Контракт с подонком (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

С утра со стоном Макс ворочается, меняя позу и спит дальше.

А я конечно же не могу. Потому что тело мое мгновенно вспыхивает и начинает реагировать на его близость.

И пока он отсыпается, после вчерашнего, я быстро привожу себя в порядок, и в этот раз надеваю не футболку, а белую блузу и кремовые брюки. Плету косу.

Делаю по комнате пару невнятных кругов, стараясь не разглядывать его тело.

А разглядывать есть что. Ворочается, ложась звездой на живот.

Скользя взглядом по мышцам спины, спускаюсь ниже на ягодицы. Они - вау... Впрочем, как и крепкие бедра, икры...

Так! Стоп.

Отворачиваясь, сажусь на пуфик. Смотрю на себя в зеркало.

И дожидаясь завтрака даже слегка крашу себе глаза, добавляя персика на нижнее веко, в тон кремовым брюкам.

Ресницы мои и брови окрашены в темно пшеничный цвет. Я не выгляжу клоуном, как после попыток сделать мне макияж девочками в детском доме. Но зато у меня появились черты лица, которые сложно было разглядеть, когда все было одинаково белым. Подкрашиваю губы блеском. И капельку персиковых румян на скулы.

Прикусываю нижнюю губу, пытаясь не улыбаться себе в зеркало. Потому что я красивая... Оказывается.

Разглядываю что ещё из косметики появилось в моем трельяже.

Несколько флаконов парфюма.

Обнюхиваю крышки. Отыскиваю тот, что был на свадьбе. Мне он очень понравился. Распыляю вверх, облачком над собой.

Хороший парфюм я себе не могла позволить, а плохой не хотела. И сейчас ловлю маленькое ощущение чисто девчачьей радости.

Со стоном мой вчерашний мучитель опять ворочается.

- Макс...

- М? - сердито и сонно.

- Нам пора на завтрак, наверное.

- Иди... - бурчит.

Растерянно смотрю на него через зеркало трельяжа. Ох уж эти барские перепады настроения!

- Желудок болит?

- Да...

Спускаюсь на кухню, гугля по дороге что бы могло облегчить его боль.

Встаю в дверях.

- Здравствуйте.

Персонал замирает. Там повар, Марта, Зоя, ещё какая-то женщина...

- Максим плохо себя чувствует. Не могли бы вы сварить для него овсяный кисель сейчас?

- Овсяный кисель?...

- Да.

- Просто - овсяный кисель?

- Можно добавить не кислую ягоду или курагу. И немного сахара, - пробегаюсь взглядом по экрану.

- Клубника или персик?

- Пусть будет персик. И знаете... Его нужно сделать жидким и нужно потом процедить, потому что если попадаются хлопья - это неприятно.

Повар дёргая растерянно бровями, кивает.

- Как скажете. Через десять минут будет готово.

- Завтрак уже накрыт, Вы можете присоединиться Мелания.

- Сначала кисель.

- Я всё принесу Максиму Марковичу, - услужливо предлагает Зоя.

Ещё не хватало! Светит там своей накачанной задницей. Нечего разглядывать...

- Нет. Я подожду и отнесу ему сама.

Боже, как я глупо себя веду!

Разглядываю в холле тот самый ковер. Я вижу его рельеф. И он красив, да.

- Доброе утро, - проходит мимо меня мама Максима.

- Доброе утро.

- Почему ты одна?

- У Максима просто желудок болит... Ему плохо.

- М. Максиму нужно быть умеренней. И посетить врача.

Сдержанная улыбка.

Уходит в столовую.

И... всё?.. - удивлённо смотрю ей вслед. Твоему сыну плохо. Ты ему советуешь быть умеренным?

Да... Не так я в детстве представляла себе маму.

У моей группы была воспитательница. Строгая , сухая тувинка. Чайзат Баалаковна. Мы шутили что вместо нее нечаянно демона можно вызвать. Лишнего слова не скажет. И вообще русский она знала скудно. Но если что-то случалось, например, болел живот или зуб, она не отходила, пока проблема не была решена.

И ты никогда не был один, если было больно.

- Мелания.

Зоя с подносом. На нем кисель в фарфоровой широкой кружке с двумя ручками. И ложечка на блюдце.

Забрав, несу Максу.

Присаживаюсь с его стороны кровати.

- Вот сейчас вообще не в тему, - не открывая глаз бурчит он. - Вчера надо было...

- Я тебя лечить буду, поворачивайся.

- Ты меня все время "лечишь". ..

- Не ворчи. Иди сюда. Будет легче...

Поправляю ему подушку.

Волосы мокрые. Умывался.

- Тошнит?

- Немного.

Кладу ладонь ему на солнечное сплетение.

Вжимает сверху своей.

- Мм... - мучительно.

- Давай.

Он, морщась, пьет кисель. Я поглаживаю ему слегка там, где болит. На его торсе - вся анатомия! Можно мышцы изучать. Задумавшись, рисую пальцем по переходу с мышц на ребра, а потом вдоль пресса, обводя кубики.

Горячий...

Задумчиво веду пальцем вдоль резинки, пересекая дорожку из жёстких темных волосков.

Надо ему компресс сделать...

- Вот сейчас опасно было, - хрипло усмехается он.

Очнувшись, как ужаленная одергиваю руку.

Ооо! Мелания... Как ты туда попала своими пальцами! Ты же гладила ему гораздо выше!

- Нет-нет... Верни. Все классно. Мне правда легче.

Заметно. Как ему легче очень заметно по выразительной эрекции.

Сбегаю с кровати.

- Лан...

- Я... хочу успеть на завтрак.

- У нас есть ещё пять минут, смотрит на часы. Потом лучше вообще не являться.

- Я пойду.

- Подожди, я с тобой пойду.

За пару минут метеором собирается. И мы торопясь, спускаемся в столовую. Успевая за мгновение до Софьи Алексеевны.

Она сегодня без своего секретаря и заметно, что крайне рассержена. Устало и недовольно отчитывает всех по очереди.

Замечаю, как Юлия делает вид, что ест. Набирает в ложку кашу, чуть приподнимает и... Словно передумав опускает обратно. Сделав так несколько раз, отстраняется, оставляя ложку в тарелке, и намекая, что закончила с кашей.

Ее муж съедает ложкой черную икру из тарталет. Максим тоже не ест, а только пьет воду.

И Лидия не ест, налегая на кофе.

Нормально едим только мы с Алексом. Потому что мы голодные и здоровые. Ну... по сравнению с остальными!

- Юлия, мне нужен ассистент на переговорах. Мой - в больнице.

- Неужели больше некому, мама?

- Мне нужен свой человек.

- Я не могу, у меня с утра головокружение.

- Так поешь! - цедит Софья Алексеевна. - Хватит елозить ложкой.

- Мама... Ну Вы же сами будете недовольны, если вдруг мне станет плохо.

- Лидия? Хотя... Нет, - брезгливо.

- Предложи помощь, - тихо шепчу Максу.

- Чокнулась?.. - передёргивает его.

Мне становится немного жаль эту пожилую уставшую женщину.

- Если я могу чем-то помочь, Софья Алексеевна... - несмело поднимаю на нее взгляд.

- А ты считаешь, что уже "своя"? - надменно дёргает бровью Юлия.

Моё лицо вспыхивает.

- Она моя... - оскаливается Макс. - А значит "своя".

- Мне передали, ты обращалась в службу охраны, - словно не замечая вмешивается Софья Алексеевна.

- Да.

- Хм... И что же ты хотела, Мелания?

- Если это будет стоить вашего внимания, Софья Алексеевна, вы сразу узнаете об этом. А пока... не хотелось бы отвлекать вас от дел. Возможно, это пустое.

- Вот! Единственный человек за столом заботится о моих делах.

- Не удивительно, - сухо улыбается муж Юлии. - Мелания пытается снискать вашего расположения. И правильно делает.

- Не пытаюсь я ничего снискать! Для меня много делают. Мне хотелось бы, иметь возможность, как-то отвечать на это. По-человечески.

- Роди нам здорового наследника, - взмахивает словно бокалом кружкой с кофе Лидия с чуть циничной улыбкой. - Этого достаточно от тебя.

- А я что - уже не наследник?! - психует Макс.

- Я что - кому-то дала слово здесь?! - взорвавшись хлопает по столу ладонью Софья Алексеевна.

Посуда грохает звоном.

Повисает звенящая тишина.

- Я бы взяла тебя, Мелания, помочь мне, - спокойным тоном через минуту, словно не было этой всей неловкой ситуации. - Но мне нужен помощник сегодня, владеющий французским.

- Мы можем поехать вместе с Максимом, да? - бросаю на него строгий взгляд. - И сделать все, что сможем. Если Вы, конечно, быстро не найдете более хороший вариант. Да? - ещё раз бросаю на него взгляд, сжимая под столом бедро.