Катерина (СИ) - Бушар Сандра

Этой же ночью, на радостях и все еще на адреналине, тихо разбудила мужа и занялась с ним любовью. Впервые ощущения были такими яркими! Все же справедливость восторжествовала. Теперь у меня есть все, у нее – ничего!

Глава 19

Сердце сжалось в груди, дыхание сбилось. Глубоко вдохнув и так же протяжно выдохнув, пыталась успокоить внутреннюю дрожь. Ведь три дня прошло, эмоции должны были устаканиться. Но, нет. По-прежнему сжимался желудок, и кружилась голова.

– Ты сделаешь это! – приказывала себе я, до побеления костяшек сжимая в руках ключи. – Соберись!

Не давая себе времени передумать и сбежать, я вставила ключ в замочную скважину и прокрутила. И уже когда толкала дверь, застопорилась: «А вдруг Оля еще там? Вдруг они до сих пор вместе?».

На мгновение эта мысль показалась невыносимой. Но я заставила себя успокоиться и вошла внутрь. Все казалось, как обычно: никакого запаха сигарет, распитой на двоих бутылки крепкого алкоголя и бокала с помадой.

Я снова и снова оглядывалась. Это место, дом Семена, перестал быть моим домом. Я была в нем чужая.

– Привет, – спокойный мужской голос раздался из глубины гостиной. Он стоял у окна. Я вдруг поняла, что мужчина видел все мои метания и сомнения. Возможно, даже гадал: решусь ли я войти внутрь или нет? – Ты вернулась?

«Он знает, что я в курсе или нет?», – гадала я по его непроглядной маске спокойствия, по сложенным на груди рукам и спокойному дыханию.

– Нет, – я кратко мотнула головой. – Пришла за вещами.

Упреков, криков и злости не было. Он просто чертовски медленно кивнул каким-то своим мыслям.

– Значит, – язык мужчины словно вяз во рту, – все решила окончательно?

«А как иначе? Ты хочешь, чтобы я закрыла глаза на твой секс с другой? В нашей постели?», – даже про себя такое проговорить было больно. Словно кто-то дробью выстрелил в грудь! А вслух и вовсе двух слов связать не смогла.

– Не думаю, что я тут что-то решала, – нервно рассмеявшись, я ладонью стерла пот со лба. – Жизнь расставила все по своим местам. Да, Семен?

Он молчал долго. Сердце внутри меня нервно отсчитывало секунды. Одна, вторая, третья… Тук, тук, тук… И его взгляд… Едкий, пробирающий до самых костей, я запомню навсегда. Когда-то эти глаза смотрели на меня с любовь, а теперь холодно, будто не замечая.

– Да, – наконец выдал он решительно, сжимая кулаки. – Думаю, нам лучше развестись. Ты свободна, Катюш.

Я мечтала, чтобы Семен отстал от меня с первой секунды нашего знакомства. Мечтала, чтобы он бросил меня и позволил жить своей жизнью. Не любила, не хотела его и мучилась… Но почему тогда ТАК больно? Почему сердце рвется на мелкие части, перекручивается в блендере? Почему я чувствую, как умираю заживо? Как замедляется мир, и в голове снова и снова повторяется «лучше развестись».

– Ладно, – спокойно кивнула, пытаясь выдавить из себя подобие улыбки. – Тогда пойду вещи соберу и в дорогу.

– Буду ждать тебя внизу, – слышала, когда уже бежала по лестнице вверх. Он не должен был видеть моих слез. А они неминуемы. Ведь память подкидывает кадры разбросанной под ногами чужой женской одежды. – Тогда сразу съездим, подадим заявление на развод. Я тебя подкину, куда скажешь.

«Не хочет и секунды лишней видеться, – поняла я с усмешкой. – Видимо, с Олей все серьезно? Конечно, Семен благородный и с радостью примет ее ребенка, спасет от агрессивного мужа. Для нее это лучший вариант». От мыслей своих легче не становилось…

На полке в гардеробе стояли два чемодана. Старый, с поломанными колесами, и новый – подаренный Семеном. Мне не хотелось брать ничего Его, поэтому выбрала первый вариант и забрала лишь то, что принесла с собой. Никаких подарков. Никаких подачек. Единственное, обручальное кольцо… Сперва оставила его на столе, а после, руководствуясь непонятными мотивами, быстро сунула в карман.

– Не густо, – Семен задумчиво оценил мой маленький, полупустой чемодан. – А остальное?

– А остальное мне не нужно, – слукавила я. Те вещи были из другой жизни. Эта жизнь уже позади. Не хотелось смотреть на них и о чем-то вспоминать.

– Как скажешь, Катюш… – понимающе кивнул он и, протяжно выдохнув, хлопнул руками о колени. – В путь?

В машине было тихо и пусто, словно мы ехали на похороны. Каждый из нас молчал, думал о своем. Словно во сне я осознала себя сидящей перед работницей МФЦ, протягивающей ей документы. Семен был рядом, но на него старалась не оборачиваться.

– Тут что-то странное… – женщина нахмурилась. – Сейчас схожу, уточню.

Милая блондинка ушла, а мы остались сидеть вдвоем. Глупая и наивная я ждала, что Семен спросил: «Где ты была эти три дня? Я ведь скучал!». И я бы не сдержалась, со слезами рассказала ему все. Про Макса, который приставал… Про остановку, заваленный экзамен, вокзал… Про то, как одногруппница Юля, заметившая мое странное состояние, позвала к себе в гости и настояла, чтобы осталась.

Но он не спрашивал. Он не звонил. Он вообще не говорил со мной и делал вид, что не замечает.

– Семен, я… – тихо прошептала, но тут за компьютер вернулась девушка.

– Очень странная ситуация. Если честно, со мной такое впервые. Сразу скажу: понятие не имею, как такое могло произойти. Но конкретно в вашем случае это даже на руку. Правда? – она пыталась говорить с позитивом и радостью, но глаза нервно бегали из стороны в сторону.

– Вы можете нормально объяснить, что происходит?! – раздражённо потребовал Семен. Это была его первая эмоция с момента нашей сегодняшней встречи.

– В общем, – девушка отшатнулась подальше от ненормально клиента с пылающими злостью глазами. – Ваш брак не был официально зарегистрирован. Его просто не внесли в базу. В рамках закона вы не муж и жена.

– То есть, разводиться не нужно, – тихо прошептала я себе под нос, заглядываясь в одну точку. – То есть, это был не настоящий брак…

Девушка еще долго что-то говорила, но я больше не слышала. В голове фонил белый шум, а мир вокруг начал сужаться.

«Что это, если не проделки бабули с того света? – подумала я вдруг. – Может, она осознала свою ошибку и «отменила» свое предсмертное желание?».

– Если нам не надо разводиться, так как мы не женаты, то мы пойдем! – резко вскочив на ноги, Семен двинулся к выходу. Я бежала за ним сломя голову по торговому центру. Уже в машине он вдруг повернулся и спросил: – Куда тебя отвезти?

И снова меня накрыла волна, стало нечем дышать. Я вдруг поняла, что с Семеном нам больше не пути. Разные дороги. Разные дома и постели. Разная жизнь. Он – чужой мне человек. А я никто для него.

Да и ехать мне пока было особо некуда. Юля настаивала, чтобы на время сдачи сессии я перекантовалась в ее скромной однушке недалеко от нашего вуза, а потом нужно было что-то решать самой.

– До метро, пожалуйста, – благодарно улыбнувшись, я увидела, как Семен облегченно вздохнул. Он словно боялся, что я назову ему какой-то конкретный адрес и заставлю туда везти. А мне же просто хотелось поскорее расстаться с Семеном. Перестать ощущать напряжение, давление, боль и неловкость.

«Мы никогда не были женаты!», – напомнила себе я, когда провожала взглядом авто Семена у метро. Его черный внедорожник очень быстро скрылся в потоке авто большого города, оставляя меня с чувством опустошения.

***

Я несдержанно радостно ахнула. Юля, зубрящая на кухне формулы к последнему экзамену, тут же оказалась рядом:

– ЧТО? Что там, колись?!

– Дом бабушки купили, представляешь? И сумма очень хорошая! – я радостно показала девушке документы, пришедшие на почту. – Смотри! А я до последнего не верила, что получится продать…

– Круто, это надо отметить! – Юля радостно хлопнула в ладоши. А потом задумчиво уставилась в мое лицо: – Только ты что-то не выглядишь сильно счастливой…

– Нет, я очень ряда, – отряхнувшись, натянула лживую улыбку. – Деньги положу на сберегательный счет, будет финансовая подушка. Все очень… Хорошо складывается.

Червяк внутри сжирал меня нещадно. Я по наивности думала, что как только распрощаюсь с Мариновкой, то боль в груди утихнет. Но, нет… Ее сменила ужасная тревога: «Что ты натворила? Как могла продать дом бабушки? А как же память? А вдруг его снесут?».