущение дежавю. Он хорошо помнил, как на банкете у Аишева мужики так же пожирали Раю глазами. Тогда их сдерживали жёны и определённые правила норм. А тут?..

Тут царство вседозволенности и разврата. Тут хрен кого остановишь.

Если только не знать, кому принадлежит девочка…

А она принадлежит ему!

– Так что, Давид, где твой человек?

Янис жадно пожирал Раю взглядом.

– Глаза не сломай, – с напускной иронией заметил Давид.

– Чего это?

Янис усмехнулся в ответ.

– Не по тебе девочка.

– Хм… Знаешь, кому принадлежит?

– Мне.

У Яниса так и остался рот открытым. Давид же направился вниз.

Посмотрели на его девочку – и хватит. Так недалеко и до неприятностей. Пора обозначить себя. Она его, принадлежит ему, и точка.

Шел он не спеша. Говорил себе, что это просто танец. Такое бывает…

Люди видят человека. Девушку. И на уровне первобытных инстинктов осознают, что у неё особая энергетика. Женщины обычно давятся от зависти, а вот мужики… Они хотят. Им надо протянуть свои загребущие руки. Присвоить. Разве Давид уже не наблюдал подобное в отношении Раи?

Не-ет, Оленёнок, так дело точно не пойдёт.

Ему уступали дорогу. Наверное, от него шла определённая энергия, раз посетители клуба спешили убраться подальше. Он и чувствовал себя соответствующе. Как ледокол в огромной толще льда. Он мало кого замечал вокруг. Его внимание сосредоточилось на танцполе. На небольшом пятачке, где танцевала она.

Давид появился вовремя. Рядом с ней стояли два парня. Оба в костюмах, причём недешёвых. Парни ждали, когда закончится мелодия. В руках оба вертели визитки и недобро посматривали в сторону друг друга. Конфликт мог возникнуть на пустом месте. Шахова они тоже увидели и сразу напряглись.

Оно и понятно. Мужчина, потеснив кого-то плечом – он даже не обратил внимания, кого – встал напротив Раи.

Секунда… вторая… Рая повернула голову и увидела его.

Несмотря на софиты, на прыгающие огни, Давид уловил удивление на её лице.

И радость…

Давида точно со всей дури ударили в грудь. Он может тысячу раз пылать яростью, мысленно придумывать кару для всех, кто бесстыдно пялится на неё, рисуя в воображении, что будет делать с его, мать их, девочкой.

Но вся ярость, вся чёрная дурь испарялась от одного её взгляда.

Она смотрела так… Блять, как она смотрела!

У него от её взгляда крыша ехала, и он был готов на всё.

Следующий танец она станцует с ним. Точнее, под ним.

***

Девчонки с универа утащили её в клуб. Рая особо не сопротивлялась. Ей необходимо выбраться, чем-то занять себя. Иначе будет сидеть дома, ждать звонка от Давида и сходить с ума.

Точнее, она давно сошла с ума. Надо смотреть правде в глаза.

Встряла в любовные отношения с человеком, от которого не может отказаться. Пока – так точно.

Мама сказала, так бывает. Боже… Как же она любит маму! Как благодарна ей за мудрость, за понимание. Если бы она осудила её… Рая даже думать боялась в этом ключе.

Да, это её жизнь.

Да, она уже достаточно взрослая, чтобы принимать решения и брать ответственность за последствия.

Рая могла уйти из дома… Жить ей есть где. Как оказалось… Средства тоже имелись.

Но она бы не смогла. Душа была бы не на месте.

Она и сейчас не на месте, но немного иначе…

Есть то, что нельзя переступать, тем более – вытирать ноги. Для Раи родители были всем. Частью её. Они – семья, одно целое. Без семьи человек слаб. Лишь вместе они сила.

Так ей говорила бабушка, так её воспитывали родители.

Мама честно сказала – всё неоднозначно, нужны подробности. Рая и сама пришла к такому выводу. Необходимо сдвигаться с мёртвой точки.

Она может сколько угодно говорить себе, что пропащая, что нельзя встречаться с мужчиной, который тебе не принадлежит.

От этого не легче. Есть точка невозврата, и она пройдена.

Где-то существует граница между одной случайной ночью и влюблённостью. Рая её перешагнула. Незаметно для себя…

Жалела ли она? Одинокими ночами – да.

Когда видела Давида – нет.

Такое тоже, оказывается, бывает…

И почему она почти не удивилась, когда увидела его в клубе перед собой?

Кто-то скажет – судьба. Возможно…

Или этот город слишком мал для них двоих.

Рая шагнула ему навстречу. Улыбнулась.

Давид протянул руку и сразу прижал её к себе.

На виду у толпы.

У Раи что-то оборвалось внутри. Это же… перебор, да?

– На нас смотрят, – прошептала она, задирая голову, чтобы заглянуть мужчине в лицо.

Думала, он не услышит. Вокруг грохотала музыка, люди кричали, веселились. Ничего подобного.

– Похер.

Он повёл её к выходу, крепко сжимая талию.

– Мне вещи забрать надо.

Ей показалось, или Давид немного напрягся?

Но по итогу кивнул.

В машине он тоже был молчаливым. Лишь притянул к себе и поцеловал. Грубовато, жадно. Сразу толкнулся языком в рот, заявляя права.

– Ты в клубе с кем была? – стребовал он, не выпуская из рук.

– С друзьями, – ответила она, утыкаясь ему в шею.

И дыша…

Кто бы сказал ей ранее, что она, как маньячка будет тыкаться носом в мужчину и дышать его запахом, не поверила бы. Сейчас же её едва не колотило от осознания, насколько она соскучилась за прошедшие дни. Сердце лихорадочно билось, мышцы живота напряглись. И вся она тянулась к нему.

– Почему не предупредила? – как-то странно, более сурово, чем она ожидала, спросил Давид, трогаясь.

Рая недоумённо нахмурилась.

– Мы договаривались, что если ты куда-то будешь выбираться, сообщишь мне.

Она нахмурилась сильнее.

– Мы не договаривались, Давид, – осторожно поправила Рая.

Она помнила тот разговор. Про переезд, про обозначение срока…

Что-то неприятное кольнуло в груди, и радость от встречи поутихла. Стало не по себе.

Рая постаралась мыслить не как обиженная маленькая девочка, которую ткнули моськой в пол.

Это их проблема. Общая. Они занимаются сексом. Много. И очень мало разговаривают.

В одном Давид прав – ей тоже мало пятничных встреч. Так продолжаться не может. Иначе непонимание будет расти, как снежный ком. И по итогу оно погребёт её. Она этого хочет?

До квартиры они доехали быстро. Рая несколько раз заметила, что Давид превышает скорость. Ей это не нравилось. Куда он торопился? Зачем?

В лифте он повторно не сдержался – припёр её к стенке, нависнув грозовой тучей.

– Тут камера, – пискнула Рая, немного дезориентированная его напором.

Она снова себя чувствовала уязвимой. От Давида едва ли не физически исходили подавляющие волны, с которыми она никак не могла справиться.

Что, чёрт побери, произошло? Она никак не могла понять.

Рая не верила, что он взбесился из-за того, что она не сообщила ему, где находится. Шахов всё-таки адекватный мужчина.

Тогда в чём дело?

Она намерена спросить. Но не в лифте, да-а.

– И что камера? Мы с тобой светимся под ней постоянно, – глухо отозвался Давид, стоя почти вплотную к девушке.

– У тебя плохое настроение. Что случилось? Мне показалось, что в клубе…

Он прервал, положив два пальца на её губы.

– Ты правда не понимаешь?

– Нет.

Если Рая думала, что Давид немного сбавит обороты, она заблуждалась.

Лифт остановился, мужчина не особо учтиво развернул её к выходу, властно положив ладонь на поясницу девушки. Направил. Как только они вошли в квартиру, методично начал раздевать. Сам. Рая позволила, решив, что таким образом он частично успокоится. От него пылало едва сдерживаемыми эмоциями. Как он умудрился себя накрутить до такой степени? О чём думал, пока они ехали?

– Ногу, – потребовал он, опускаясь на корточки.

Рая несколько раз моргнула.

Вот он.

Этот диссонанс, к которому невозможно привыкнуть. Властный тон, суровый взгляд и… забота. Внимание в мелочах, которое перечёркивало всё другое. Если бы с ней обращались, как с грязью, как с той, которая годится только для плотских утех, ни о каких встречах не могло быть и речи. Парадокс заключался в том, что даже в ту первую их ночь он её берёг. Берёг-берёг... Теперь, оглядываясь назад, она это осознавала.