Измена. Плата по счетам (СИ) - Манаева Ирина

Качаю головой. Посиделки превратились в побег. И мне следует разобраться с этой его настырностью, потому что я не намерена постоянно скрываться. Наверное, и теперь не следовало уходить, но я не хотела разговаривать с ним совершенно. Может и у меня не быть настроения?

- Да, - отвечает Лера на звонок. – Да иду уже, займитесь пока всем сами. – Кладёт трубку. – Я бы постояла, но там уже и так завалище. Давай на такси тебя посажу.

- Я сама, Лер, правда. Не беспокойся.

- Он сейчас тебя похитит и всё! Мало что у него там в голове. Вон сын уже начудил. А Руслан чувствует, что задница горит. Может на любой шаг пойти. В общем, - горько вздыхает. – Тебе телохранитель нужен.

- Не говори ерунды.

- Я серьёзно! Инга. Он будет тебя преследовать, пока не добьётся своего. И я сейчас не фильм по второму каналу тебе пересказываю.

- И что ему надо?

- Не хочу даже знать.

Она что-то пишет, а потом оглядывается. Хватается за ручки моего кресла и куда-то тащит.

- Кажется, сейчас меня крадёт не он, а ты.

Она знает, что я ненавижу, когда кто-то касается моего кресла. Потому что это говорит о моей беспомощности. Я всё же сама могу управляться со всем.

После аварии долго не могла оправиться, а затем решила: если стану перекладывать на других что-то – потеряю себя.

- Сдам тебя охраннику на вахте, туда Ростовцев не сунется, а потом Владимир приедет, - тем временем рассуждает Лера.

- Что? – не верю своим ушам. – Ты написала своему соседу?

- Он всё равно искал подработку. Ты платишь – он делает то, что умеет. Или у вас разногласия?

- Нет, но…

- Тогда не обсуждается. Наша медицина тебя бережёт.

- Полиция.

- Ну кому полиция, а кому медсестра из больницы №8, - усмехается и насильно катит меня в сторону своей работы. Попутно отвечает на звонок, и я понимаю, что это Владимир. Носятся со мной, как с маленькой, будто я не в силах сама что-то сделать.

- Лер, не надо, - говорю более жёстко, когда мы перешли дорогу и направляемся к её больнице, но тут же вижу Ростовцева. Он выбрался на улицу из ресторана, нервно поправляя пиджак, и всматривается в людей. Ныряем за здание, кажется, не заметил. Но зачем мне такие волнения, не понимаю. Кажется, я выдохну спокойно лишь когда наши пути разойдутся.

- Он через десять минут тут будет, - озвучивает подруга новости, когда оказываемся в гулком холле.

- Руслан? – машинально спрашиваю, потому что думала о нём.

- Владимир, конечно же. На кой чёрт мне тот чёрт? Ладно, Инга, ты тут с Вячеславом Борисовичем побудь, - даёт задание, - а ты, Борисович, сторожи мою подругу. Тут за ней маньяк охотится.

- Прям маньяк, - прищуривается тот, и я отмечаю полное сходство с Якубовичем. Такие же седые усы, смешливое лицо и упитанный живот. Как есть Леонид в форме охранника, которую только подарили гости.

- Созвонимся, - целует меня в щёку Лерка, убегая по коридору, а на меня продолжает смотреть Якубович.

- Что? – спрашиваю, чувствуя себя не в своей тарелке. – Не сексуальный он, просто маньяк, - решаю ответить на вопрос, а потом отъезжаю с прохода в угол, открывая телефон. Отвечаю матери на вопрос: «как дела?», а потом принимаю звонок с незнакомого номера.

- Инга Андреевна? – уточняет у меня какой-то женский голос.

- Да, это я.

- Вы меня не знаете. Я звоню с телефона Маши, мы вместе лежали в палате.

- Какая Маша? – не сразу понимаю.

- Синицина.

Господи, ну за что мне это?

- У неё есть отец, а ещё мужчина, от которого она беременна. А от меня вы что хотите?

- Она просила позвонить вам, если с ней что-то случится.

Неприятный холодок пронзает внутренности, и я напрягаюсь.

- Алло, вы здесь? – уточняет собеседник.

- Да. Но вы ошиблись. Я не её подруга или родственница, я совершенно посторонний человек.

- Она говорила о вас, я знаю, кто вы.

Ну вот, приехали. Обо мне уже говорят совершенно незнакомые люди, как о жене, которой наставили рога.

- Дело в том, что вчера вечером её увезли на экстренные роды. Не знаю, что пошло не так, врачи не говорят, я для неё никто. Но…

Многозначительно «но» заставляющее испытать что-то неприятное внутри, пусть Маша и человек с улицы, но я косвенно причастна к тому, что она вообще попала в больницу.

- Через кесарево родился мальчик, - продолжает незнакомка, - а вот Маша… она в коме.

Глава 57

Смотрю на свет из окон, такой яркий, что фигура вошедшего кажется тёмной и неузнаваемой. Словно в фильме мужчина приближается, будто ангел, и я, наконец, различаю Владимира.

- Привет, - здоровается он, а у меня на проводе чужие новости. Киваю соседу в ответ, а потом откашливаюсь, обращаясь к собеседнице.

- Так, записывайте.

Диктую ей одиннадцать ненавистных цифр, которые давно выучила наизусть, как телефон мужа.

- Это кто? – доносится вопрос.

- Это отец ребёнка. Сюда звонить НЕ надо. В противном случае я заявлю на вас в полицию за преследование.

- Да я только…

- Всего доброго.

Холодно. Спокойно. Безэмоционально. Я устала разгребать чужие проблемы, со своими бы разобраться. Если Маша решила, что можно просто переспать с чужим мужем и забеременеть, чтобы влезть в семью и заработать на человеке с деньгами, который бескорыстно помогает другим, то она не Синицина, а Дурицина. Ещё я не проплачивала похождения бравого солдата Ростовцева. Хватит с меня. Всё. Довольно!

- К чёрту, - говорю в сердцах.

- Надеюсь, это не мне, - интересуется Владимир.

- Нет, конечно, - оглядываюсь на Якубовича, который бежит из своей кабинки меня спасать.

- Это маньяк? – интересуется, глядя на Владимира. – Ох, женщины, и чего вам надо. Сексуальный же, - несёт он несусветную пургу, а я не могу оторвать взгляда от застрявшего куска халвы в его усах.

- Спасибо за службу, - роняю, запуская движок. Слышу за спиной благодарность Владимира за комплимент касательно маньяка. У него хорошее чувство юмора, а мне сейчас не до смеха. Останавливаюсь перед довольно крутым пандусом. Это как один маленький шаг для здорово человека и огромный шаг для инвалида.

Но это для механической коляски сложно. Моя карета спокойно справиться с уклоном, не зря цена у неё, как у автомобиля.

- Машина там, - указывает куда-то рукой Владимир, вышедший следом, а я снова вспоминаю про Синицину. Машина – Маша. Чёрт знает что. Сворачиваю направо, следуя между двумя рядами припаркованных автомобилей. Сварливая женщина средних лет с ворохом проблем в коробчонке едет.

- Инга, сюда, - голос спокойный, кажется, разорвись рядом снаряд, Владимир будет невозмутим. Не знаю, откуда у людей такие нервы, мои ни к чёрту, звенят струной, и, если только что-то сверху, меня прорвёт. Владимир подходит к машине, открывая пассажирскую дверь, а до моего носа добирается какая-то вонь.

- Извините, - заплетающийся голос. – Нет мелочи, я не ел три дня. Хлеба бы.

Передо мной невозможно грязная рука какого-то бомба, и он почти достал ею до моего носа. Борода в разные стороны, глаз заплыл, запах такой, ради чего придумали французский парфюм. Кривлюсь от омерзения.

Это не впервые, конечно. Я подаю, если вижу, что реально нуждаются, а не вот таким, у которых алкоголь ещё не выветрился из крови. Только отчего-то он думает, раз я могу себе позволить прилично одеваться и выглядеть, обязана ему чем-то. Чёрта с два.

- Уйди! – требую от него. – Пошёл вон! – меня трясёт, потому что они все достали. Всем что-то от меня надо: сестре, матери, отцу, Ростовцеву, людям в центре, Маше Синициной. Господи, даже этому бомжу от меня что-то нужно, и я слетаю с катушек.

- Лучше, чем побираться, работать бы пошёл. Клянчат с утра до вечера у людей, а потом глаза заливают. Думаешь, не понимаю, на какой-то хлеб это всё портишь?

- Давай отсюда, мужик, - всё тем же спокойным голосом говорит Владимир.