Уязвимость (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

Ночью, просыпаясь в очередной раз, молча вынуждаю его сонного снять эту чертову футболку, которая разделяет нас и стягиваю с себя рубашку. Вот так… Так гораздо ближе. Нащупываю ладонью его шрамы и прижимаюсь ближе.

Светает. Внутри бьются неведомые мне до него горячие источники. Они удушающе невыносимы. Тело тянет от сладострастных судорог. Моя ладонь скользит внизу его живота, по дорожке волос идущей от пупка в пах и обратно, пальцы обрисовывают крепкие мышцы.

Мне хочется залезть к нему под кожу, мне хочется остаться там. Каким-то животным чувством я ощущаю, что мое место именно там.

Глажу его лицо… выраженные носогубные линии, волевой подбородок… Даже во сне он выглядит уставшим. Но мне кажется этот мужчина идеален. И я не могу понять почему когда-то мне мог казаться идеальным профиль Стаса. Может быть дело не в профиле, как таковом, а в том мужчине, которому он принадлежит? И я любуюсь на его профиль, ощущая наполненность и уместность своих чувств.

И в то же время мне страшно. Очень. Потому что, если меня разочарует и этот мужчина, я больше ни в ком не стану искать глубины. Я себя похороню в чем-нибудь… Если он не то, что я увидела и почувствовала в нём, тогда мне больше неинтересен мир мужчин. Он пуст.

Но сейчас мне не хочется думать о моей скорой, возможной “смерти”. Мне хочется ощутить его тепло и жизнь наших тел.

Мне очень хочется быть сверху во время секса, прочувствовать все медленно и видеть его взгляд. И я не сразу решаюсь сделать это. Никогда я в своей жизни не инициировала секс, оставляя всегда инициативу мужчине. Но сейчас… это какая-то совсем другая я, которая очень нуждается в этом.

Перекинув бедро через его пах, я сажусь сверху. Убираю назад волосы, но они снова падают прядями на лицо.

Он уже твердый, хоть еще и не проснулся полностью, и болезненно давит мне эрекцией на самые чувствительные места. А я такая мокрая, что мне кажется промочу сейчас все постельное белье своим возбуждением.

Сонно ведет ладонями по моим бедрам. Медленно открывает глаза. В сумраке утра я ловлю его взгляд.

Не закрывайся от меня, пожалуйста, своей отстраненностью!

И он болезненно хмурится, вдавливаясь в меня снизу. И его руки с моих бедер скользят выше, сжимая грудь. Он делает это немного грубовато, оскаливаясь от возбуждения, но мои глаза закатываются от этих ощущений, а тело в восторге!

В порыве чувств, накрывающих меня, я перехватываю его ладони и прячу в них лицо. Мне хочется разрыдаться от того, как сейчас мне хорошо и тепло чувствовать его.

— Саша… — это так пронзительно тепло…

— Не говори ничего…

Я хочу остаться в этом ощущении от твоего голоса и твоей интонации.

Целуя его в ладонь, я отпускаю его ласкающие руки и немного приподнимаюсь, позволяя ему войти в меня.

От этого медленного долгожданного ощущения меня накрывает горячей, кружащей голову волной. И я безвольно опускаюсь к нему на грудь, утыкаясь носом в шею и растворяясь в запахе.

Некоторые женщины поют оды мужским умениям ублажать… Наверное, у них никогда не было так, как у меня сейчас с ним. И мне этого ничего не надо, о чем они поют свои оды. Мне вообще ничего не надо. Вот просто чувствовать его запах и его член внутри, таять в его взгляде. Все остальное не может стоять и рядом с этим ощущением. Но уверенна, запросто может ему помешать.

И я растворяюсь…

— Нежная моя… хрупкая девочка…

Чувствую виском его щетину, как он ласкается своим лицом, сжимая меня крепче.

— Открытая… восхитительная… теплая… пронзительная…

И меня разрывает от этих слов, которые так нужно было мне всегда услышать в момент близости. От этого эмоционального переполнения по щекам катятся слёзы.

И отталкиваясь от его груди ладонями, я поднимаюсь, снова заглядывая в его глаза.

Мы не двигаемся…

Он обхватывает мое лицо ладонями.

— Уязвимая… глубокая…

Большие пальцы медленно размазывают мои слезы.

— Моя…

От проникновенности сказанного моё тело неожиданно сжимается в ощущении подкатывающего оргазма. Зажмуриваюсь, громко вдыхая… И рывком переворачивая, он несколько раз резко вколачивается в меня, кусая в основание шеи. Улетаю в какую-то бессознательную эйфорию. Моё тело бьется от удовольствия. Это так долго… неотпускающе… глубоко… И уже после пика, он притормаживает, медленно двигаясь внутри и разглядывая моё лицо. А потом сдаваясь, тоже прячет своё и ненадолго ускоряясь. И это так потрясающе сладко, ощущать, как его тело выходит из-под контроля, как дрожат плечи и рвутся бедра. Это даже лучше, чем кончать с ним одновременно! Потому что сначала ты переживаешь удовольствие от своего оргазма, а потом не менее сильное — от его.

И когда он кончает, уже я обхватываю руками его лицо и прижимаюсь губами к его брови.

Пытаясь отдышаться, мы прижимаемся лицами.

— Будь таким… — шепчу я.

— Саша… Мне кажется такого меня больше не существует.

Я ощущаю, как он немного закрывается. А потом еще немного. И это болезненное проникновенное ощущение между нами немного спадает. Мне становится чуть легче дышать.

Он сползает лицом мне на живот. Чувствую его язык… как он пробует мою кожу на вкус… Чувствую его палец, размазывающий по моим губкам сперму. Там, где он поглаживает меня, очень приятно ноет и болит. Толкает два пальца внутрь, чувствительно вдавливаясь ими вниз и растягивая меня. Вскрикиваю от остроты ощущений.

Отпускает, усаживаясь на колени, между моими бедрам. Подхватывая за щиколотку, ставит одну ступню себе на плечо, оставляя поцелуй и чувственный хриплый стон, где-то в районе моих пальцев.

— Что ты делаешь? — закусываю я губу.

Его откровенный взгляд скользит между моих бедер, он разводит их сильнее. Палец с давлением проходится между губок.

Вскрикиваю!

Там всё слишком чувствительно сейчас.

— Прекрасная… розовая… нежная девочка.

Моё лицо горит, но это очень приятно слышать от него такие искренние восторженные похвалы моему телу.

В этот раз его пальцы двигаются дальше и с давлением обводят…

— И попочка красивая… — вдавливается он настойчивее.

Неуверенно дергаюсь от неожиданности и резких ощущений, отталкиваясь от его плеча ступней. Но он перехватывает меня за талию, ловя мой взгляд.

— Никогда мне не сопротивляйся. Все, что я буду делать — будет хорошо. Тебе понравится всё… Я обещаю.

В глазах искрит, и я опять неуверенно отрицательно качаю ему головой. Успокаивающе он поглаживает мою щиколотку, оставляя на ней несколько поцелуев.

Грохот в гостиной! И мы оба вздрагиваем.

— Твою мать!! — слышны сдавленные ругательства Арины.

Кирилл закатывает глаза, вдыхая поглубже.

— Ты можешь еще поспать.

Отрицательно качаю головой.

— Кофе?

— Да, пожалуйста.

Поправляет на себе боксеры, натягивает футболку и выглядывает за дверь.

— Живая?

— Ой, ну простите. Не хотела разбудить.

— Что разбила?

— Графин из кофеварки.

— Не порежься. Ты обута?..

— Нет.

Прикрывая дверь он выходит.

Мне хочется тут же выдернуть пульт из ящика его стола и посмотреть, что на мониторах. Но… Так же нельзя? В конце концов, он обещал, что все расскажет сам.

Поэтому я просто плету волосы в косу и иду в душ. После натягиваю свои джинсы.

Черт… Бюстгальтер осталася у него на столе на работе! Надеюсь, туда никто не входит кроме него. Какой кошмар… Что все эти люди подумают обо мне?

Еще крутится какое-то тревожное ощущение в груди, словно что-то забыла. Но что — не могу вспомнить. Вместо своего свитера надеваю его рубашку, которую он дал мне вчера.

Выглядываю. Кирилл с телефоном и сигаретой на лоджии, Арина в кресле с кружкой кофе, судя по запаху.

— Саша, доброе утро! Кофе будешь?

— Буду.

— Иди сюда, — стреляет она мне глазами на диван.

Чувствую, что за этой доброжелательностью спрятано очень много любопытства.

— Всё хорошо? — вглядывается она в меня.

Удивленно пожимаю плечами.